Любовные игры по Интернету
Шрифт:
– Куда тебя несет? – уныло причитала Ирка, неохотно следуя за мной. – Что нам тут нужно?
– Информация! Кто владеет информацией, владеет миром! – значительно сказала я и решительно постучалась в филенку двери с табличкой «Заведующая».
– Я уже даже собой не владею! – злобно буркнула Ирка. – Есть хочу, сил нет!
– Цыц!
Я толкнула дверь и увидела пыльный кабинет, скудно и без воображения обставленный мебелью, созданной работниками какой-то артели инвалидов по собственному образу и подобию. Кривобокие шкафчики с перекошенными дверцами были заполнены пухлыми бумажными папками и амбарными книгами
– Здравствуйте! – радостно возвестила я, заходя в кабинет.
Голодная Ирка при виде шоколадки шумно сглотнула слюну. Дама же при виде нас глотательный рефлекс утратила напрочь и замерла с набитым ртом.
– А мы к вам из города! – сообщила я таким тоном, словно заведующая была хворым полярником, доедающим на дрейфующей льдине свой НЗ, а я – капитаном ледокола, пробившегося сквозь ледяные торосы с грузом продовольствия и медикаментов.
– Н-неужели? – промямлила она, тщетно пытаясь изобразить подобающий случаю восторг.
– С телевидения, – добавила я.
– О! – Заведующая неожиданно нырнула под стол, откуда сразу же послышалось мелодичное журчание.
– Что это? Неужели она так телевидения испугалась?! – шепотом изумилась Ирка.
Я не успела ничего сказать, заведующая вынырнула из-под стола с чайной чашкой в руке, сделала большой глоток, утерлась салфеткой, а затем деловито сказала:
– Слушаю вас!
Оценив официальный тон, я протянула даме свое телевизионное удостоверение и сказала:
– Нас интересует местная школа искусств, та самая, которая торжественно открылась пару дней назад.
– Ох! – вздохнула заведующая.
– Разве не открылась?
– Ну как вам сказать? И да, и нет, – тщетно скрывая растерянность, дама взяла со стола очки и принялась полировать чистые стекла манжетой кофточки. – Формально мы ее открыли, а на самом деле эта школа еще не работает. Штат не утвержден, программы занятий нет… Если честно, то мне вообще пока не ясно, с какого конца браться за организацию работы этого учебного заведения.
– Станичным детям не нужна школа искусств? – не поверила я.
– Станичным детям много чего нужно! – загорячилась заведующая. – У нас учебников в школах не хватает, парты разваливаются, в спортивных залах инвентарь на ладан дышит! Если бы кто-нибудь заранее поинтересовался моим мнением, я бы назвала десяток дыр, которые можно было залатать с помощью этих спонсорских денег!
– Школу искусств построили спонсоры? – поняла я.
– Всего один спонсор, – дама поправила шиньон и посмотрелась в тусклое стекло книжного шкафа. – Руслан Игоревич Колупанченко. Знаете его?
– Колупанченко? – повторила я. Эта фамилия и в самом деле была мне знакома. – Это случайно не генеральный директор Горюновской шоколадной фабрики?
Шоколадную фабрику в городе Горюновске – старейшее в крае кондитерское предприятие – мне как-то доводилось снимать. Производство впечатлило масштабами и опьянило вкусными запахами, а вот генеральный директор предприятия нам не понравился. «Жук!» – сказал про него Вадик. Шоколадный жук у меня четко ассоциировался с навозным. От расфуфыренного и надушенного толстяка Колупанченко действительно смутно попахивало дерьмецом. Работники предприятия шептались, что фабрику Руслан Игоревич получил в полное свое распоряжение в смутные времена «прихватизации» и превратил крупнейшее в регионе кондитерское производство в кормушку на несколько грязных рыл.
– Думаю, он вовсе не случайно директор. – Заведующая тонко усмехнулась, но сразу же стерла с лица ехидную улыбочку и начала петь дифирамбы шоколадному директору. – Господин Колупанченко – меценат, он очень много времени, сил и денег тратит на благотворительность, и детская школа искусств в нашей станице появилась исключительно благодаря ему. Честно говоря, отдел народного образования практически не принимал участия в реализации этого проекта, все сделала команда Руслана Игоревича.
– А вы теперь не знаете, что с этим щедрым подарком делать, да? – проницательно спросила я. – Адресочек новой школы нам подскажите, пожалуйста.
– Пожалуйста! Улица Гербицидная, восемь, – заведующая не страдала расстройством памяти. – Это частное домовладение, но к зданию школы выгорожен проход прямо с улицы.
– А на открытии этой самой школы искусств вы были? Гостей и участников торжества видели? – очень по делу подала голос дотоле молчавшая Ирка.
Я сразу поняла, к чему она клонит, и уже приготовилась сунуть под нос заведующей «Бураховское слово» с фотографией, но дама разочаровала нас:
– Нет, я там не была. Меня как раз в край вызывали, в департамент. И вообще никого из наших сотрудников на торжественном открытии школы искусств не было, потому что все были заняты на экзаменах в средних школах. – Тут заведующая негромко стукнула ладонями по столешнице и привстала, очевидно, вежливо нас выпроваживая. – Извините, если не смогла вам помочь. Прошу прощения, мне нужно работать, у нас выпускные вечера на носу.
Ирка автоматически устремила взгляд на круглый картофельный нос заведующей и действительно углядела на физиономии дамы кое-что лишнее:
– А вы шоколадом измазались!
Иркины обличительные интонации больше соответствовали бы фразе типа «А вы Родиной торгуете!». Я ухмыльнулась и подумала, что смысл в этом есть, шоколадный король Колупанченко наверняка не просто так потратился на благотворительность в Бураховской, явно что-то с этого поимел, а местные власти ему поспособствовали.
Коротко и довольно сухо попрощавшись с заведующей районо, мы с подружкой вернулись на площадь и спрятались от яростно палящего послеполуденного солнца в складках юбки монументальной колхозницы. В этом тенистом ущелье мы распили купленную в ларьке бутылку минералки, а затем освежившаяся Ирка вновь начала требовать полноценного питания. Мы высмотрели на площади кафе «Зорька» и отправились туда, от нечего делать споря о смысле названия заведения. Ирка считала, что название «Зорька» – это наследие советских времен, когда кафе могло именоваться более пышно, например «Красная зорька» или «Зорька социализма». А я опять вспомнила о бураховских коровах-рекордсменках и предположила, что кафе назвали в их честь.