Любовный узел, или Испытание верностью
Шрифт:
Ивейн кивнул, по его лицу проскользнула хитрая улыбка:
– Последний раз тебе пришлось умереть, прежде чем удалось начать все заново.
Луи недовольно фыркнул, но ничего не сказал. Его мысли мгновенно перенеслись к той минуте на берегах Монноу четыре года назад, когда Падарн ап Мэдок вызвал его на поединок за то, что он спал с его молодой женой. Луи совершенно не хотелось драться, зато очень хотелось остаться в живых. Падарн умер от ножевой раны в груди, а Луи нашел благоразумным исчезнуть, оставив доказательства своей гибели в реке: всем известно, насколько беспощадно уэльсцы преследуют кровных врагов. В Кент он попал почти
Ни Луи, ни Ивейну и в голову не приходило вернуться к прежним занятиям. Это было слишком опасно. Ивейн по натуре был бродягой, а Луи хотелось кукарекать на куче навоза побольше, чем та, что ждала его дома. Только никак все не удавалось расправить крылышки из-за монотонности гарнизонной службы и скуки домашней рутины при жене, правда хорошенькой, но не имевшей сил удержать его, а временами становившейся абсолютно несносной со своими требованиями любви и верности.
Он подумал о Кэтрин: большие ореховые глаза, немного карие, немного зеленые, черные шелковистые волосы, мягкие губы, то недовольно сжатые, то приоткрытые от радости. Он любил ее… но не слишком. Женщины как пища: вкус разный, а назначение одно. То, что нужно, можно получить от любой, кого выберешь, и вовсе необязательно сидеть, пришпиленным к одной юбке. Интересно, сильно ли она горевала по нему? Мысль, конечно, любопытная, только не ко времени: сейчас гораздо нужнее решить, каким образом уклониться от участия в проклятой битве.
– Ты всегда умела встревать не вовремя, Кэтти, – произнес Луи вслух; Ивейн озадаченно покосился на командира. Тот встряхнул головой и покаянно улыбнулся. – Это так, пустое. Просто вспомнил о времени, когда я еще не умер.
Луи был строен и не особенно высок, но это не мешало ему при сравнении с другими мужчинами, потому что искупалось ловкостью, быстротой и хитростью. Имея в виду именно эти преимущества, Вильям д'Ипр приказал ему взять людей и отправиться на разведку вдоль дороги на Стокбридж к западу от города, чтобы проследить за знатными беглецами, включая и саму королеву. Чтобы добраться до Эндовера, ей не миновать этого пути и деревянного моста через реку Тесту.
– За такую добычу награда будет щедрой, – добавил д'Ипр, пряча под усами циничную усмешку. Он ценил Луи де Гросмона, признавал его таланты, но не забывал и о владевшем им стяжательстве, не говоря уже о других недостатках. Луи дрался, как дьявол, но только ради спасения собственной жизни или ради огромного богатства, во имя которого стоило и рискнуть.
Луи ответил такой же усмешкой, показывая, что он прекрасно все понял, и отсалютовал.
– Даже мышь не переберется через реку незамеченной, милорд.
Он заставил жеребца покинуть строй и взмахом руки вызвал к себе своих людей из рядов марширующей армии. Д'Ипр слегка вскинул брови, затем приказал солдатам перекрыть все прочие дороги из города.
Луи с довольной улыбкой вонзил шпоры в конские бока. Поручение устраивало его как нельзя больше. Он глаз не сведет с дороги и остановит каждого, кто покажется на ней, если он того стоит. Ради этого можно и подраться. Если же атака на Винчестер сорвется и их армии придется бежать, Луи вовсе не собирался задерживаться на своем посту. При первом же признаке поражения он сбежит,
– Христос распятый! – выдохнул Оливер, отбивая удар клинком. Щит он уже потерял, впрочем его противник, испуганный, но упорный молодой фламандец, тоже. Вокруг них бушевал хаос битвы. Рыцари графа Роберта отчаянно и безнадежно сражались в арьергарде, сдерживая натиск атаки, чтобы королева вместе со своими телохранителями могла бежать.
Оливер знал, что они дорого платят за выигрыш времени: им тоже следовало бежать, пока еще имеется шанс. Только это и оставалось. Дэвид Шотландский бежал, а Майлс Глостер видел, как его солдаты тают, как масло, под горячим лезвием фламандского ножа.
Рыцарь снова ударил своего молодого противника на возврате меча, целясь в правую ключицу. Стоит ее сломать, и рука с оружием повиснет. Фламандец ожидал, что удар пойдет со следующим взмахом в левый бок, поэтому не успел ничего сделать. Вся сила руки Оливера обрушилась на него. Он вскрикнул и уронил меч. Оливер резко развернул Героя и пришпорил, чтобы побыстрее вернуться обратно на те несколько ярдов, что отделяли его от Джеффри Фитц-Мара, сражавшегося в кругу рыцарей, которые прикрывали графа Роберта. И речи не было о том, чтобы долго удерживать эту позицию. Слишком многочисленные силы катились на них, которые вдобавок жаждали отомстить за поражение при Линкольне и свирепели при мысли, что короля Стефана держат в цепях, как обычного преступника.
Бой, бег, бой; фламандские наемники Вильяма д'Ипра хватают за пятки. Граф Роберт и остатки его отряда отступают по дороге к переправе через Тесту в Стокбридже. Они отчаянно надеются, что мост либо не охраняется, либо стражи мало, и им удастся пробиться сквозь нее.
– И почему я только не пошел в отшельники?! – выдохнул Джеффри, когда у самого его шлема просвистела стрела.
– Потому что тебе хотелось удовольствий и приключений, – заметил Оливер, снова вонзая шпоры в серые бока покрытого пеной коня. Позади него пешие солдаты бросали оружие, чтобы быстрее бежать, а о спасении обозных телег давно уже никто и не думал.
– Охотно отрекаюсь. Вперед, кляча! – Джеффри хлопнул коня по крупу мечом. Тот захрипел и вскинулся, роняя пену с удила. – Еще одной мили ему не выдержать. Я… Господи Иисусе!
Он резко остановил измученную лошадь и в отчаянии воззрился на дорогу перед ними. Оливер тоже придержал коня. Дорогу загораживал отряд на свежих лошадях, сентябрьское солнце золотисто играло на их оружии и доспехах. Они ждали атаки, сомкнув ряды стремя в стремя и склонив копья к бою.
– И Господу Иисусу не спасти нас, – произнес, тяжело дыша, Оливер и потер ноющую руку. – Мы попали, как зерно меж двумя мельничными камнями.
Он очень отчетливо и ясно видел приближающегося к ним командира новых врагов. Роскошный гнедой конь, великолепные доспехи. Это не оборванный фламандец, а опытный воин, предводитель не менее тщательно отобранных людей. Выбора больше не было: бежать невозможно, главное – остаться в живых.
Молодой лорд перевел гнедого на рысь, подъехал к остаткам их отряда один и повернул коня боком. Руки, державшие поводья, были тонкими, изящными и сильными. Красивое, правильное лицо, темные, почти черные глаза. Под гамбезоном виднеется темно-вишневая туника с золотой вышивкой. Оливер решил про себя, что это не просто опытный, но и весьма благородный воин.