Люди и драконы
Шрифт:
Когда все закончилось, и они лежали рядом, накрытые одеялом, Герман повторил вопрос:
— Откуда ты знаешь? Прошу, скажи, это важно. — Он поцеловал Ларису в плечо. — Ты восхитительна. У меня давно не было человеческой женщины. Я и забыл, какие вы. А тебе? Тебе как?
Лариса прижалась к нему и потрогала кончик хвоста.
— Лучше не бывает. Теперь можно и умереть. После вас все человеческие мужчины кажутся мне пресными.
— После вас? О чем ты говоришь? Милая, прошу, не томи!
— Не буду. Василий приставил, если так можно выразиться, меня к тебе. Он очень заинтересован в твоем успехе.
— Василий? Господи, а откуда ты знаешь Василия?
— Так получилось. Помнишь ту аварию, про которую я тебе рассказывала?
— Где погибла твоя семья?
— Да, та самая. Так вот, Василий спас меня в последний момент, буквально вырвал из горящей машины и отнес в сторону. Он же вызвал и скорую, как потом оказалось. Неделю он держал меня в какой-то пещере, лечил травами. Так я и узнала, кто он такой. Он сказал мне, что муж и ребенок погибли сразу и он не смог им помочь. Я тоже могла бы умереть, пока доехала скорая — место было очень глухое и отдаленное. Потом он дал мне денег и отправил меня домой. Дома я сказала, что меня спас деревенский знахарь — он подобрал меня в лесу без сознания. Наверное, я пыталась отползти в лес, и поэтому скорая не нашла меня. Мне поверили, но маму это подкосило. Вот так. Дальше он объявился уже в городе, устроил меня на работу к твоему отцу, ну а потом… ты знаешь.
— Ты спала с ним?
— Спала. Он же мужчина. Но какое это имеет значение? Драконы не придают этому особенного значения. Физиология. Я тебя давно люблю.
— Как ты его выносила?
— Просто. Он мне давал какое-то зелье, чтобы не было проблем.
— Ты и сейчас его выпила?
— Да. Но зачем ты меня пытаешь? Ты ведь тоже женат.
— Просто хочу знать. Не обижайся. Я ничего от тебя не требую. Просто хочу иногда навещать тебя, вот и все. Ты мне очень нравишься. Скажи, ты и сейчас спишь с Василием?
— Иногда, очень редко. Я не могу ему отказать, он действует на меня магически. Он мой спаситель. Но не нужно ревновать. Это ничего не значит для меня, да и для него, я думаю, тоже.
— Я не ревную. Пока. Просто боюсь привязаться к тебе.
— Не бойся. — Лариса накрыла его своим телом и начала страстно целовать. — В этом нет ничего зазорного. Я буду просто тихо любить тебя, ничем не тревожа. А ты просто будешь знать, что я люблю тебя. Век у человека короткий.
Герман ответил на ласки, снова соединившись с Ларисой. Она стонала и извивалась под ним, и он распалялся все сильнее. Когда он оторвался от нее и откинулся на подушки, Лариса глубоко дышала, положив руки на обнаженный живот.
— Что с тобой? Что-то не так?
— Забыла принять зелье. Нутро немного горит, как будто полыхнуло жаром. Но это не важно. Я никогда не испытывала такого ощущения. Как на адском костре. Боже! Я сошла с ума! — Лариса откинула волосы с лица и посмотрела Герману в глаза. — Никогда больше не буду пить настойку. Она лишает половины удовольствия. Раскаленная сперма — как лава из вулкана. Потрясающе. Я не могу тебе объяснить.
— Я верю тебе. И с Василием не будешь пить настойку?
— С ним буду. Я хочу испытывать это только с тобой.
Герман поцеловал ее в губы.
— Спи, дорогая.
Ушел он рано утром, пока Лариса еще спала. Он поцеловал ее спящую, но будить не хотел и тихо прикрыл за собой дверь. Он находился еще полностью во власти пережитого и старался продлить это ощущение. Теперь он наконец внял словам Василисы, что Василий полностью контролирует их жизнь, но не знал, хорошо это или плохо.
Когда он вошел домой, Василиса была уже там.
— Вот так сюрприз! Ты же должна была утром приехать? Я собрался тебя встречать.
— Спасибо за заботу. Я уже здесь.
— Что случилось?
— Ничего, просто поменяла билет на ночной рейс. Не хотела ночевать в гостинице. А ты дома не ночевал?
— Да, на работе остался. Выборы на носу, сама знаешь. Так упахался, что сил не было домой ехать.
Василиса подозрительно посмотрела на мужа, но ничего не сказала.
— Ты знаешь, Фрол-дракон. Это точно.
— И что это значит? Зачем он хотел нас убить?
— Пока не знаю, он утверждает, что это не он, а некий Колдун нашел нас и сдал Охотнику. Как в старые добрые времена.
— Колдун? Что-то новенькое. И ты ему поверила?
— Трудно сказать, надо проверить. Кстати, этот Колдун работает у тебя в институте в архиве. Фрол говорит, что именно там он на тебя и наткнулся. Потом зайду посмотреть на него.
— И что будем делать?
— Да пока ничего. Готовься к выборам. Я что-нибудь придумаю. Фрол говорит, что он не опаснее комара.
— Хорошо. Если что-то понадобится, говори.
— О’кей.
Про Ларису Герман решил пока молчать.
Как-то незаметно наступил день выборов. Герман уже до того так переволновался, что в этот день был совершенно равнодушен. После той ночи с Ларисой он очень боялся, что в их отношениях наступит неловкость и им будет затруднительно общаться. Но все обошлось. Лариса так естественно повела себя, что Герман совершенно расслабился. Она ни единым жестом не напомнила ему об этой ночи, и Герман был ей чрезвычайно благодарен. Тем более, что сам он не испытывал никаких отрицательных эмоций. Лариса так же привлекала его, может, теперь даже больше, чем раньше.
Выборы прошли достаточно спокойно, и на следующее утро Герман узнал, что теперь он — депутат местной думы. Они устроили небольшой банкет по этому поводу, куда Герман после недолгих колебаний пригласил и Ларису. Он познакомил ее с Василисой, во избежание недомолвок и одновременно желая продемонстрировать, что ему нечего скрывать от жены. За столом он тихонько спросил Ларису, знает ли Василий о его успехе, и она кивнула.
Особенно бурную радость испытывал отец Германа. Гордость за сына так распирала его, что пару раз жене даже пришлось его немного урезонивать. Эту благостную картину портило только незримое присутствие Колдуна, поэтому Василиса решила не откладывать знакомство с ним в долгий ящик. Она не могла доверить это Герману, поскольку далеко не была уверена, что он сможет держать себя в руках. И потом, ей казалось, что Герман немного простодушен, и Колдун запросто может обмануть его и погубить.