Люди Волка
Шрифт:
Издающий Клич добавил:
— Я годами был в отряде Кричащего Петухом. Но я и понятия не имел о том, что такое настоящий Сон, пока не увидел Волчьего Сновидца, а потом — Цаплю. Я сам видел, как они колдовством вызывали зверя. Я видел Силу в мертвых глазах Сновидицы. У Кричащего Петухом такого и в помине не было.
— Всегда считалось, что Цапля — это легенда, — пробормотал себе под нос Четыре Зуба. — И вы оба знаете, что про нее рассказывали дурные вещи. Что она могла вытянуть душу из человеческого тела… и пустить ее скитаться в Долгую Тьму.
— Она кормила нас… Согревала нас в холодные зимы… — смущенно добавил Издающий Клич. — Лично я не видел от нее ничего, кроме добра. — Он развел руками. — Конечно, иногда мне было страшно… А кому не станет страшно, когда сталкиваешься с таким Сном? Но она вовсе не была такой злодейкой, как рассказывали.
— Тогда зачем она жила одна, будто у нее не было родичей, не было своего Народа? — возразил Четыре Зуба. — Скажи мне, а? Почему? Это не правильно! Добрые люди так не поступают.
— Она говорила — Сон превыше всего… Ей нужно было сохранить свое сознание в чистоте. Уйти от суеты. Так она говорила… — Поющий Волк бросил быстрый взгляд на Издающего Клич. Все идет не так, как он рассчитывал!
— Моя мать знала ее, — прибавил Бизонья Спина. — Подождем. Посмотрим, как пройдет Обновление… А вдруг Цапля наделила Бегущего-в-Свете дурной Силой? — Он сорвался на хриплый шепот:
— Чтобы причинить нам вред…
— Зачем бы ей…
— В отместку. Ты же слышал сказания о том, как Народ отверг ее Сны. Они были слишком странные, и люди боялись их…
— Послушаем, что скажет Кричащий Петухом, — опять вмешался Четыре Зуба. — Узнаем, что видит он в своих Снах.
Все замолчали. Поющий Волк тупо глядел в огонь. Они словно слышать не желают…
— Кроме того… — покачал головой Четыре Зуба, — я не могу поверить, что нам суждено бросить места, которые даровал нам Отец Солнце, и уйти через какую-то ледовую дыру невесть куда. Здесь жил отец моего отца! Когда умерла моя жена, я здесь отпевал ее и посвящал ее душу Блаженному Звездному Народу. Я знаю эту землю. Она у меня в душе: я чувствую это. — Он помолчал, желая придать веса своим словам. — Вороний Ловчий прав… Мы должны…
— На нас идут Другие. — Поющий Волк провел рукой по задней стороне шеи. — Давайте во время этого Обновления поразмыслим как следует. Все меняется. Я очень уважаю вас, Дедушки, но это ведь на самом деде не наша земля. Мы уже в долине Цапли — всего за пять дней пути от Великого Ледника. Мы же уже, не скажу насколько, ушли к югу от наших родных мест.
— Мы пока еще не так далеко ушли…
— Сколько я себя помню, мы проводили Долгий Свет в новом месте, — поднял палец Поющий Волк. — Помните, где было Обновление всего пять Долгих Светов назад? Там, где Большая Река впадает в Соленые Воды. Насколько это севернее ближайших к нам стоянок Других? Мы уже ушли из своих мест, спасаясь от Других. Мы больше не можем собирать раковины, ловить крабов и чаек на берегу Соленых Вод. Если посчитать, до Соленых Вод отсюда — три луны пути. Там Другие. Посмотрите же правде в глаза. Остановить Других мы не можем. Нас для этого недостаточно!
Четыре Зуба покачал головой:
— Мы оттесним их, отбросим их назад. Отец Солнце дал нам эту землю. Он нам поможет. Вот увидишь!
— Я уже видел, — резко сказал Поющий Волк, опустив глаза, чтобы не оскорбить старейшин дерзким взглядом. — Прошлым Долгим Светом я ходил походом с Вороньим Ловчим. Я сам убил в бою нескольких Других. Я сражался достойно. Но я видел, как молодые воины насиловали их женщин. Они вели себя как дикие зверию… Я видел, как вспарывали животы детям. Я видел, как раненых бросали медленно умирать истекая кровью и гноем. Я сражался за Народ и знаю, какова надежда на успех.
— Ты потерял веру! Следующую битву мы выиграем…
— Я не буду ждать! У меня семья на той стороне Великого Ледника. Я не хочу глядеть, как мою семью и весь Народ сотрут в песок. В этом нет бесчестья для мужчины…
Четыре Зуба устало вздохнул:
— Я знаю, что ты человек чести, Поющий Волк.
— Не только, — добавил Издающий Клич. — Он еще самолично побывал и с той, и с другой стороны и знает больше, чем любой из нас.
Четыре Зуба нахмурился и угрожающе задрал подбородок:
— Ты-то сам не воевал, какое же у тебя право говорить?
— Нет, я… — Издающий Клич, залившись краской стыда, с трудом подбирал слова. — Я терпеть не могу войну.
Бизонья Спина криво усмехнулся:
— Это мы уже слышали.
— Трус!
— Я не трус! — вспыхнул Издающий Клич, дерзко взглянув на старейшин. Его испугала мертвенная бледность стариков, подчеркнутая отблесками костра. Пятна света ложились на впалые щеки и сжатые губы. — Я хочу, чтобы меня оставили в покое и дали мне свободно охотиться. Вот и все. Охотник я неплохой. Никто не умеет загонять мамонта так, как я. — Он опять опустил глаза и, нервно теребя край своей рубахи, добавил:
— И я не хочу, чтобы Зеленую Воду насиловал какой-нибудь Другой, а я тем временем хрипел в пыли со вспоротым брюхом. Поющий Волк — мои глаза и уши. Я выслушал все, что он рассказал, и провел долгие ночи в раздумьях. Я размышлял, что мне делать, как быть.
Четыре Зуба улыбнулся, обнажив сгнившие резцы:
— Что ж, каждый человек должен поступать так, как считает нужным.
— Это путь всего Народа. Я понял это, и лучшее, что я мог сделать, — это увести свою жену и ребенка на ту сторону Великого Ледника, где они будут в безопасности. Я видел эти земли, и они действительно так прекрасны, как говорит Поющий Волк. Я вернулся только затем, чтобы рассказать это Народу.
Бизонья Спина недовольно поежился:
— Я здесь потому, что Другие разорили мой лагерь. Прогнали меня. Многие юноши из моего рода погибли.
Издающий Клич призывно протянул к нему руки:
— Там, за Великим Ледником, есть места, где нет войны! Идем туда!
— Не хочу я идти под Ледником. Там, во тьме, навсегда пропадают души. Как в ловушке… Нет уж, я лучше сохраню свой народ в целости, пока Вороний Ловчий не отгонит Других.
Поющий Волк устало выдохнул:
— Подумайте как следует. Мы уже отмечаем Обновление здесь, а это — последняя стоянка перед Великим Ледником. Другие наступают. А что мы будем делать следующим летом?