Люди и нелюди
Шрифт:
Переубеждать их мы не стали. Поужинав тушеными овощами и шашлычком из зайчатины (ума не приложу, как в этом лесу Мурке удалось обнаружить ушастых), провожаемые заинтересованным взглядом Лисенка (пока мы с Ушастиком отмывали сажу, орчанка успела провести для рыжей сексуальный ликбез), мы с Викой закрылись в одной из комнат и пару часов провели в нирване, не забыв подарить немного наслаждения эльфу с мариланой. Так и закончился первый день на новом месте, которое стараниями моей супруги мы потихоньку начали считать своим домом.
Проснувшись на рассвете, я решил по-быстрому наловить рыбы, чтобы порадовать свое семейство первоклассной ушицей. Ага, разбежался!
Но проверенная не единожды схема в этот раз дала сбой – уж больно пугливой оказалась рыба, шарахалась от любой тени, и о том, чтобы схватить ее руками, не могло быть и речи. Тогда я взял клинки и за час умудрился заполнить котелок разрубленными тушками пресноводных. Половину своей добычи на месте скормил Мурке с котятами, с большим интересом наблюдавшим за моим занятием, а вторую почистил, принес домой и сварил вместе с картошечкой и свежей зеленью.
Нелюди мои старания оценили и уху уплетали, аж за ушами трещало. После завтрака был устроен семейный совет, на котором мы решили оставить деревню и потихоньку двигаться в Ирхон, так как до установленного гномам срока осталось всего три дня. Само собой, если мы задержимся, ничего страшного не произойдет, и клинки Дара никуда не убегут, но я понимал – каждые лишние сутки увеличивают вероятность нового «сюрприза», который для меня организует Ярут.
Перебрав свои вещи, мы оставили все лишнее в деревне, на всякий случай хорошенько замаскировав, и двинулись на север. К сожалению, отсутствие удобных дорог и необходимость пробираться нехожеными лесными тропами через заросли и буреломы заметно сказались на скорости, так что за день мы прошли немного. Радовало одно – на нас никто не напал. Нет, мы встретили бурого медведя, лакомившегося медом диких пчел, видели молодую рысь, проводившую нашу компанию настороженным взглядом, заметили вдалеке группу волков, но этим дело и ограничилось – Мурка контролировала ситуацию и своевременно отбивала у хищников желание с нами связываться.
Ночь прошла спокойно, новый день поначалу никаких перемен с собой не принес, но к вечеру лесной массив закончился, уступив место бескрайним лугам с небольшими рощицами. Можно было взять хороший темп и наверстать упущенное, но я пожалел уставшую Вику и плюнул на график. Все равно, судя по карте, добраться до Ирхона в установленный срок мы уже не успевали, так ради чего жилы рвать?
Едва стемнело, я объявил очередной привал, а затем ради хохмы устроил соревнование на звание лучшего охотника. Выделил всем по сектору и дал отмашку на старт. Победила Мурка (я и не сомневался), за установленные в качестве лимита четверть часа притащив к разведенному мной костру трех упитанных сусликов. Лисенок смогла добыть только одного, Вика с Каром гордо вручили мне четырех дохлых ящериц, которых пришлось выкинуть, так как есть эту дрянь никто не собирался, а Лини с Даром не повезло. Эльф сумел подстрелить только одну мышку-полевку – своеобразный гол престижа.
За ужином, уплетая сочное мясо, долго спорили о результатах. Супруга настаивала, что победа и почетное звание должны достаться ей с котенком, ведь дичи они принесли больше всех. Ушастик возражал – охотились-то они, в отличие от
В эту ночь наш сон все-таки потревожили. Перед рассветом границу сигнального амулета пересек упитанный кузнечик, заставив меня подскочить от мощного электрического разряда и тем самым перебудить остальных. Отомстить наглому насекомому не получилось – упрыгал, гад! – а снова заснуть не удалось, поэтому завтрак получился очень ранним. Перекусив тем, что нашлось в сумках, мы снова потопали на север, и около полудня неожиданно наткнулись на большую деревню.
Вскоре выяснилось, что на свете все имеет свои пределы. Даже мое везение. Садоводы-огородники в поселок нас не пустили. Спешно захлопнули ворота и велели проваливать подальше, угрожающе размахивая кольями и мотыгами из-за крепкого забора. Мое заявление: «Мы пришли с миром!» не возымело должного воздействия. В ответ на него кто-то очень смелый и культурный, спрятавшись за спинами односельчан, прокричал:
– Откуда пришли, туда и…! А мир свой засуньте в…!
Деревенские поддержали крикуна одобрительными возгласами, подтвердив мои самые пессимистичные предположения. Дикий народ эти крестьяне! В городах такого отношения к нелюдям не наблюдалось. Да, косились, да, не испытывали симпатии и общались только в случае крайней необходимости, но ведь не обливали с ног до головы лютой ненавистью!
Оставив идею сытно покушать и затариться по дешевке всем необходимым, мы развернулись и зашагали прочь от негостеприимной деревушки, слыша позади улюлюканье и удалой разбойничий свист. Предложение Вики задержаться и научить уродов манерам выглядело заманчивым, но поддержки не получило. Делать нам больше нечего, кроме как нести культуру в загнивающую глубинку!
Безлюдная дорога с глубокими колеями, оставленными крестьянскими телегами, начинавшаяся у ворот поселка, вела в нужном направлении. Идти по ней было одно удовольствие. Спустя часов пять мы достигли тракта, по которому десятицу назад топали в Страд, пообедали, чем бог послал, и с новыми силами двинулись в Ирхон. Понятное дело, о спокойном передвижении сразу пришлось забыть. Проклятые земли обрадовались нашему возвращению и с небывалой частотой принялись подкидывать различные подлянки, словно наверстывая упущенное.
Расслабиться нельзя было ни на секунду. То нарисуется стая орлов с короткой памятью (Мурка их только шуганет, а они через пяток минут упрямо делают новый заход!), то пара голодных крокодилов из-за кустов выскочит (хорошо хоть, Ушастику своим магическим зрением удавалось засекать их заблаговременно), то какой-нибудь жук прилетит и примется кружить над головами, выбирая жертву, то Лисенок что-нибудь отчебучит…
Последняя за какие-то полчаса умудрилась дважды вывести меня из себя. Вначале сошла с дороги, чтобы полюбоваться красивым цветком, и подцепила огромного клеща, впившегося ей в ляжку прямо через тонкую ткань. Болезненная операция по удалению насекомого сопровождалась моей нотацией, сводившейся к тезису – нехрен лезть в густую траву без соответствующего защитного обмундирования! А когда посыпанная ситом и смоченная обезболивающим, выделенным из своих запасов сердобольным Даром, ранка затянулась, Лисенок с воинственным кличем и подаренным кинжалом наперевес кинулась на аллигатора, привлеченного запахом крови.