Люди Волка
Шрифт:
Издающий Клич почувствовал, как удары сыплются ему на голову. Свет то вспыхивал, то гас в его глазах мир задрожал и пошел пятнами, и он провалился в серую пустоту.
54
Поющий Волк приподнял окровавленную голову Издающего Клич и спросил:
— Ну как ты, родич?
Кругом столпился Народ. Поющий Волк тяжело вздохнул. Он сидел перед входом в пещеру Цапли. Вороний Ловчий стоял рядом с ним, надменно скрестив руки на груди, глядя на окружающих, как попавший в ловушку орел. Четыре Зуба раскачивался из стороны в сторону, не веря своим глазам. Горы, наполовину скрытые в парах гейзеров, привычно нависали над горизонтом.
Кровь, текшая из раны на голове Издающего Клич, клейким слоем покрывала пальцы Поющего Волка.
— Жить будет. Башка ему досталась крепкая, — сказал, качая головой, Четыре Зуба. Народ стоял кругом. Шепот изумления пробегал по толпе, как лемминг по тундре.
Ветер шевелил волосы на голове Волчьего Сновидца. Согнувшись, он вылез из-за полога ближайшего чума. Толпа расступилась, давая ему дорогу.
— Изогнутый Корень умер, — печально произнес Волчий Сновидец. — Я сам видел, как душа мальчика покинула тело. Желтовато-красная душа… От раны она стала голубовато-зеленой. Холодной, понимаете? Сегодня вечером я отпою его. Звездный Народ примет его душу.
— Что дальше? — Вороний Ловчий стоял надменно оттопырив подбородок, выискивая в толпе лица преданных ему юношей.
— Ты убил одного из Народа, брат, — с тяжелым сердцем ответил Волчий Сновидец. — Шестилетнего мальчика. Ты нарушил мир. Свет покинул твою душу. Ты отлучил себя от Силы.
— Он убил одного из Народа! — напомнил Поющий Волк. — А за это полагается…
— Он у нас лучший воин! — оборвал его Орлиный Клич, выступая из толпы. — Он проявил доблесть в войнах с Другими.
Поющий Волк поднялся на ноги и заглянул прямо в надменные черные глаза Орлиного Клича:
— Он покушался на жизнь Сновидца!
— Бегущий-в-Свете убил Кричащего Петухом! — вырвалось у Вороньего Ловчего. — Колдовством! Именно так… Он колдовством погубил его!
— Лжец! — Поющий Волк скрипнул зубами и сжал кулаки. Он тяжело дышал от гнева. — Еще одно слово, и я…
— Погоди. — Холодная ладонь Волчьего Сновидца легла на плечо Поющего Волка, удерживая его. — Я вижу твою душу, друг мой. Ты будешь после жалеть, если поддашься гневу во время Обновления.
Поющий Волк, однако, пылал от ярости, невзирая на слова Сновидца.
— Он — лжец, убийца, насильник. Он подло предал свой Народ. За что его жалеть? — Поющий Волк поглядел на кровь, запекшуюся у него на ладонях.
По рядам прошел возбужденный шепоток; Вороний Ловчий пошевелился и чуть было не шагнул вперед. Его удержал стоявший у него за спиной Четыре Зуба.
— Ты пожалеешь об этом, — сказал Вороний Ловчий.
— Как мы дошли до такого! — в отчаянии воскликнул Четыре Зуба.
— Это все колдовство, — ответил Вороний Ловчий. — Я не могу видеть, как мой брат разрушает Народ. Когда он убил Кричащего Петухом, моего друга, своим темным
Сном, я взял свои копья и…
— Дважды лжец, — раздался слабый голос. Все обернулись и увидели раненого Издающего Клич
Он лежал на земле опершись на локоть. Его смуглые
Щеки были все в кровавых подтеках.
— Откуда ты знаешь, Издающий Клич? — обернулся Четыре Зуба, покосившись на Волчьего Сновидца. — Может, Вороний Ловчий говорит правду.
Издающий Клич попытался приподняться, но снова в изнеможении упал на спину.
— Я… я… — растерянно прошептал он, потеряв нить мыслей.
— Я говорю правду, — произнес Вороний Ловчий. — Темным Снам не место среди нашего Народа. Мой брат — ведьмак! Он заговорил весь Народ. Все заслушались его речей, а он тем временем колдовством разорвал сердце Кричащего Петухом. Я должен был остановить его. Я воспользовался первой же возможностью, вот и все.
— Когда человек возбужден, он совершает безрассудные поступки, — согласился Бизонья Спина. — Но копье убило мальчика. Ты должен быть наказан за это…
— Это несчастный случай! — возразил Вороний Ловчий. — Что с нами случилось? Здесь, среди нас, — ведьмак! Когда я увидел, как он совращает Народ, я взял свои копья…
— Лжец! — опять прошептал Издающий Клич со своего ложа. — Ты взял мои копья! А потом забрался на гребень холма, в заранее выбранное место, и стал метать их оттуда… Мои копья! Чтобы никто не знал, кто сделал это! Мой чум как раз напротив костра, Вороний Ловчий. Ты загодя все продумал.
— Твои копья? — усмехнулся Вороний Ловчий. — Видать, я слишком сильно бил тебя по голове… Ты не в себе.
— У кого копья? — спросил, оглядевшись, Поющий Волк. — Где копье, которое ранило мальчика?
Отец Изогнутого Корня вышел вперед. По щекам его текли слезы. В руках его был короткий деревянный осколок, весь окровавленный. — Волчий Сновидец подобрал это там, где ранило моего сына. Это не наше копье. у Народа таких не водится… Слишком короткое.
Поющий Волк взял в руки злосчастное оружие и показал его всем собравшимся:
— Это копье Издающего Клич. Поищите на земле, там, где ранило мальчика. Вы найдете отделившееся древко. Такие копья делает только Издающий Клич.
Какая-то женщина заплакала, коснувшись древка, запачканного кровью Изогнутого Корня.
Поющий Волк обратился к Вороньему Ловчему:
— Нарушение мира и убийство одного из Народа карается смертью.
Четыре Зуба печально закрыл глаза. Он как будто окаменел.
Волчий Сновидец подошел к брату, заглянул ему в глаза и произнес:
— Я просил тебя не стоять у меня на пути. Я вижу, как извивается твоя тропа, но всего предсказать не могу. Уходи от нас! Прочь! Ищи свою судьбу.
Вороний Ловчий хмыкнул:
— Ты отлучаешь меня от Народа? Проклинаешь меня?
— Он заслужил смер… — вмешался Поющий Волк.
— Уходи! В эту самую минуту, когда мы говорим с тобой, паутина судьбы вьется и оплетает нас, брат. И тогда, — голос Волчьего Сновидца дрогнул, и он глубоко вздохнул, — тогда настанет наша последняя встреча. Противоположности сойдутся. И тогда настанет для всех нас последний суд.