Люди и драконы
Шрифт:
Девушка немного испугалась, но постаралась не подать виду.
— Да, но он просто просил меня иногда перевести день со счета на счет, вот и все. Правда, очень большие суммы, но я не могла его ослушаться. Но я ничего не знаю. Что-то не так?
— Да нет, все нормально. Тебя никто ни в чем не упрекает. Ты замечательный работник. Сергей Львович мне очень тебя хвалил. Но теперь я буду заниматься этими счетами сама. А тебе за хорошую работу я хочу сделать приятное и назначить тебя старшим кассиром. — Василиса поймала взгляд девушки и долго смотрела, не выпуская ее зрачков. — Забудь про эти счета. Их никогда не было. Ты никогда ими не занималась. — Василиса
— Так чем ты занималась с господином Сидоровым? Какие поручения он тебе давал?
Девушка изумленно посмотрела на Василису.
— Никаких. Я делала только свою работу. Я видела господина Сидорова только на крупных банкетах. Возможно, вы ошиблись?
— Скорее всего. Сегодня же напиши заявление на перевод на новую должность и приступай. Отдашь Маше, я подпишу.
— Спасибо! — Эмма выглядела довольной. — До свидания!
Василиса кивнула на прощание.
— Надеюсь, ты оправдаешь мое доверие.
— Я буду очень стараться.
Дверь хлопнула, и Василиса невольно вздрогнула. Девушка ей не понравилась. Она внушала смутное беспокойство, хотя ей самой было не понятно, почему. Она не могла понять, почему Сидоров выбрал именно ее для своих делишек. Хотя какая, в общем-то, разница? Она вышла в коридор.
— Маша, а откуда у нас Эмма? Она давно работает?
— В принципе, да. Появилась чуть позже Сергея Львовича. Кто-то за нее хлопотал, но кто, непонятно. Сергей Львович иногда вызывал ее к себе, давал какие-то поручения, видимо, считал хорошей работницей. Говорят, ее хотели повысить, не знаю, правда, за что. — Судя по тону, Эмма Маше тоже не нравилась.
— Ну а где она живет? Замужем?
— Вроде, нет. Живет с мамой. Сейчас посмотрю адрес. — Маша полистала книгу. — Вот, смотрите.
Василиса заглянула и запомнила. Так, на всякий случай. Это было совсем недалеко от банка, наверное, Эмма ходила на работу пешком.
— Еще что-то узнать?
— Да нет, хватит. Я просто так спросила. Сергей Львович просил меня повысить ее перед своим уходом. Я выполнила обещание. Она принесет вам заявление.
Маша недовольно поджала губы, но промолчала.
На следующий день Василиса заехала в конце дня в свой бывший офис, взять кое-какие бумаги. Она прошла в операционный зал и увидела Эмму.
— Как дела? Написали заявление?
— Да, завтра отнесу.
— Давайте мне, я ведь все равно туда поеду с утра. Вы домой?
— Да.
— Пойдемте, я вас подвезу, мне все равно по пути.
— Да тут не далеко, я пешком дойду.
— Холодно, зачем мерзнуть?
— Ну если вам не трудно.
— Пойдемте.
Они вышли из офиса и сели в машину Василисы.
— Вы одна живете?
— Нет, с мамой.
— Не замужем?
— Нет.
— А что так?
— Не знаю, не берет никто.
— Не там ищете, наверное.
— Возможно. — Эмма явно не хотела разговаривать.
— Сергей Львович вам не звонит?
Эмма подняла на Василису недоумевающее лицо.
— Почему он должен звонить мне? Может, вам про меня наговорили чего? Откуда вы это взяли?
— Ну-ну, не сердись! — Василиса примирительно похлопала девушку по руке. — Просто насчет повышения это его просьба. Я думала, вы знакомы.
— Ах, стойте, мы уже приехали! Вот мой дом. — Эмма показала рукой на кирпичную двенадцатиэтажку.
Василиса остановила машину.
— Спасибо, что подвезли, и не слушайте никого.
— Хорошо, Эмма, забыли этот разговор. Извините за глупые вопросы. До свидания.
— До свидания. — Эмма хлопнула дверью машины.
Отъезжая, Василиса решила немного понаблюдать за девушкой на работе. Возможно, она не так проста, как хочет казаться. Явно что-то связывало ее с Сидоровым. А это значит, что он в любое время может напомнить ей про счета, и она может вспомнить.
Вечером Василиса долго ворочалась в кровати, ей никак не удавалось уснуть — Эмма не шла у нее из головы. Ей хотелось посоветоваться с Василием, но она решила немного подождать. Ее слегка коробило, что она, как глупая девчонка, каждый раз бегает к нему за советом.
Посреди ночи она проснулась и направилась в кухню — попить сока из холодильника. Ей почему-то захотелось непременно холодного сока. Она сразу почувствовала, что что-то не так. Квартира показалась ей чужой, и она решила быть осторожной. Она могла спонтанно переместиться по мосту между мирами, и следовало выяснить, где она оказалась. Василиса услышала шум в комнате и осторожно выглянула из-за двери. Эмма в ночной рубашке сидела на постели, а могучий дракон обнимал ее талию. Он обвил ее ноги упругим хвостом, кончик которого в нетерпении подрагивал. Крылья за спиной слегка хлопали. Он сидел спиной к Василисе и не мог ее видеть. Она спряталась за косяк, но продолжала смотреть в небольшую щелку. Дракон был обнажен, торс его темной массой выделялся в полумраке комнаты. Внезапно он приподнялся и уселся на подоконник, приглашая девушку последовать за ним. Несмотря на холод окно было распахнуто настежь. Эмма села рядом. Дракон взял ее за шею и легонько толкнул вниз. Совершенно бесшумно она исчезла с подоконника, и Василисе через несколько секунд удалось уловить стук упавшего на землю тела. Она невольно дернулась, и дверь в комнату приоткрылась сильнее. На этот звук дракон возле окна обернулся, и она с удивлением узнала в нем Василия. Она ворвалась в комнату, не в силах сдерживаться.
— Ты?! Откуда?! Зачем ты выбросил ее?! Что она тебе сделала?! Убийца! Жестокий старик!
— Тихо, Василиса! Она могла нас выдать. Успокойся.
— Я не могу успокоиться. Зачем ты это сделал?
— А что они с нами сделали, помнишь? В результате нас осталось всего горстка. Не забывай.
— И чем мы теперь от них отличаемся? — Василиса расстроенно закрыла лицо руками.
— Ты ведь тоже недавно убила человека. Буквально сожгла его. Разве тебе было его жалко?
— Это другое. Он был бандит, он хотел убить меня. Я просто защищала свою жизнь. А здесь беззащитная девушка!
— Ну, ты ее плохо знаешь. Она вовсе не была ангелом. Скорее дьяволом. Она была любовницей Сидорова, садисткой. Издевалась над матерью. Посмотришь потом, мать вся в синяках. Они с Сидоровым частенько устраивали свои оргии прямо здесь, на глазах матери. Так она получала больше удовольствия. Это он устроил ее в банк, и она работала на него. Она была плохим человеком, причиняла людям боль. Она не успокоилась бы так просто.
— Я внушила ей, чтобы она забыла про счета.
— Но ты же не можешь быть с ней двадцать четыре часа в сутки. Морок рано или поздно сойдет на нет, да и твой товарищ мог позвонить ей в любую минуту. Она могла сделать с тобой все что угодно — отравить, подложить бомбу под днище машины, и Бог знает что еще. Не жалей ее, она не стоила того. Не веришь мне, спроси завтра в банке, слухами земля полнится. Кое-что и до них дошло.