Люди и драконы

Морозова Ольга Владимировна

— Ты готова сжигать всех подряд?

— Дурачок! От страха.

С кровати раздался нетерпеливый писк. Василиса посмотрела в ту сторону. Девочка начала кукситься и тереть ручонками глаза, собираясь заплакать.

Василиса пошарила в сумке в поисках бутылочки, но наткнулась на что-то твердое. Это была фигурка дракона, которую она везла с собой. Непостижимым образом она опять оказалась в сумке у Василисы. Та пожала плечами, но увидев, что девочка проявила интерес, сунула ей фигурку в руку. Ребенок притих, поворачивая ее в разные стороны и подолгу изучая каждый изгиб, ощупывая его руками.

Василиса с Германом засмеялись и выключили свет. Малышка была очень забавной.

* * *

Обратная

дорога прошла гладко. Сердце Василисы немного екнуло, когда они переступили порог дома. Совсем мало времени прошло, а сколько всего приключилось.

«Экая странность, — подумалось ей, — ушла человеком, вернулась нелюдем в компании таких же особей».

— Ты позвони в милицию и родителям, обрадуй. Думаю, у них будет шок.

— Не знаю, как в милиции, а у родителей точно будет. Принесла царица в ночь то ли сына, то ли дочь, не зайчонка, не лягушку, а неведому зверушку! Ха-ха!

— Да уж! Но не скажи, на неведому зверушку моя сестренка не очень похожа. — Василиса отнесла ребенка в спальню. — Нужно будет завтра же купить ей кроватку. Кстати, она ведь совсем крошечная, как я буду осуществлять наш план Барбаросса? Няню наймем?

— Придется. Может, мама согласится посидеть?

— Может. Хотя в свете того, что ты рассказал, сильно сомневаюсь.

— Зря. Она сильно изменилась с тех пор. Я же тебе говорил. Возможно, даже будет рада занять себя хоть чем-нибудь.

— Во всяком случае, предложить стоит. — Василиса не стала спорить.

Она прошла на кухню, приготовила смесь для малышки, налила ее в бутылочку и дала девочке в руку. Та жадно схватила соску и аппетитно зачмокала губами.

До выхода Василисы на работу оставалось два дня. Герман позвонил родителям и в милицию. Трубку взяла мать. Она удивилась и немного испугалась, услышав голос сына. Герман, как мог, объяснил ей суть дела, не утаив и про малышку. Василисе даже показалось, что она видит, как свекровь на том конце провода всплеснула руками и чуть не выронила трубку. В милиции попросили прийти лично с паспортом. Герман пообещал сделать это завтра.

* * *

Майор милиции Котов вальяжно развалился в кресле. Молодой опер Белобородько докладывал ему о происшествиях.

— Одно дело закрываем. Помните, несколько дней назад одна дамочка принесла заявление, что муж пропал?

Котов кивнул.

— Так вот, он нашелся.

— Уже?

— Да, сам пришел. Ездил в тьмутаракань усыновлять ребенка. С женой разругался на этой почве, поэтому она ничего не знала. Завтра придет с паспортом.

Котов отхлебнул чай из стакана.

— Молоток! Уважаю! Что там еще?

Белобородько монотонно зачитывал происшествия, чем нагонял на Котова тоску и сон. «Надо же, какая дрянь! — подумалось ему. — И за это народ нам деньги платит». Он еле сдерживался, чтобы не зевнуть во весь рот, но это казалось ему неприличным. Его снедало желание достать из шкафа бутылочку коньяка и шлепнуть рюмашку, но не хотелось раньше времени развращать молодежь. Белобородько казался ему шустрым малым. «Побольше бы таких, — вяло думал Котов, изо всех сил стараясь не заснуть, — глядишь, и милицию зауважали бы». Заметив, что опер замолчал, Котов обратился к нему:

— Ну, у тебя все?

Белобородько кивнул.

— Свободен.

