Любовники и прочие безумцы
Шрифт:
— Ты выглядишь очень по-домашнему, — сказал он с улыбкой.
Она вымученно улыбнулась в ответ.
— Хочешь пить? В холодильнике есть пиво.
— Это просто манна небесная! — Он открыл холодильник, достал банку с пивом и с хлопком ее открыл. — Ты будешь?
Она покачала головой и налила себе в бокал белого вина.
— Я завесил окна простынями, но завтра тебе надо будет вызвать стекольщика.
Тереза застонала.
— Знаю. Придется звонить хозяину дома. Одна мысль об этом вселяет в меня ужас.
— У него
— Есть, но он жуткий скряга! — Она взмахнула лопаточкой. — Он наверняка обвинит меня в случившемся и потребует возмещения убытков. К тому же я не застраховала собственное имущество, а они разбили мой компьютер.
— Да. Придется покупать новый.
— Тебе легко говорить, а у меня нет денег. Я всего лишь бедная ученая дама. Хорошо хоть, что я скопировала свою диссертацию на дискеты. Кажется, они не пострадали.
Он нахмурился:
— Диссертацию?
— Я кандидат наук по современной седиментологии. — Она ехидно усмехнулась. — Но ты уже знаешь об этом, не так ли?
— Разве?
Она шагнула к нему и вздернула подбородок.
— Тебе известно, что я считаю птиц по заданию Общества орнитологов. Помнится, ты прошелся по этому поводу, пока тащил меня в наручниках из магазина. — Она посмотрела ему в глаза. — Что скажешь, Чарлз? Откуда у тебя эти сведения? Только не говори, что от твоего отца!
Чарлз на мгновение растерялся, но потом кивнул на сковородку:
— У тебя рыба сгорит.
Охнув, Тереза отвернулась и принялась переворачивать шипящие куски.
— Молодец, ушел от ответа! — бросила она через плечо и услышала смех Чарлза.
— Расскажи мне про свою диссертацию. И про современную седиментологию, — предложил Чарлз.
Тереза невольно расхохоталась.
Они сидели за обеденным столом, ели рыбу, рис, салат и пили белое вино. Атмосфера была обманчиво уютной.
— Пытаешься завести светскую застольную беседу? — спросила она. — Но ведь тебе это неинтересно.
— Еще как интересно! — настаивал он. — Никогда еще профессия женщины не вызывала во мне столько любопытства.
Тереза продолжала смеяться, не в силах противиться его обаянию.
— Ну хорошо. Седиментология — это наука, изучающая геологические отложения, осадочные горные породы, процессы формирования барьерных островов, гидрологические циклы и тому подобное.
Он отхлебнул вина.
— Как увлекательно! Наверное, в детстве ты тоже жила на берегу?
— Вообще-то да. Я родилась в Морган-Сити, в Луизиане, и проводила много времени на берегу залива, пока была маленькой. Меня восхищали морские птицы и сам пляж — циклы прилива, эрозия. Мне хотелось понять, как это все начиналось. В результате я заинтересовалась седиментологией, которую позже изучала в колледже в Батон-Руж.
— И о чем же твоя диссертация?
— О влиянии приливных вод на формирование иловых отмелей этого залива.
Он присвистнул:
— Впечатляет!
Она пожала плечами:
— Это часть моего исследования.
— Ты уже заканчиваешь диссертацию?
Она вздохнула:
— Я надеялась ее закончить к концу зимы или к началу весны. Но потом… — Она замолчала, вспомнив про смерть брата, и машинально тронула браслет Фрэнка на левом запястье. Ей не хотелось сейчас обсуждать с Чарлзом эту болезненную тему. — Словом, потом у меня возникли некоторые личные осложнения, а теперь еще это. Не знаю, как сильно отразится на моей работе поломка компьютера.
Он подмигнул:
— Я почитаю за честь знакомство с такой умной женщиной.
— Правда? — Она засмеялась. — Обычно мой ум отпугивает мужчин.
— Но я не обычный мужчина.
— Конечно. — Она нахмурилась. — Позволь спросить: что ты делаешь в Штатах? Ведь ты, кажется, англичанин? Или ты нарочно подделываешь акцент в целях конспирации?
Услышав ее вопрос, он сразу посерьезнел.
— Да, я англичанин. Но мои дядя с тетей живут в Техасе. В детстве я с родителями несколько раз приезжал к ним в гости и полюбил эту страну. Потом я учился в Техасском университете и в конце концов стал гражданином Америки.
— Да? Мой брат тоже учился в университете в Хьюстоне! — выпалила она и тут же закусила губу.
— Как интересно, — заметил он. — Что с тобой?
У Терезы по-прежнему не было желания говорить о брате. Она тряхнула головой.
— Хотя вряд ли ты его знал…
— Техасский университет — довольно большое заведение, — тактично отозвался Чарлз.
— Конечно. И чем же ты сейчас занимаешься? — спросила она, уводя разговор в сторону.
— Управляю своими инвестициями.
Она вскинула брови:
— Охотно верю.
На его губах появилась легкая улыбка.
— Это очень хлопотно.
— Не говоря уже о том, что тебе приходится тратить время и на меня.
— Браво! — засмеялся он.
Она подперла подбородок рукой и строго взглянула на него.
— Послушай, Чарлз, может, ты наконец скажешь, зачем ты меня похитил?
— Я уже говорил. Мне надо держать тебя под замком до следующего месяца, пока мои родители не уедут в Англию. — Несмотря на свой нахальный тон, он избегал ее взгляда.
— Хватит молоть чушь! Ты что, идиот? И потом я не позволю тебе остаться в моем доме…
— А я все равно останусь, — перебил ее Чарлз. — Хотя бы ради твоей безопасности. Или ты забыла, что всего пару часов назад твоему дому и тебе самой угрожали бандиты с “береттами”?
— Нет, не забыла.
— Если ты думаешь, что я оставлю тебя в эту ночь одну, то ты просто сумасшедшая.
— Прости, но у меня такое ощущение, что сумасшедший как раз ты.
— Как скажешь. — Он насмешливо отсалютовал. — Придурок с пистолетом, правда, незаряженным, к вашим услугам, мисс.