Любовные драмы Горького
Шрифт:
Максим Горький – Алексей Максимович Пешков – в наше время известен благодаря многочисленным наименованиям, включающим его имя. Правда, улица Горького – ныне Тверская, г. Горький – сейчас Нижний Новгород – вернули прежние исторические названия. Но московский ПКиО, МХАТ, Институт мировой литературы РАН, Литературный институт в Москве и вузы в других городах, киностудия, Дворцы искусств, станции метро, множество площадей, улиц, скверов, библиотек в разных уголках страны, так же как крейсеры, локомотивные депо, речные суда и многое другое его имени – остались.
В XX веке он был главным писателем Советской России и пользовался бешеной популярностью за
Образ человека простого, но даровитого, талантливого самородка, «сделавшего себя», несмотря на нищету и лишения, был близок ещё вчера неграмотным массам. Они воспринимали Горького как одарённого выходца из народных глубин, как одного из них. Писатель ассоциировался со своим аллегорическим героем и остался в представлении современников Буревестником революции. Он стал самым близким и понятным писателем, самым популярным автором, его почитали наряду с высшим руководством страны и считали выразителем народных надежд на лучшую жизнь, народным заступником. Сформировалось представление о Горьком как об аскетичном труженике, бесконечно радеющем о народном благе, заступнике за несправедливо обиженных, постоянно пребывающем в заботах о поддержке больных и страждущих.
М. Горький должен был оправдывать свою прижизненную славу и писал для людей малограмотных, не умевших оценить красоты стиля или глубину мысли. Все в его текстах – на потребу социалистической идеологии, всё – для оправдания политики коммунистической партии. За это пришлось платить высокую цену: несмотря на безусловный талант, его произведения не стали «бессмертными», как произведения Пушкина, Лермонтова, Толстого и других русских классиков.
Однако его творчество, связанное с советской эпохой, её проблемами и идеалами, буквально пронизывало жизнь советского человека, сопровождая его с юных лет до глубокой старости.
Сейчас биографию и творческое наследие Максима Горького знают в основном благодаря школьной программе. Это, в частности, кошмар учащихся – роман «Мать», написанный в стиле социалистического реализма, и пьеса «На дне», в начале прошлого века имевшая оглушительный успех. Актуальные в своё время, в наши дни произведения воспринимаются весьма далёкими от сегодняшних проблем, как пафосное утверждение общепринятых истин.
Ходульный образ Горького как великого пролетарского писателя, канонизированный советской официальной культурой, обязательно включал в себя легенду о теснейшей дружбе, связывавшей писателя с Лениным. Легенда имела мощную визуальную составляющую: многочисленные скульптуры, картины и фотографии изображали сцены оживлённых дружеских бесед пролетарского писателя с вождём мирового пролетариата. Позже эту галерею пополнили снимки Буревестника в тесном общении со Сталиным.
О личной жизни Горького старались говорить как можно меньше, но по умолчанию принято было считать, что его женский идеал – Ниловна из романа «Мать», в крайнем случае – маргиналка Наташа из пьесы «На дне».
На самом деле пролетарский писатель был весьма неравнодушен к женщинам и вообще очень увлечён женской темой. Ещё в 1917 году он считал первым своим долгом «объяснить деревенским бабам [путём лекций, брошюр и т. д.], что такое женское равноправие». Он был захвачен идеей написать «Историю женщины», создать первое гендерное исследование, меньше всего считаясь «с нормами, канонами и традициями буржуазных специалистов», и только обстоятельства помешали осуществиться этому проекту. Позже Горький много размышлял о женщинах, о новых женщинах. Он всегда говорил о них нежно, но полагал, что в них появилось железное начало и что женщины как-то по-своему опережают мужчин.
В 1934 году он вернулся к идее создания многотомного издания «Истории женщины» от доклассового общества до советской эпохи. Он обосновал это в проблемной статье «О женщине» и привлёк к сотрудничеству профессора А. Г. Пригожина, директора Московского историко-философско-литературного института, и Н. Я. Марра, одного из первых академиков, пошедших на сближение с большевистской властью. Пригожин раскритиковал план, составленный Горьким; тот намеревался внести коррективы, но из-за болезни не успел.
Писателя привлекали вовсе не простые, как правда, бесхитростные и неухоженные подруги. На самом деле его жизнь сердца была богата, разнообразна и включала увлечения женщинами незаурядными. Можно сказать, женщины в большой степени лепили и формировали писателя. Но об этой стороне жизни Буревестника, чтобы не смущать советских трудящихся, говорить было не принято. В официальной биографии, написанной в советское время в условиях идеологических табу, утверждалась неколебимая верность писателя генеральной линии партии и не было ни слова о предметах его пламенных увлечений. Если без упоминания о любимых им женщинах было не обойтись, использовалось нейтральное определение – «друг».
Максим Горький в 1910 г.
Любовные истории Горького – не только возможность очеловечить ходульный образ пролетарского писателя, возвратить ему черты человека непростого, тонко чувствующего, страдающего. Эти истории разворачивались на фоне политических катаклизмов конца XIX – первой половины XX века, как нельзя лучше иллюстрируют период становления русской литературы в совершенно новых условиях общественно-политического развития России.
Неясный женский образ
«Все мы родом из детства», – часто говорят многие с глубокомысленным видом и при этом не знают первоисточника. Но на самом деле эти слова Антуана де Сент-Экзюпери исключительно верны. Экзюпери в том же «Маленьком принце» сказал: «Все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит». А. М. Горький помнил об этом очень хорошо. У него не было «семейного архива», какого-нибудь сундучка с бумагами, полного выцветших писем на истончённой желтоватой бумаге, поздравительных новогодних открыток с тройками, нарядными ёлками, румяными снегурочками… Не было и толстого альбома в потёртом кожаном переплёте, с чуть блеклыми, чуть кремоватыми, с замысловато выведенным на уголке вензелем и надписью «карт-визит» – обязательно по-французски, – изображениями полузабытых, но родных людей. Зато он смог создать собственный, по себе скроенный и крепко сшитый семейный архив: трилогию «Детство», «В людях» и «Мои университеты».
Большинство критиков полагает, что в них Горький был не совсем автобиографичен и многое в трилогии, особенно страдания ребёнка, художественно приукрашено. Говорить про это избегали, и только Иван Бунин из своего далёка позволил высказаться о «полной неосведомлённости публики в его биографии» и упрекнул большевиков, «провозгласивших Горького величайшим гением, издающих его несметные писания миллионами экземпляров», в сокрытии происхождения гения и этапов становления его таланта. А ведь именно под влиянием окружающих ребёнка явлений, понятий, взглядов, вкусов, симпатий и антипатий рано строится в его душе фундамент того, что со временем становится его душевным строем, его «психологической формой», в которой он будет воспринимать все явления внешнего и своего внутреннего мира, тем психологическим основанием, без которого не обходится ни один человек и от которого он уже не сможет отрешиться всю жизнь.