Когда подчиненный удалился, он, втайне радуясь, открыл шкаф и вытащил заветную бутылочку. Коньяк обжег горло, но приятно согрел внутренности. Никого не таясь, Котов зевнул и закрыл глаза. Он устал, чертовски устал от всей этой белиберды. Рутина, одна рутина. Ему было скучно. Он посмотрел на часы. Оставалось совсем немного. Ему не хотелось больше сидеть здесь, но и возвращаться в свою холостяцкую квартирку он не хотел. Очередной пустой

вечер в длинной череде таких же пустых, холодных вечеров. Может, взять бутылочку и нажраться в одиночестве? Но так и спиться недолго. А он еще даже не был женат. Котову было тридцать пять лет, хотя выглядел он несколько моложе. Он начал подумывать о том, чтобы зайти в бар и посидеть там, может, снять какую-нибудь подходящую девчонку на вечер. А если повезет, то и на всю оставшуюся жизнь. Мысли о семье в последнее время преследовали его все чаще. Он прямо грезил домашней едой, уютом и атмосферой домашнего очага. Но пока этого не было, приходилось развлекать себя как-то по-другому. Он подумал о мотоцикле, своем блестящем черном мотоцикле, стоящем у него в гараже. Можно переодеться, вскочить на него и проехаться с ветерком по начинающим пустеть улицам. Это было его тайным хобби и настоящей страстью, отчасти мешающей осуществиться мечтам о семейной жизни. Он даже в самом дурном сне не мог представить, что будущая жена не захочет мириться с его увлечением и ему придется продать мотоцикл. Он был настоящим, отпетым байкером, и его уважали в тусовке несмотря на плохое отношение к милиции в целом. Почти все знали, что он мент, но принимали его за своего. Профессии фанатов байка не имели особого значения в их тусовке. Мало ли кто и как зарабатывает себе на жизнь? У каждого в конце концов свои причуды. Пару раз к нему даже обращались за профессиональным советом, и он охотно помогал. Дружеские связи с байкерами он ценил высоко. Котов налил еще рюмочку и залпом выпил. Хорошо! Но на сегодня достаточно. Не хватало, чтобы у него отняли права за вождение в пьяном виде. Он, конечно, старался не ездить выпивши, но иногда, в пики тоски, не мог удержаться. Удостоверение работника милиции он всегда носил с собой, надеясь, что в крайнем случае оно спасет его. Еще час он усердно пил чай, а потом отправился домой, твердо решив покататься сегодня и встретиться с ребятами.

* * *

Свекровь пришла на следующий день после их возвращения домой посмотреть на внучку. Герман ушел в милицию, и Василиса была одна. Девочка была очень спокойной и не доставляла много хлопот.

— Какая прелесть! Как ее зовут? — свекровь подошла к кроватке, где спала девочка.

— Октябрина.

— Что за странное имя? Где вы его взяли?

— Мы в октябре ее нашли, то есть удочерили, вот и решили так назвать.

— Необычно звучит, но это ваше дело. А где мой сын? Хочу отчитать его. Столько шуму наделал!

— В милицию пошел. Сейчас вернется. Подождите. Идемте чай попьем, пока Октябриночка спит.

— С удовольствием.

Пока Василиса заваривала чай, свекровь трещала без умолку, рассказывая, как расстроился отец, узнав о пропаже сына, что ему стало плохо с сердцем и пришлось вызывать скорую. Как он был шокирован их возвращением, удочерением девочки. Но, как ей показалось, был очень доволен, что у него появилась внучка.

— Он страшно устает на работе, возраст уже не тот, пыл подрастерял. Жаль, Герман не хочет его заменить. Это ужасно его расстраивает.

Василиса усмехнулась в душе, слыша ее слова. «Скоро он просто прыгать будет от радости, — подумала она, — когда узнает о планах сыночка».

— Кстати, как ты теперь на работу пойдешь? Декрет оформишь? Девочка еще совсем кроха.

Василиса замялась.

— Мы думали об этом вас попросить. Или няню придется нанять. Не хочется бросать работу. К тому же, — произнесла Василиса совершенно неожиданно для себя, — мне, кажется, грозит повышение.

Свекровь подняла бровь.

— Вот как? Интересно. Но девочка просто прелесть. Я, конечно, подумаю, посоветуюсь с отцом, но, — она улыбнулась, — считай, что я уже согласна. А когда буду занята, мы пригласим няню. Идет?