Люцифер и ангел
Шрифт:
«Она очень юна, — сказал себе герцог, — и конечно, мужчины для нее загадка, ведь она выросла в деревне. Жаль, если она будет избегать их слишком усердно и упустит возможность как следует поразвлечься».
Но тут ему в голову пришла мысль, что если ей понравятся ухаживания мужчин, их комплименты и заигрывания, то, вне всякого сомнения, будет разрушена аура наивной чистоты, благодаря которой Анита походила на маленького ангела.
Герцог заметил, что девушка приблизилась к фреске в дальнем конце
— Вы молитесь о том, чтобы однажды чудом перенестись в самый пленительный город мира? — спросил герцог.
— Я думала о его истории, — ответила Анита. — Когда я искала его изображения, я прочла, что венецианцы растрачивали свою жизнь в поисках развлечений и из-за этого потеряли свою власть и даже их торговля расстроилась. Мне их так жаль.
— Вы в самом деле полагаете, что поиски развлечений — это трата времени? — поинтересовался герцог.
— Думаю, что всем хочется развлечений, — серьезно ответила Анита. — Однако их нужно заработать, как праздник.
Герцог не ответил, и девушка продолжала:
— Ваша матушка рассказала мне, как часто вы выступаете в палате лордов и как вы стремитесь привести к совершенству ваши дома и поместье. Поэтому мне так хотелось, чтобы вы наслаждались этим приемом, особенно раз он устроен по такому особому поводу.
Герцог снова нахмурился.
Если ему что-то и не нравилось, так это когда кто-нибудь — пусть даже его мать — обсуждал его личные дела.
Однако Анита говорила так естественно, что он был раздражен гораздо меньше, чем если бы на ее месте оказался кто-нибудь другой.
Словно догадавшись, что ее слова прозвучали слишком серьезно, девушка беззаботно сказала:
— Декорации на месте, все готово, вам осталось только сыграть роль Париса.
Голос ее прозвучал живо и весело: она, очевидно, находила ситуацию чрезвычайно романтичной. Насмешливо скривив губы, герцог спросил:
— Так вы хотите, чтобы я вручил золотое яблоко?
Анита хихикнула:
— Думаю, ваша светлость, на самом деле это диадема, но для той, кто ее получит, не будет никакой разницы.
«Пожалуй, все заходит слишком далеко: она дерзит», — подумал герцог.
Он хотел сделать Аните замечание, но тут она сказала:
— Я должна идти. Ее светлости очень хочется узнать, каково ваше мнение о наших трудах. Она так боялась, что зал вам не понравится. Но я скажу ей, что все в порядке.
Последние слова она уже бросила через плечо на бегу и, прежде чем герцог смог что-нибудь сказать, исчезла за дверью.
Ее поведение несколько удивило герцога: как может женщина торопиться куда-то, когда есть возможность побыть с ним наедине?
Он не спешил возвращаться в холл, размышляя о том, как умно было спасти
Ужинали они втроем. Герцог изо всех сил старался развлечь не только герцогиню, но и Аниту, а та смотрела на него широко раскрытыми глазами, восхищенно внимая каждому его слову.
Она совершенно не смущалась и вставляла порой странные замечания, забавлявшие герцога.
Он понимал: бесполезно требовать к себе особого уважения, ведь Анита, очевидно, пользовалась полным доверием его матери и они свободно обсуждали трех девушек, приглашенных в Оллертон.
— Должен тебе сообщить, мама, — сказал герцог, — вторая встреча с Розмари Кастор разочаровала меня.
— Твои слова меня огорчают, — проговорила герцогиня. — В прошлом году ты придерживался мнения, что она привлекательная юная девушка.
— Теперь она чрезмерно радушна, к тому же напоминает породистую лошадь, — заметил герцог.
Герцогиня печально улыбнулась, а Анита сказала:
— Когда я пошла в вашу конюшню и увидела ваших коней, я поняла, что скорее выйду замуж за одного из них, чем за преподобного Джошуа.
— Интересно, — насмешливо произнес герцог, — достаточно ли у вас хорошая родословная, чтобы стать подходящей невестой Громовержцу или Геркулесу!
Анита знала, что герцог имеет в виду двух прекрасных жеребцов — гордость оллертонских конюшен.
— Я не стремлюсь так высоко! — вспыхнула она. — Однако вчера Громовержец весьма снисходительно позволил мне погладить его по шее и угостить морковкой!
Герцог нахмурился.
— Будьте осторожнее, — сказал он. — Громовержцу не всегда можно доверять. Надеюсь, вы не заходили в его стойло?
— На этот вопрос я отвечать не стану, — потупила взгляд Анита, — а то вы рассердитесь на меня или на старшего конюха!
— Полагаю, вы хотите сказать, что даже мои лошади не тронут вас, потому что вас бережет Господь?
— Если я скажу «да», это прозвучит самодовольно, — ответила Анита. — Если «нет», то это может навлечь несчастье!
Герцог засмеялся.
— Вы совсем не тот ангел, которым пытаетесь казаться, — сказал он. — Иногда вы так любите хитрить, что, очевидно, принадлежите совсем к другим сферам.
— Если вы меня распознали, — быстро ответила Анита, — мне больше нечего сказать в свою защиту!
Герцога удивила острота ее ума, и они пикировались и спорили друг с другом до конца ужина.
Когда герцогиня сразу же после ужина отправилась в постель, он ожидал, что Анита, как поступила бы на ее месте любая другая женщина, под каким-нибудь предлогом останется, чтобы продолжить с ним беседу.
Однако девушка поднялась наверх вместе с герцогиней. В тот вечер герцог ее больше не видел.