Любовный поединок

Стоун Джиллиан

— Спасибо, милочка, — поблагодарила ее по-французски Кейт и, утерев пот, прошла через пеструю толпу кордебалета.

Танцовщицы ждали первых музыкальных аккордов, чтобы выбежать на сцену.

То, что у нее учащенно билось сердце и перехватывало дыхание после столь сложного танца, было нормальным явлением. Однако смятение, охватившее Кейт, не имело отношения к работе на сцене. У нее голова шла кругом так, словно она беспрерывно делала фуэте, а в животе порхали бабочки. О Боже, тело ее не слушалось!

Перед мысленным взором Кейт стояла одна и та же картина.

Человек, похожий на Хью Керзона, протягивает руку и едва ли не дотрагивается до нее. Кейт затрепетала, вспоминая то, что произошло во время выступления. Незнакомец выхватил у нее из рук одну из лент к бурному восторгу публики, состоявшей в основном из мужчин. В первых рядах, как всегда, сидели щеголеватые любители балета, завсегдатаи мюзик-холла, добивавшиеся благосклонности танцовщиц.

За кулисами Кейт сбежала по лестнице, по которой сновали балерины, и направилась в зеленую комнату. В гримерную примы вел широкий коридор, служивший своеобразным салоном для поклонников, толпившихся здесь с цветами и приглашениями поужинать вместе.

Кейт взяла несколько букетов и вежливо поговорила с поклонниками, которые в начале знакомства обычно вели себя скромно и ненавязчиво. В отличие от Сесила Кавендиша, одиннадцатого барона Бёрли, ожидавшего Кейт у двери в гримерную.

— Добрый вечер, мисс де Довиа, — поклонившись, поздоровался он и перешел на шепот: — Можно мне называть вас Кейт?

— Конечно. Мы ведь друзья, не так ли?

Кейт подала ему руку, и Кавендиш поцеловал ее на европейский манер. Кейт однажды приняла его приглашение поужинать и несколько раз выезжала с ним на вечера, где барон знакомил ее с влиятельными людьми. Когда Кейт назвала ему свое полное имя и рассказала о своем происхождении, барон стал более фамильярно относиться к ней, и его робкое обожание сменилось назойливыми ухаживаниями.

— Давайте поужинаем сегодня вместе, голубка моя.

Кейт приподняла бровь.

— Не слишком ли много претензий, месье? Вы хотите, чтобы я проводила с вами все свое время? Не забудьте, что завтра вечером мы вместе едем на бал к Бофору.

Сесил устремил на нее взгляд, полный мольбы, и надул губы.

— Всего один ужин, вдвоем, только вы и я.

Кейт заколебалась. Вообще-то она проголодалась. Но с другой стороны, у нее не было дорогих нарядов, чтобы посещать шикарные рестораны.

— Только не в ресторан «Веррейс». Лучше поедем в менее шумное место. Может быть, к Бертолини?

— Отлично, моя прекрасная балерина.

— Подождите минутку.

Кейт одарила барона лучезарной улыбкой и, повернувшись, окинула беглым взглядом широкий коридор. Ее охватила грусть, или даже скорее разочарование. Хью в коридоре не было.

Когда Кейт открыла дверь в гримерную, Сесил сделал попытку войти следом.

— Для меня было бы большой честью подождать вас внутри, услышать шелест вашей одежды и нарисовать в своем воображении, как вы выглядите в этот момент за ширмой.

— К сожалению, в моей гримерной слишком тесно, — осадила его Кейт и, захлопнув дверь перед носом Сесила, задвинула щеколду.

Прижавшись горячим лбом к двери, она подождала, пока успокоится пульс и восстановится дыхание.

— Должно быть, столь назойливые поклонники страшно утомляют, — раздался за ее спиной мужской голос.

Кейт резко обернулась. В дверном проеме, ведущем в смежную комнатушку, использовавшуюся в качестве кладовки, темнела высокая фигура. Мужчина во фраке был хорошо сложен, под его одеждой перекатывались мускулы. В тесной гримерной Кейт вдруг стало нечем дышать. От этого человека исходила особая сила, а за цивилизованной внешностью скрывалась дикая необузданная натура.

В небрежной позе мужчины, рука которого была уперта в бок, а одна нога согнута в колене, сквозило что-то интимное. Создавалось впечатление, будто со дня их последней встречи прошли не месяцы, а часы. Нет, Кейт не забыла этого человека, все в нем казалось до боли знакомым ей. Особенно темные глаза с поволокой, от которых ее бросало в дрожь.

Кейт смерила его взглядом с ног до головы.

— К ним быстро привыкаешь, — сказала она и, подойдя нетвердой походкой к кушетке, сняла с головы серебряный венчик, украшенный белыми перьями.

Бросив взгляд в зеркало, Кейт встретилась глазами с незваным гостем, и ее сердце пустилось вскачь.

Хью приблизился к ней.

— Вы стали еще красивее.

Его пальцы пробежали по застежке ее костюма. Кейт отпрянула.

— С минуты на минуту сюда придет моя костюмерша и…

Сильные пальцы нежно, но настойчиво стали расстегивать корсет Кейт. Ее щеки пылали, хотя по оголившейся спине, покрытой испариной, промчался легкий холодок. Пальцы Хью коснулись ее тела, и по нему прокатилась дрожь, которую Кейт не смогла скрыть.

Хью оторвал глаза от застежки. Они были темно-карими, цвета французского кофе. Их взгляды скрестились в глубине зеркала. Могла ли Кейт забыть нежность его прикосновений?

Он медленно склонился и поцеловал ее плечо.

— Скажи, Кейт, какие чувства у тебя вызывают такие слова — «я хочу услышать шелест твоей одежды и нарисовать в своем воображении, как ты выглядишь в тот момент, — он перешел на шепот, приблизив губы к ее уху, — когда лежишь голая со мной в постели, обвив длинными стройными ногами мою талию»?

Кейт резко развернулась и влепила ему звонкую пощечину.

— Убирайся!

Хью не двинулся с места.

Кейт подошла к двери и отодвинула щеколду, однако незваный гость уперся рукой в дверь, не давая ее открыть. Настоящий хищник. Но почему Кейт не звала на помощь? Хью всегда пугал ее, повергал в трепет. Вот и сейчас она боялась этого жесткого неукротимого мужчину, англичанина до мозга костей.

Хью придвинулся к ней и стал вдыхать ее запах. Кейт ничего не могла поделать с собой. Она тоже втянула воздух, и теперь они стояли, как два зверя, встретившихся в лесу и обнюхивающих друг друга. От него пахло виски, горьковатыми травами, немного мылом и… им самим. Кейт подняла глаза и увидела его тяжелые полуприкрытые веки, из-под которых он испытующе смотрел на нее.