Любовник из фантазий

Кеньон Шеррилин

Грейс обдало холодом, когда женщина посмотрела на нее.

— Точно так же я не стану делить своего сына с тобой.

Афродита говорила о Юлиане как о собственности, и это вывело Грейс из себя. Да как она смеет заявлять такие вещи!

— Если Юлиан так много значит для вас, почему вы бросили его?

Гостья обдала Грейс гневным взглядом:

— Ты думаешь, у меня был выбор? Зевс отказался дать ему напиток богов, а смертный не может жить на Олимпе. Я не успела ничего сказать, а Гермес уже вырвал его из моих рук и вернул отцу. Мое горе от его потери не сможет понять ни один смертный. Безутешная, я заперлась ото всех, а когда нашла в себе силы выйти из заточения, по земным меркам минуло уже

четырнадцать лет, и я едва узнала ребенка, которого вскормила. Неудивительно, что он возненавидел меня. — Глаза Афродиты увлажнились, она едва сдерживала слезы. — Ты и понятия не имеешь, что это такое — быть матерью, проклятой своим чадом.

Грейс, конечно, сочувствовала ее горю, но боль Юлиана заботила ее куда больше.

— А вы пытались хоть раз сказать ему о своих чувствах?

— Конечно, пыталась. — Афродита вздохнула. — Я послала к нему Эроса с дарами, а он отправил все обратно со словами, которые сын не смеет говорить о матери.

— Ему было плохо.

— Мне тоже. — Афродита затряслась от гнева, и Грейс оставалось только гадать, что богиня может сделать с ней.

Внезапно Афродита закрыла глаза, вздохнула и расслабилась, а когда заговорила снова, голос ее звучал напряженно и резко.

— Я снова отправила Эроса к Юлиану с дарами, но он опять отверг все. В результате я вынуждена была молча смотреть, как мой сын присягает на верность Афине. — Афродита с таким презрением произнесла это имя, что Грейс невольно вздрогнула. — Это с ее именем на устах он завоевывал города. Но разве не я наградила его силой Ареса, трезвостью Аполлона и благословениями Муз? Я даже окунула его в священные воды Стикса [9] , чтобы оружие смертного не могло; ни ранить его, ни причинить вред, причем чтобы Юлиан не повторил судьбу Ахиллеса, я удостоверилась, не осталось ли каких-либо уязвимых мест. — Афродита покачала головой, словно до сих пор не могла понять, как сын мог так поступить с ней. — Я сделала для этого мальчика все, что было в моих силах, а он ни разу не выказал благодарности ко мне, ни разу не проявил уважения. В конце концов я оставила попытки. Раз он отказался принимать мою любовь, я позаботилась о том, чтобы никто и никогда не полюбил его.

9

Река в царстве мертвых.

Сердце Грейс замерло.

— Боже, что вы наделали!

Афродита усмехнулась:

— Я прокляла его так же, как он проклял меня. Теперь ни одна смертная не полюбит его и будет желать только его тело. Точно так же ни один смертный не сможет находиться рядом с ним, не испытывая зависти.

Грейс не верила своим ушам. Неужели мать может быть такой жестокой?

— Это вы сделали так, чтобы погибла Пенелопа, верно?

— Нет, в этом Юлиан повинен сам. Я была вне себя, когда узнала от Эроса, что он сделал для брата. А все из-за того, что Юлиан пошел с бедой к нему, а не ко мне. Поскольку я не могла развеять чары стрелы Эроса, то решила притупить ее действие. В отношениях Юлиана и Пенелопы была лишь пустота, и он это знал. — Афродита подошла к окну и бросила взгляд на город. — Если бы Юлиан пришел ко мне, я бы сделала все иначе, но увы. Я смотрела, как он ночь за ночью приходит к Пенелопе и раз за разом пытается пробудить то, чего нет и не может быть. Пенелопа так и не полюбила его, и он лишь еще сильнее ожесточился против меня. А потом мои слезы настроили Приапа против него. Приап всегда был самым преданным из моих сыновей, и когда я поняла, что он жаждет крови Юлиана, мне следовало остановить его, но я все еще надеялась, что Юлиан испугается и обратится ко мне за помощью. К несчастью, он так

этого и не сделал.

