Любовные игры по Интернету
Шрифт:
– Мы визиточки заказать хотим! – ответила я за нее, жестом отказавшись от кофе.
– Всегда пожалуйста! – Никита Петрович просторно взмахнул руками над столом. – Сделаем в лучшем виде! Кому, сколько печатать, на какой бумаге? Макетик готовый имеется или мы сами сварганим?
– Сварганьте сами, пожалуйста, – попросила я. – Я вам только скажу, что написать. Пишите: «Яковенков Павел Сергеевич, мастер спорта». И телефончики запишите, домашний и мобильный.
Хозяин типографии быстро и с удовольствием принял мой заказ, я расплатилась вперед
– Ты видела, как пацаны обрадовались, услышав про визитки? – взволнованно заговорила Ирка, едва мы вышли из офиса «Радуги». – Уши топориками вытянули, переглянулись, морды скроили довольные-предовольные! Небось думают, что еще стольничек с доброго дяди стрясут! Кстати, а кто такой этот Яковенков, которому ты визитку заказала за свои собственные деньги?
– Небольшие деньги, те же сто пятьдесят рублей, которые вымогали у меня Васька с Минькой, – отмахнулась я.
– Ладно, свои сто пятьдесят рублей тебе не жалко, а чужие? – насела на меня подружка. – Ты разве не понимаешь, что Васька с Минькой теперь начнут трясти этого твоего Яковенкова?
– Я на это и рассчитываю! – ухмыльнулась я. – Скажу тебе по секрету, что Павел Сергеевич Яковенков – управляющий той самой телефонной компанией – оператора сотовой связи, услугами которой пользуемся и я, и ты, и Машка Нытикова. Паша страшно дорожит и своей работой, и репутацией фирмы! Если только он услышит детскую сказочку о деньгах, заплутавших в дебрях их платежной системы, он наизнанку вывернется, чтобы разобраться в этой сомнительной истории. Можешь не сомневаться, он доберется до телефонных вымогателей, и Васька с Минькой получат по первое число!
– Ловко придумано! – восхитилась Ирка. – Теперь я понимаю, почему ты не назвала в типографии должность и место работы господина Яковенкова, велела написать невнятное «мастер спорта». Кстати, а какого именно спорта?
– То-то и оно, что бокса! – улыбнувшись еще шире, ответила я.
Довольно похохатывая, мы с подружкой вернулись в ожидающую нас машину и уже без задержек погнали в микрорайон Пионерский на заслуженный субботне-воскресный отдых после недельных трудов, как праведных, так и не очень.
Отдыхалось нам прекрасно, но не так долго, как хотелось бы. Ближе к ночи детективная история, будоражащая умы самозваных частных сыщиц, пошла на новый круг, как гоночный болид, воспрянувший после короткого пит-стопа.
Момент, с которого события начали развиваться с ускорением, я едва не пропустила. На то была вполне уважительная причина, даже несколько: приятное
– Да-а-а! Вино и мясо – это вещь в себе! – погладив себя по животу, философски сказал Колян.
– В тебе! – поправила я, покосившись на мужние тарелку и бокал, опустевшие в очередной раз.
Если честно, во мне в тот момент тоже плескалось немалое количество «Хванчкары», предметы в моих глазах двоились и троились, так что я даже не смогла подсчитать, сколько же пустых тарелок и бокалов стоит перед моим мужем.
– Кажется, тебе только что намекнули, что ты жрешь, как свинья! – сказал Коляну бестактный Лазарчук и радостно всхрюкнул.
– О! Я совсем забыла про подарок Никиты Петровича! – всплеснула руками Ирка.
Кому-то могло показаться, что ее замечание совершенно не в тему. Я, однако, знала, почему упоминание хрюшки заставило подружку вспомнить о календаре, презентованном ей галантным владельцем типографии. На этом большом цветном плакате был изображен очаровательный молочный поросенок, бегущий по ромашковому полю: морда улыбается, уши вразлет, из-под копытцев искрами летят кузнечики. Абсолютно неумеренный позитив, просто свинская радость жизни!
– Моржик, ты должен его увидеть! – Ирка приволокла на веранду, где вся наша сытая и пьяная компания расслабленно нежилась в жасминовых сумерках, бумажный тубус.
Я помогла ей освободить свернутый рулоном календарь от упаковочной бумаги.
– Никиту Петровича? Зачем это? – удивился Моржик, умудрившийся не потерять нить беседы.
– Не Никиту Петровича, а этого замечательного парня! – ответила Ирка, явно имея в виду плакатного поросенка. Она закатила глазки и засюсюкала:
– Он та-акой красавчик! Хочу такого! Купишь мне?
– Неужели? – Моржик понял жену превратно и заиграл желваками на скулах. – И чем же этот парень так хорош, скажи, пожалуйста?
– У него такой красивый… Как это сказать? – Ирка уронила рулон на колени, поднесла правую руку к глазам, оттопырила два пальца, внимательно посмотрела на получившуюся вилку и опасно потыкала ею себе в лицо.
Я догадалась, что подружка талантливо изображает поросячий пятачок, но тоже не сразу смогла вспомнить нужное слово и продолжила игру в загадки, непонятно объяснив:
– Это вроде электрической розетки, но совсем другое.
– Электрическая розетка? В смысле, место контакта? – осторожно предположила Ларочка, с беспокойством глянув на багровеющего от гнева Моржика.
– Вот женщины! – закатив глаза, презрительно протянул Лазарчук. – Ни слова в простоте не скажут! Уж эти мне их эмфе… эфме…
– Эхма! – услужливо подсказал Колян.
– Эвфемизмы! – благополучно выговорил трудное слово капитан.
– Е-ик! Если я правильно понял, ты хочешь, чтобы я тебе ик! – купил какого-то красавца с постера? – пугающе заикаясь, зловеще вежливо спросил Ирку ревнивый муж.