Люди Солнца[СИ]

Сем почувствовал свет.

Нет, он его не увидел, а именно почувствовал. Как когда-то в детстве, лежа на пляже и нежась под палящим солнцем, он чувствовал сквозь закрытые веки, как Вилли, друг Сема, направлял на него солнечные зайчики, пытаясь растормошить. Но Сему, разомлевшему от солнечного тепла, лень

Сем вообще очень любил тепло, любил понежиться на солнышке или у камина, впитывая при этом, как ему казалось, не только тепло, но и счастье, радость, оптимизм. Потому что рядом с таким словом, как «тепло», невозможно было представить слова «пессимизм», «несчастье», «неудача». Ему казалось, что тепло не позволяло находиться рядом с собой плохому настроению и серым мыслям.

Особенно Сем любил понежиться на весеннем солнышке, когда первые теплые лучи, лаская его, как бы говорили: тяжелые холодные времена прошли, солнце опять победило стужу, все плохое и неприятное уже позади, наступает новая жизнь. И от этого на душе становилось светло и радостно…

«Но где я? — подумал Сем. — И почему я не чувствую боли и холода? Может, я уже на том свете?!»

Открывать глаза он боялся, боялся увидеть, что-то страшное, то, о чем страшно было даже подумать. Полежав немного, он попробовал пошевелить пальцами рук — вроде на месте, затем пальцами ног — тоже вроде на месте. «Ага! значит еще не на том», — радостно подумал Сем. Следом промелькнула мысль: «Но почему я не слышу шума ветра, может, я оглох, или я все-таки на том?» Тихонечко кашлянув, как бы боясь кого-то разбудить, и услышав свой кашель, он еще радостней подумал: «Да нет! Я все-таки на этом! Но что, же произошло?!»

Он помнил, как ночью поднявшийся ураган сорвал и унес с площадки на склоне горы их палатку и как они с Вилли ели успели выбраться из нее. Походив вокруг, они не нашли ни других палаток, ни других спасшихся. Был только ураган и они. У них не осталось ничего — ни продуктов, ни вещей, ни альпинистского снаряжения, ничего. Нечем было даже связаться с базовым лагерем, рацию тоже унесло. После недолгих размышлений решили возвращаться в лагерь.

И они пошли, пошли в кромешной тьме, сквозь метель и ураганный ветер, с трудом понимая, куда надо идти.

Сначала они шли очень осторожно, ощупывая каждый камень, каждый выступ скалы. Но по мере продвижения и по мере того, как силы оставляли их, осторожности становилось все меньше и меньше…

По дороге Сем тысячу раз проклинал себя за то, что поддался на уговоры друзей Вилли и поехал с ними в Антарктиду, на хребты Земли Королевы Мод. Поначалу он решительно отказывался: во-первых, там ужасно холодно, а во-вторых, он не был альпинистом и боялся высоты, ему было страшно выглянуть даже с балкона третьего этажа, не говоря про какие-то там горы. Но друзья уверяли его, что они будут одеты очень тепло и с ними будет все необходимое, да и лазать по обрывам ему там не надо. Надо просто идти вперед, вместе с друзьями, и любоваться красотами гор. А те удивительные красоты, какие он там увидит, заставят его позабыть обо всем, даже о холоде. И если он не поедет, то будет жалеть об этом всю свою жизнь. Немного подумав, Сем все-таки согласился. Ему и самому давно хотелось посмотреть что-то новое…

Спустя какое-то время, когда силы почти совсем покинули их и мороз начал пробираться под одежду, они просто шли, шли, спотыкаясь и падая на каждом шагу, шли, смутно понимая, что надо идти. Надежды на спасение становилось все меньше и меньше… Неожиданно Сем почувствовал, как земля уходит у него из-под ног, потом удар, вспышка света — и все. Больше он ничего не помнил.

Сем снова и снова возвращался к последним событиям, переживая их каждый раз заново. Но неожиданный шорох, прозвучавший рядом с ним, оторвал его от мучительных воспоминаний. Сем открыл глаза и увидел то, чего никак не мог ожидать. Он увидел сидящего на стуле, рядом с ним, молодого человека.

Осмотрев все вокруг, Сем понял, что лежит в большой комнате. Все в ней было белого цвета: потолок, стены, мебель и даже пол были белыми. Он лежал на кровати. Около кровати стояла тумбочка, на которой горел очень красивый светильник, раньше он таких никогда не видел. Но основной свет шел прямо из стен, они излучали всей поверхностью ровный белый свет, он был не яркий, но и не тусклый. От этого света глазам было очень приятно, они как бы отдыхали в нем.

— Добрый день, мистер Уилсон, — поприветствовал его незнакомец.

— Здравствуйте, — растерянно ответил Сем и недоуменно спросил: — Кто вы и где я нахожусь?

— Простите, я не представился, — извинился незнакомец. — Меня зовут Петр Устинов, вы находитесь в центре космической медицины. Как вы себя чувствуете? — вежливо спросил он.

— Нормально, — вяло ответил Сем, не понимая, что происходит и, причём тут центр космической медицины. — Как я сюда попал? — спросил он с недоумением.

— Вас нашли школьники, — ответил Пётр и пояснил: — они были в Антарктиде на практической работе по изучению строения льда на Земле Королевы Мод. При очередном зондировании льда они вас и обнаружили и сообщили нам. А мы сейчас разрабатываем новые, более эффективные методы криоконсервирования и расконсервирования…

— Что-то я не слышал, чтобы школьников возили в Антарктиду на практическую работу, — усомнился Сем, подозревая, что ему «вешают лапшу на уши».

— В ваше время их и не возили, — согласился Петр.

— В наше? — удивился Сем. — А сейчас какое?!

— Сейчас 2… год, — ответил Петр и продолжил. — Нам было очень интересно разморозить человека после длительного замораживания, тем более вы на удивление хорошо сохранились, за исключением небольшой царапины на лбу. А успешное завершение эксперимента позволило нам …

Но дальше Сем уже ничего не слышал. В его голове поднялся такой рой мыслей от услышанного, что, казалось, еще чуть-чуть — и голова разорвется на мелкие кусочки. Мысли были самые разные, от такой глупой как: «Кто все это время кормил мою собаку?» до такой серьезной, как: «Кто я теперь — человек или подопытный кролик? Ведь я давно умер, меня нет ни в одной форме учета: ни как гражданина; ни как налогоплательщика; ни как ученого; никак и нигде. Я никто. Со мной можно делать все, что угодно». Мысли бежали одна за другой, порою смешиваясь друг с другом, или новая мысль появлялась, не дав закончиться старой. Одним словом, в голове у Сема был полный хаос.