Грейс было по-своему жаль Афродиту, но она не могла простить ее.

— Как Юлиана прокляли?

Афродита помрачнела.

— Все началось в ночь, когда Афина сказала Приапу, что не знает мужчины отважнее и сильнее Юлиана. Она посмела предложить Приапу выставить его лучшего полководца против ее любимчика. Двумя днями позже я видела, как Юлиан отправляется на битву, и знала, что он не проиграет. Когда римляне отступили, Приап пришел в бешенство. Затем Эрос рассказал Приапу, что он сделал для Юлиана, и Приап тут же отправился к Ясону. Я и представить себе не могла последствий всего этого и, конечно, никогда не позволила бы детям умереть. Ты даже не представляешь себе, как часто я оплакиваю их.

— А разве вы не могли помешать тому, что случилось?

Афродита печально покачала головой:

— Даже моя власть ограничена. Мойрам никто не указ. Когда после смерти детей Юлиан направился к моему храму, я затаила дыхание в надежде, что наконец-то он обратится ко мне. Но по дороге он увидел эту девку в одеждах Приапа — она просила лишить ее девственности перед церемонией, где Приап призовет ее к себе. Юлиан пытался пройти мимо, но она не давала ему проходу. Я знаю, что если бы не его состояние, он не притронулся бы к ней. — Лицо Афродиты помрачнело от гнева. — Если бы не Александрия, я бы в тот день снова обрела сына. Я знаю, он хотел позвать меня. Однако в тот момент, когда он излился в нее, все было решено.

— Вы отказались помочь Юлиану?

— Как я могу выбирать между сыновьями?

Грейс всплеснула руками:

— Но разве вы не сделали этот выбор, когда позволили поместить Юлиана в свиток?

Глаза Афродиты вспыхнули такой ненавистью, что Грейс испугалась не на шутку.

— Это Юлиан отверг меня. Все, что он должен был сделать, — это попросить меня о помощи. Тогда я готова была дать ему все.

Грейс покачала головой:

— Неужели все эти трагедии только из-за того, что вы отказались протянуть друг другу руки? Как вы могли, наделив Юлиана силой, потом за эту силу и наказать его? Неужели вам ни разу не пришло в голову явиться к нему самой?

Афродита одарила Грейс надменным взглядом.

— Хочешь, чтобы я ползала перед ним на коленях? А ты хоть представляешь, как мне неловко от того, что меня ненавидит собственный сын?

— Вас же и так все любят, а у Юлиана нет никого…

Афродита шагнула к ней.

— Держись от него подальше и помни — я тебя предупредила.

— Почему? Почему вы предупреждаете меня, а Пенелопу не предупредили?

— Потому что ее он не любил.

Грейс замерла в недоумении.

— Вы хотите сказать… — Она подняла глаза, но Афродита уже исчезла.

— Постойте, куда же вы! — закричала Грейс. — Нельзя же вот так взять и исчезнуть посреди разговора!

— Что-то случилось? — Грейс вздрогнула, услышав голос Бет. — С кем это ты здесь разговариваешь?

— Так, сама с собой.

Бет скептически посмотрела на нее:

— И ты всегда кричишь на себя?

— Иногда бывает.

— Похоже, нам стоит встретиться и профессионально обсудить это, — озабоченно сказала Бет и вышла из кабинета, а Грейс, собрав вещи, поспешила домой, к Юлиану.

Войдя в дом, Грейс сразу поняла: что-то не так. Никто не вышел встречать ее.

— Юлиан? — позвала она.

— Я наверху.

Она бросила ключи и письма на полку у двери и кинулась наверх, перепрыгивая через две ступеньки.

— Ты не поверишь, если я скажу, кто заглянул ко мне… — Она умолкла, когда увидела Юлиана. Он лежал на кровати, без рубашки, пристегнутый наручником к перекладине кровати в спальне; над бровями его блестели капельки пота.

— Что ты делаешь? — спросила она в ужасе.