Любовник оживает в полночь
Шрифт:
– Поля, твой друг глухонемой? – тем временем удивился Паша.
– Нет, он просто потрясен твоей неземной красотой, – сгоряча ляпнула я и тут же прикусила язык. Нет, из этого дома надо срочно убираться, а то я скоро стану просто двойником Таисии.
Паша же насмешки не уловил и польщенно хихикнул. Зато у Саши наконец прорезался дар речи:
– Полина, можно тебя на минуточку?
Я велела Паше идти в гостиную и поманила Сашу за собой. Мы зашли на кухню, он встал у порога и тихо произнес:
– Полина, кто это?
– Мой друг. У нас была большая любовь… – тут я очень натурально покраснела. – Я его бросила, но он до сих пор надеется на мое возвращение. Вот сейчас и посмотрим, заслужит он мою любовь снова или нет.
– У тебя со зрением все в порядке?
– Да, недавно проверялась у окулиста, – я наивно распахнула глаза. – А что случилось? У Паши руки по локоть в крови, а я не заметила?
– Да с этим чучелом рядом по улице пройти стыдно! – прошипел Саша. Таким злым я его давно не видела.
– Знаешь, для меня внешняя красота не имеет значения, – доверчиво призналась я. – У него душа прекрасная.
– Поэтому ты его сегодня прождала полдня, а он вроде не торопился?
– У него возникли дела государственной важности!
– Какие дела? Да у него на морде большими буквами написано: «Хронический бездельник!»
В душе я полностью согласилась с этой оценкой, но вслух произнесла:
– Ты не прав, он трудоголик. Раньше работал системным администратором в крупной конторе, а недавно его переманила государственная организация, еще более крупная. Он там на хорошем счету, работает круглые сутки. Вот и не смог сразу вырваться по моему звонку.
Я несла полную чушь и судорожно думала: главное – не забыть, что я сейчас Саше наговорила, и заставить Пашу выучить легенду наизусть. А голова у него дырявая настолько, что я не удивлюсь, если он свое имя иногда забывает. С тяжелым сердцем вернувшись к Паше, я велела ему пойти на кухню, найти в холодильнике продукты и приготовить нам всем еду.
Надо отдать парню должное – готовить он умел и любил и, когда я изредка приходила к нему в гости, всегда меня вкусно кормил, правда, принесенными мною продуктами. Вот и сейчас он бодро порысил на кухню, порылся в холодильнике, и вскоре на сковородке что-то забурчало, источая восхитительный запах. Желудок свело судорогой, и только сейчас я вспомнила, что за всеми треволнениями забыла сегодня не только пообедать, но и позавтракать.
– Пашенька, скоро ужин будет готов? – взмолилась я. – Давай что-нибудь попроще, только бы побыстрее!
– Подожди пять минут, я такое рагу сейчас сотворю! – восторженно произнес Паша. Саша испепелял его взглядом, не произнося при этом ни слова. Не в силах выдержать дразнящего запаха жаркого, я выбежала из кухни. Саша вышел следом.
– Откуда этот тип на самом деле, из кулинарного техникума? – язвительно произнес он.
– Паша просто прекрасно готовит, – мирно произнесла я. – А какой кофе он мне в постель подавал! – И я мечтательно закатила глаза.
– Перестань немедленно, меня сейчас стошнит! – прошипел Саша.
– Из-за кофе?
Саша резко развернулся и метнулся куда-то в глубь дома. А я вернулась в гостиную дожидаться ужина. Через десять минут, показавшихся мне целой вечностью, в дверях появилась Пашина довольная физиономия.
– Кушать подано, пожалуйте жрать!
Я зашла на кухню и, обнаружив, что на столе стоит сковорода и всего две тарелки, спросила:
– А второй мой друг где?
– Пару минут назад заглянул сюда, взял полбатона колбасы, несколько ломтей хлеба, нож и куда-то слинял. Сказал, что поужинает сам и чтобы его до утра не беспокоили.
– Ладно, давай ужинать без него.
Я в два счета умяла вкуснейшее жаркое, затем мы с Пашей допили остатки колы, до которой не добралась разъяренная режиссерская супруга. Паша развлекал меня рассказами о своих подвигах на работе, которые не оценило сварливое и привередливое начальство. О его трудовых подвигах я уже была наслышана, поэтому думала о своем. Ну надо же, как Саша разозлился, даже от ужина отказался. А ведь обедать нам сегодня не довелось. И чего, спрашивается, ему злиться? Я ведь пыталась его соблазнить и к психологу вместе предлагала сходить. Так нет, сам меня, как женщину, не хочет, а вот взялся собаку на сене разыгрывать! Он думает, что на нем свет клином сошелся и я теперь монашкой стану? Дудки!
После ужина мы еще поболтали, сидя на кухне. Немного поколебавшись, я рассказала Паше об оживших мертвецах. В отличие от Саши он поверил мне сразу и сильно переполошился:
– Полька, но это ведь опасно! Они могут проникнуть в дом, пока мы спим!
– Я поставлю ворота на сигнализацию.
– Да зачем им ворота, они в любую замочную скважину просочиться могут!
– И что, мы втроем не справимся с парочкой призраков? – нарочито веселилась я, хотя на душе было совсем не спокойно.
– Но как же… Нет, я не трус и не слабак, с любыми бандитами я бы справился на раз-два, но с привидениями…
Я невольно развеселилась, представив воюющего с бандитами Пашу. По-моему, единственный вид спорта, которым он когда-либо занимался, – это поднесение ложки ко рту. Как говорится, народная русская борьба у-ку-шу. Но перспектива ночной встречи с призраками быстро погасила мое веселье.
– Паша, но ты же не можешь серьезно в это верить! – Я хотела успокоить в первую очередь себя.
– Это почему? – удивился он. – Мы многого просто не знаем. Есть многое на свете, друг Горацио… Вот, например, филиппинские хилеры…
Как раз про хилеров я слышала немало. Пару лет назад предприимчивые люди привозили их в Город, и они исцеляли страждущих буквально наложением рук. То есть делали операции без наркоза и скальпеля. Два филиппинца с труднопроизносимыми именами показывали свое мастерство в присутствии десятка свидетелей и видеокамер. Один из свидетелей, по счастливому совпадению, был отцом моего приятеля. О сеансе он рассказывал всем желающим не менее полугода: