Люди в сером (Трилогия)
Шрифт:
Во дворе они зашли в детский городок и устроились в крохотном срубе на бревнах-ножках, изображавшем, видимо, домик Бабы Яги. Начиная разговор, Георгий не стал заходить издалека:
– Иван Сергеевич, сегодня после работы я обнаружил, что за мной по пятам ходят какие-то люди. Вы что-нибудь знаете об этом?
Зажглась спичка, на несколько секунд осветив непроницаемое лицо Яковлева – шеф по обыкновению дымил как паровоз. Почувствовав запах дыма, Георгий с тоской подумал, что тоже хочет затянуться и сдерживать желание нет больше ни сил, ни терпения. Слишком много навалилось в последнее время.
– Дайте мне тоже.
– Ты же вроде бросил? – в такт движению губ затрясся в темноте красный огонек.
– Бросишь тут.
Рукой Георгий нащупал протянутую Яковлевым сигарету. Подкурил от огонька, затянулся теплым дымом и неожиданно закашлялся, но дыхание быстро успокоилось, а вскоре организм постепенно стал наполняться уверенностью, словно вспомнил, как спокойно и хорошо было раньше, до всей этой истории. Георгий понимал, что это обманчивое состояние, но ничего не мог поделать с собой.
Глаза вроде постепенно привыкали к темноте – фигура Лаймы, настороженно водящей ушами, была отчетливо видна в проеме на фоне подъездных светильников. Казалось, стало светлее и внутри избушки. Георгий уже мог разобрать силуэт Яковлева, разве что выражения лица нельзя было увидеть по-прежнему.
– Что же вы молчите, Иван Сергеевич?
– Думаю, – ответил Яковлев.
Георгий затянулся, дожидаясь продолжения разговора.
– Как ты определил, что за тобой следят?
– Наблюдательность у меня хорошая. Вы сами это говорили.
– И что ты хочешь услышать от меня?
– Правду. Ничего больше.
– Возможно, у тебя свое понимание правды, – вздохнул Яковлев. – К тому же мне не нравится то, каким ты угрюмым и скрытным стал в последние дни. Я не знаю, что у тебя на уме.
«Это я-то скрытный?» – подумал Георгий, радуясь тому, что его усмешка не видна в темноте.
– Надеюсь, ты понимаешь, что не всякая информация доступна. Поэтому давай договоримся. Ты задаешь мне вопросы, а я либо отвечаю, либо нет.
– Хорошо, тогда вопрос первый. Что происходит? Нет, не так. Это звучит абстрактно. Лучше иначе – что я такого сделал или не сделал, чтобы за мной была установлена слежка?
– О слежке я ничего не знаю, Георгий. Надеюсь, ты мне веришь.
– Я верю вам, Иван Сергеевич. Но почему за мной следят? Какие причины? Мне нужно ваше мнение.
– Отсюда встречный вопрос – на кого ты грешишь? На кого-нибудь из нашего управления или на кого-то пришлого?
– Хорошо, что вы намекнули. За мной никогда до этого не следили. Я грешу на наших гостей из Москвы. Это возможно?
– Думаю, вполне. Насколько я в курсе, их прибыла сюда большая группа.
– Тогда скажите, зачем им это нужно?
– Спроси это у них. А лучше… анализируй…
Георгий понял, что наткнулся на сопротивление.
Яковлев определенно что-то знает или догадывается о причинах. Но сказать не хочет.
– Хорошо, Иван Сергеевич. Тогда ответьте, может ли это иметь какое-то отношение к тем загадочным преступлениям, которыми я занимался?
Казалось, Яковлев откусил язык, пока докуривал свою сигарету – так долго затянулась пауза. Наконец, шеф сделал последнюю затяжку и, не зная, куда деть окурок, загасил его об пол и зажал в кулак.
– Самым непосредственным образом, – спокойно сказал он.
Тут Георгий не выдержал. Свой окурок он выбросил в окно, заговорил громко и резко:
– Ведь вы знаете! Все знаете! Неужели трудно сказать мне?!
– Если ты хочешь, чтобы карьера твоя сложилась как ты хочешь, поверь мне, не задавай лишних вопросов, – все так же безмятежно отвечал Яковлев. – Надо будет, узнаешь. Не надо будет – только хуже себе сделаешь.
– А я хочу знать! Если на то пошло, у меня скоро крыша поедет! Вы ведь хорошо знакомы с моими отчетами и знаете, сколько в них странностей. А я, между прочим, пытаюсь найти им объяснение.
– Значит, до сих пор пытаешься?! И это несмотря на то, что нас отстранили от расследования?!
– Да, я продолжаю! И не понимаю, где ваша профессиональная гордость? Почему какие-то шишки из Москвы могут диктовать, чем нам заниматься, а чем нет?!
– Ну и что ты накопал, Шерлок Холмс?! – обозленно произнес Яковлев. – Гляди, накопаешь достаточно, чтобы вырыть себе могилу!!!
Похоже, шутки кончены, шеф порядком рассердился.
– Вы мне угрожаете?
– Бог с тобой, Георгий! Ты сам напросился на резкость. Я до сих пор только и заботился о том, чтобы ты не вляпался в какое-нибудь дерьмо!
– Ай, спасибо, Иван Сергеевич! Может, просветите человека, о каком дерьме речь?
– Ничего я тебе не расскажу! – отрезал шеф. – Потому что, в отличие от тебя, четко понимаю границы дозволенного. Лишних вопросов не задаю и лишнюю информацию не распространяю. А потом, я просто поражаюсь – что тебя так беспокоит, чтобы прибегать ко мне среди ночи и играть на нервах?! За тобой следят? Какая жалость! Подойди к ним и скажи прямо, что обнаружил наружку и подашь рапорт! Вот и все!
– Спасибо за подсказку! – зло ответил Георгий. – Но дело вовсе не в том, что за мной следят. Точнее, не только в этом. Есть еще одно обстоятельство…
Он намеренно сделал передышку и попросил еще одну сигарету. Может, Яковлев проявит интерес и поторопит его с рассказом? Но нет, шеф казался непрошибаемым – впрочем, можно не удивляться – это всегда так.
«Да, Вольфрам, – подумал про себя Георгий, – признайся честно, на тугоплавкий металл ты еще недотягиваешь! Тебе еще у него учиться и учиться».
– Есть еще одно обстоятельство, – наконец, повторил он. – Я знаю, откуда взялись эти тела и как объяснить их сильное разложение. Они действительно были давно мертвы на момент их обнаружения. Но есть одно невероятное предположение, которому вы можете не поверить, но которое единственное все объясняет!..