Люди в красном. Божественные двигатели

Скальци Джон

— Вы, ребята, зря тратите мое время.

— Боже! — взорвался Керенский. — Да позвоните вы уже на чертовы съемки! Марк там.

Паулсон помедлил секунду, глядя на Керенского, снял телефонную трубку и нажал кнопку.

— Да, привет, Джуди, — произнес он. — Ты на площадке? Да, ладно. Скажи, если ты видишь там Кори, — он сделал паузу и опять посмотрел на Керенского. — Ладно. Странно себя сегодня вел? Сам на себя не похож? Да, ладно… Нет. Нет, я не хочу с ним поговорить. Спасибо, Джуди. — Он повесил трубку.

— Это была постановщица, Джуди Мелендез, — сказал

Паулсон. — Она говорит, что Марк был на съемочной площадке с половины седьмого, как приехал гримироваться.

— Спасибо, — сказал Керенский.

— Хорошо. Вы хотите, чтоб я спросил, и я спрошу, — ответил Паулсон. — Кто ты, черт побери, такой? Марк тебя определенно знает, иначе не стал бы устраивать встречу. Ты мог бы быть его близнецом, но я знаю, что у него нет родных братьев. Тогда что? Ты его двоюродный брат? Ты хочешь попасть в сериал? В этом дело?

— А вы запихиваете в сериал родственников? — спросил Даль.

— Ну, мы это не афишируем, но разумеется, да, — ответил Паулсон. — В прошлом сезоне я дал роль своему дяде. Ему грозило потерять страховку, так что я дал ему роль адмирала, который пытался подвести Абернати под трибунал. И еще я дал маленькую роль своему сыну… — он резко замолчал.

— Мы слышали о вашем сыне, — сказал Даль. — Нам очень жаль.

— Спасибо, — сказал Паулсон и опять замолк. Он превратился из агрессивного продюсера в кого-то гораздо более маленького и уставшего. — Простите, — сказал он, помолчав. — Это нелегко.

— Даже представить не могу, — сказал Даль.

— Радуйся, что не можешь, — сказал Паулсон, взял со стола фотографию, посмотрел на нее и взял в руки. — Глупый мальчишка. Говорил же я ему — будь осторожней на мотоцикле под дождем. — Он на секунду повернул рамку, показывая фото себя и затянутого в кожу молодого мотоциклиста, улыбающегося в камеру. — Никогда он меня не слушал.

— Это ваш сын? — спросил Даль, протягиваю руку к рамке.

— Да, — ответил Паулсон, протягивая фото. — Мэтью. Только что закончил культурологический, и заявил, что хочет быть актером. Я спросил его — если ты хотел быть актером, то на кой я сейчас платил за культурологию? Но я впихнул его в сериал. Он был статистом в паре эпизодов, прежде чем… ну, вы понимаете.

— Энди, — произнесла Дюваль, передавая ему фото. Даль уставился на него.

Подошел Керенский и глянул на фотографию, которую держал Даль.

— Да не может такого быть! — заявил он.

— Что? — встрепенулся Паулсон, глядя на них троих. — Вы знаете его? Вы знаете Мэтью?

Они втроем уставились на Паулсона.

— Мэтью! — донесся женский голос из приемной.

— Ой, ё! — Дюваль вскочила с кресла и ринулась прочь из комнаты. Даль и Керенский последовали за ней.

В холле секретарша висела на Хестере, рыдая от радости. Глубоко смущенный Хестер поддерживал ее.

Хансон увидел троих друзей и поспешил к ним.

— Мы вошли в приемную, — сказал он. — Мы больше ничего не делали. Мы просто вошли, и тут она выкрикивает имя, выскакивает из-за стола и вешается на Хестера. Что происходит?

— Думаю, мы нашли актера, который играл Хестера, — сказал Даль.

— Ладно, — сказал Хансон. — И кто это?

— Мэтью? — произнес Паулсон из коридора. Он последовал за тремя своими гостями, чтобы выяснить, в чем дело. — Мэттью! МЭТТЬЮ!

Он бросился к Хестеру, обнял его изо всех сил и начал целовать в щеки.

— Он сынок Чарльза Паулсона, — пояснила Дюваль Хансону.

— Тот, который в коме? — спросил Хансон.

— Именно, — кивнул Даль.

— Ух ты, — выдохнул Хансон. — Ничего себе.

Втроем они уставились на Хестера, который прошептал:

— Помогите!

— Кто-то должен рассказать им, кто Хестер на самом деле, — сказал Керенский. Он, Хансон и Дюваль разом повернулись к Далю.

Даль вздохнул и направился к Хестеру.

— Ты как? — спросил Даль Хестера. Они были в палате частого госпиталя, где Мэтью Паулсон лежал на койке, а трубки поддерживали его жизнь. Хестер смотрел на своего двойника в коме.

— Лучше, чем он, — ответил Хестер.

— Хестер, — сказал Даль и выглянул за дверь, чтобы посмотреть, не слишком ли близко Чарльз Паулсон, чтобы их слышать. Тот был вдалеке, в зале ожидания с Дюваль, Хансоном и Керенским. Мэтью Паулсон не мог принимать за раз больше двух посетителей.

— Прости, — сказал Хестер. — Не хочу звучать, как козел. Но просто… просто это все объясняет, правда?

— В смысле? — спросил Даль.

— Про меня, — сказал Хансон. — Ты, и Дюваль, и Хансон, и Финн все интересные, потому что вам нужно было иметь интересную предысторию, чтоб вас могли выпилить подходящим для контекста способом. Финна убил кто-то, кого он знал, так? Тебя через пару эпизодов собираются убить, когда ты вернешься на Форшан. Но во мне не было ничего необычного. Я просто какой-то парень из Де-Мойна, Айова, у которого была четверка с минусом в школе, который записался во флот Вэ-Эс, чтобы поглядеть вселенную, прежде чем вернуться домой насовсем. Пока я не попал на «Бесстрашный», я был просто еще один остряк-одиночка.

А теперь все ясно. Никогда и не подразумевалось, что я должен быть кем-то особенным, правда? Я и правда статист. Шаблонный персонаж, которого Паулсон мог дать сыграть своему сынку, чтобы ему наскучило быть актером, и он вернулся обратно в школу и получил степень. Все, что я умею — пилотировать шаттл, и то только потому, что кто-то должен был сидеть на месте пилота, так почему бы не посадить туда продюсерского сынка? Пусть почувствует себя особенным.

— Не думаю, что все так, как ты описываешь, — сказал Даль.

— Именно так, — сказал Хестер. — Мне предназначено заполнять пустое место. И все.

— Это абсолютно неправда, — сказал Даль.

— Да? — Хестер посмотрел на него исподлобья. — Как меня зовут?

— Что? — спросил Даль.

— Как мое имя? — повторил Хестер. — Ты Энди Даль. Майя Дюваль. Джимми Хансон. Да боже ж мой, Анатолий Керенский. У всех есть имя и фамилия. Как меня зовут, Энди? Ты не знаешь, правда?

— Но у тебя ведь есть имя, — сказал Даль. — Я могу порыться в телефоне и его найти.