Люди и боги
Шрифт:
Лед сунул руку меж прутьев и поймал Иону за подбородок.
— А ты изменилась. Раньше быстрей соображала… Да и красота исчезла. Синяки тебя портят. Кстати, кто это сделал?
Иона глянула в сторону Джо. Рихард повернулся к нему и поднял одну бровь. Левую.
— Ты избил мою сестру?..
Джоакин оледенел. Каждая косточка замерзла в теле.
Рихард сделал шаг.
— Солдат, я задал тебе вопрос.
Джо слишком поздно вспомнил о защите. Между ними было шагов шесть, кто мог подумать,
— Послушай-ка, я научу. Когда у тебя снова возникнет желание избить и унизить сестру северного лорда, сделай вот как. Приди к лорду, отвесь поклон и скажи: «Милорд, я питаю большое желание избить и унизить вашу сестру. Позвольте мне заняться этим». Если по какой-либо причине — мало ли — твое предложение не понравится лорду, ты умрешь раньше, чем услышишь свист меча. …А теперь, служивый, скажи мне что-нибудь.
Рихард Ориджин чуть приподнял каблук, чтобы Джо смог говорить.
— Милорд, простите…
Сапог впечатался в горло, Джоакин перестал дышать.
— Боюсь, что я не понял тебя. После «милорда» шло странное слово… Это из южного диалекта, верно? Попробуй-ка еще раз, на моем языке.
Сапог поднялся, и Джо прошептал:
— Граф приказал мне. Я выполнял при…
Каблук придавил его к полу. От удушья все покраснело, кровь загремела в висках.
— Когда граф прикажет тебе убить твою мать, засучи рукава и берись за дело. Но если ты должен унизить сестру северного лорда — это совсем иное. Даю тебе последнее слово.
Давление ослабло, воздух прорвался в горло. Джо хрипло, судорожно вдохнул — и выкашлял на выдохе:
— Милорд, позвольте… избить вашу… сестру.
Рихард дернул уголком рта — возможно, это значило усмешку. Поднял глаза на Иону, подмигнул ей.
И убрал сапог с шеи Джоакина.
— Не имею возражений, солдат. Моя сестра всегда была дрянью.
* * *
— Сударь Лед, ответьте мне: это какая-то шутка?
На взгляд Джоакина, здесь нет ничего смешного. Есть удивительное и есть тревожное.
Граф Виттор Шейланд сидит в своем кресле, похожий на статую Праотца. С ног до головы он одет в Священные Предметы. На нем шлем, рубаха, браслеты, перчатки, медальон, очки. Все — божественного происхождения. Пластичная амуниция графа обволакивает тело, подстраиваясь под выпуклости мышц. Каждый Предмет источает мягкое сияние, каждый по-своему прекрасен, полон изящества и таинственной, непостижимой смертным умом гармонии. Доспехи пленительно красивы! Первую минуту Джоакин просто неспособен увидеть за ними человека.
А вокруг графа стоят все его ближайшие вассалы: Мартин Шейланд, Кулак и Айви, барон Доркастер с парой воинов, банкир Перкинс с Перстом на предплечье, Джоакин и Лед. Последний занимает особое положение: в центре кабинета лицом к лицу с графом. Прочие вассалы расположены по периметру — будто готовятся атаковать Льда с разных сторон. Джо вошел вместе с северянином, но теперь, оценив обстановку, тихо отступает и оказывается у Льда за спиной.
— Очень красиво, — говорит Ориджин. — Вам к лицу, граф.
— Я повторяю вопрос, — злобно цедит Виттор. — Вы пошутили, сударь? Смеетесь надо мной?!
Лед отвечает с явною издевкой:
— Не смеюсь, но настроение хорошее. И слегка забавляет ваша свора. Встали, значит, в круг, чтобы напасть на меня? Когда я пригнусь, Перкинс пристрелит Мартина, а вы, граф, — парня за моей спиной. Вот это правда будет смешно.
— Я даю вам последний шанс объясниться! — Голос графа дрожит от гнева. — Вы жестоко пожалеете, если…
Лед зевает и говорит устало:
— Граф, простите, с меня довольно. Скажите ясно, что вам не нравится, или я уйду спать.
При слове «уйду» вассалы графа разом хватаются за оружие. Лед словно не замечает их. Виттор чеканит слова:
— Оно. Не. Работает!
— Неужели?
— Не лгите, что вы этого не знали!
— Откуда мне знать? Я его не надевал.
— Пауль сказал вам!
— Мы с Паулем самую малость угодили в ловушку и потеряли полбригады. Вы граф, даете нам сброд, который дохнет, как мыши. С остатками этого сброда мы добрались до Ханая, где Пауль дал мне лодку и отправил к вам, с одним-единственным солдатом и Каплей Солнца.
Говоря это, Лед подходит к сидящему за столом Виттору, пока не нависает над ним, упершись руками в столешницу.
— Когда по-вашему, граф, Пауль мог мне что-нибудь рассказать? Мы с ним, по-вашему, сели в парке на часок и обсудили природу идовых Предметов?!
— То есть, он вам не говорил?
— О чем?
Виттор Шейланд схватывается на ноги, опрокинув стул. С размаху бьет кулаком по столу.
— Эта штука не работает!!!
— Нет, не говорил.
И вот теперь Лед замечает в ситуации нечто комичное. Издав легкий смешок, уточняет:
— Вы хотите сказать, Абсолют не работает?
— Нет!!!
— Погодите-ка. Вы проверили по схеме?
— Нет, надел как попало. Проверил трижды, тьма сожри!
— То есть… позвольте уточнить… мы добыли проклятый Дар, подкупили главу Церкви, развязали гражданскую войну, ограбили и свергли императора — чтобы собрать штуку, которая не работает?
— Да!
Лед хохочет, запрокинув голову. Взмахивает руками, призывая всех разделить с ним веселье.
— Ну же, смейтесь! Забавно же! Полмира в труху — а оно не работает! Ах-ха-ха-ха!