Люди Волка
Шрифт:
— Шелуха. Пустой кокон, — сказал Волчий Сновидец, качая головой. — Вот чем ты стал, Кричащий Петухом.
— Нет!
Волчий Сновидец положил угли себе на губы — и затем выплюнул их в огонь. Он повернулся и обратился к Народу:
— Пожалейте этого беднягу за то, что он сделал с собой самим. Простите ему то, что он сделал с вами.
— Нет! — бормотал Кричащий Петухом, скорчившись, озираясь, моргая своим единственным зрячим глазом. — Не делай этого… Это…
Он в ужасе обхватил себя руками, раскрыв рот, высунув розовый язык.
Волчий Сновидец склонился над ним. Сон вел его за собой и указывал, что следует делать.
— Его сердце… — сказал он, — сердце его разрывается… Его душа убивает его. Он умирает… умирает как трус.
Кричащий Петухом закричал и замертво свалился на землю.
Волчий Сновидец выпрямился, чувствуя, как рядом с ним извивается в агонии оскверненная душа недоброго и лживого человека.
— Издающий Клич… — Он едва мог видеть, но распознал душу своего друга, когда тот отделился от толпы. — Возьми его. Ему недолго осталось жить. Пусть он умрет в покое. Сейчас ему надо остаться наедине со своею душой. Позднее мы споем за него песнь Блаженному Звездному Народу.
Дрожащая многоцветная душа — душа человека по имени Издающий Клич — осторожно подняла старика с земли и понесла его сквозь толпу.
Волчий Сновидец поднял руку и указал на север. Души стоящих рядом с ним пребывали в смятении, они то вспыхивали, то гасли и все время меняли цвета. Он заговорил потише, почти шепотом:
— Оттуда идут Другие. Вы должны сделать выбор. Наши юноши погибают, убивая их юношей. Кровь орошает снег, течет по камням, струится по пескам. Но ничто не в силах остановить их. Видите? Посмотрите туда! Вот они ползут по холмам! Слышите, как бьются их несчастные сердца? Они окружают нас и вот-вот задушат. Смотри, Народ мой!
И он сам повернулся и поглядел. И при взгляде на то, что вставало из-за холмов, немой крик пронзил его грудь. Тьма волнами шла на него.
— Видите? — воскликнул он. — Тьма идет с дальнего горизонта! Кто в силах сопротивляться ей? Чувствуете ли вы — идет Сила, которая сокрушит наш мир!
Некоторые испуганно закричали. Голоса зазвучали вразнобой.
— Но спасение есть…
— Какое же? — жалобно закричал кто-то. — Скажи нам!
Он указал на Великий Ледник, темнеющий над горизонтом:
— Цапля видела в Вещем Сне… Она говорила, что здесь не будет ничего, кроме боли и смерти. Она видела нас, поверженных ниц, умирающих в горькой муке, тонущих в кровавом водовороте. Погребенных вовеки! Как песчинка под камнепадом. Видите, как мы гибнем? Видите, как нас погребают?
Ему ответили отчаянные вопли:
— Да, гибнем! Да, нас сметают Другие! Путь Народа прерван… Вовеки!
— Скажи же нам, как…
— Волчий Сон! — прокричал откуда-то издалека Поющий Волк. — Волк спасет Народ.
— Волк… — прошептал он. — Волк…
Издающий Клич сам еле сдерживал дрожь, кладя старика на пол своего чума и накрывая его толстым плащом. Жилище его было тесным и невысоким, зато оно находилось ближе всего к площади, на которой проходил Танец. Сюда проще всего было отнести умирающего шамана.
— Отдыхай, — сказал Издающий Клич, устраивая Кричащего Петухом поудобнее.
— Когда-то… я был… могуч… — прошептал тот. — Я управлял Народом. И хорошо управлял. Хотел всегда как лучше… Как лучше, понимаешь?
Издающий клич кивнул:
— Мы помним.
— Делал все, что мог… — Кричащий Петухом тяжело вздохнул. — Но люди всегда хотят слишком многого… слишком многого… Они выпивают всю твою душу. Выпивают… как Долгая Тьма… все твое тепло… Всегда им мало… Требуют… Нельзя… нельзя… ошибиться. Всегда надо быть… совершенным. Все время. Приходилось… притворяться… Лгать. — Он закрыл свой единственный глаз, уже слезящийся от старости, полный усталости и боли. — Я пытался… Делал, что мог…
— Мы знаем, — утешил его Издающий Клич. — Отдыхай спокойно, Дедушка.
— Больно, — застонал Кричащий Петухом. — Там, в глубине… Слева в груди. И левая рука болит…
— Не бойся, ты будешь… — Издающий Клич вдруг замолчал и стал искать глазами свои копья.
— Умираю, — хрипло прошептал Кричащий Петухом. — Внутри смерть…
Но Издающий Клич быстро вышел из чума и безумным взглядом окинул толпу, окружившую Сновидца и молящую его указать путь к спасению.
Издающий Клич побежал, протискиваясь сквозь толпу, всматриваясь… Там, наверху! Он помчался вверх по склону, перепрыгивая с камня на камень. Он где-то там, на холме. Все забыли о нем, все смотрят на Волчьего Сновидца, все жадно ждут, что тот скажет.
Надо добраться наверх. Все остальное неважно.
Вот он — карабкается по камням.
— Нет! — вырвалось из горла Издающего Клич. Он бросился вперед, размахивая руками. — Нет! Он же твой брат! — Слишком поздно. Человек на камне повел рукой — и вот копье уже в воздухе.
Камни покатились с горы — Издающий Клич резким ударом сбил Вороньего Ловчего с ног. Копье отклонилось и попало в ребенка, который стоял рядом со Сновидцем. Мальчик заплакал от боли. Другие копья упади на камни. Яростный вопль Издающего Клич только усилил смятение.
Вороний Ловчий ударил его по голове рукояткой атлатла, до крови ранив его в щеку.
— Пошел прочь! Я спасаю Народ!
— Ты убиваешь нас!
Он вновь и вновь кидался на своего врага — и откатывался вниз по каменистому склону. Наконец Издающий Клич, изловчившись, схватил увесистый камень и метнул его Вороньему Ловчему под ребра. Но тот устоял.
Удары атлатла вновь и вновь приходились Издающему Клич по голове. Наконец он подкрался поближе к мускулистой ноге врага и, за неимением лучшего, вцепился своими желтыми стертыми зубами в бедро Вороньего Ловчего. Тот взвыл от боли.