Люди войны
Шрифт:
Слухи о том, что корабль получил все эти повреждения при взрыве «Орла» во время учений доставили мало радости, так как могли говорить лишь о продолжающемся царстве некомпетентности в то время, как флот изо всех сил пытался достичь поставленной в 2011 году благородной цели строительства 100 новых кораблей к 2020 году. Большую часть, а именно около семидесяти процентов этого числа составляли небольшие фрегаты, корветы и новые подводные лодки. Оставшиеся тридцать должны были представлять собой реальные зубы [33] , в том числе два атомных авианосца, хотя ни один из этих кораблей еще не был завершен. Флот до сих пор располагал малым количеством
33
Подводные лодки, надо понимать, к реальному флоту не относятся
Китай прошелся по магазинам, купив большую часть легких авианосцев советского периода. «Киев» был превращен в плавучий отель, а «Минск» в парк развлечений. Второй авианосец типа «Кузнецов», именовавшийся «Варяг» прежде, чем был продан Китаю [34] , теперь назывался «Ляолин». Этому кораблю предстояло быть потопленным американской подводной лодкой в растущей склоке вокруг Тайваня, как гласила та австралийская газета. Единственный российский авианосец, его «старший брат» «Адмирал Кузнецов» был переброшен на Тихий океан когда русские спокойно было проинформированы о том, что Китай планировал «крупномасштабную операцию» в будущем.
34
Правда, продала «Варяга» не Россия, но это уже совсем другая история…
Тихоокеанскому флоту был придан также один относительно новый фрегат с надстройками из углеволокна и малозаметной конструкцией — «Адмирал Головко», заложенный в 2012 году. Еще два таких корабля ожидались в ближайшее время. Эсминцы проекта 21956 были все еще в значительной степени не завершены, хотя один из них, «Орлан», гордо стоял во Владивостоке рядом с новоприбывшим «Кировом».
«Кирову» было обеспечено «свободное место» в стороне от бетонных доков у Корабельной улицы. Адмирал Вольский, как и Карпов, понимал, что военно-морская инспекция прибудет в течение нескольких дней, поэтому направился к начальнику инженерной части Добрынину, дабы проверить, что могло быть сделано со стержнем управления реактора, в котором они предполагали причину их странного перемещения во времени — стержня № 25.
— Что мы можем сделать, Добрынин? Мы можем рисковать оставить его на корабле?
— То есть, может ли случиться что-либо, когда мы должны будем производить техническое обслуживание стержня?
— Да, это будет очень тревожным, если корабль вдруг снова исчезнет во время швартовки. Возможно ли безопасно удалить его? И передать куда-либо?
— Это займет некоторое время, но мы можем отправить его в Приморский инженерный центр через залив. Там есть оборудование для тестирования стержней, и я хотел бы изучить его внимательнее. Мы могли бы поместить его в защищенный контейнер, а затем перевезти на барже через залив, и далее на грузовике в Центр.
— Я все обеспечу, — быстро ответил Вольский. — У вас будет все, что нужно. Но мне нужно, чтобы это выглядело обычной процедурой. Нам не нужно лишнее внимание.
— Я понимаю, товарищ адмирал. Я представлю это просто как стандартную процедуру замены — это не будет выглядеть подозрительно после такого долгого похода. Кроме того, я действительно хотел бы заменить стержни номер 5 и 7. Заодно запрошу новый для замены 25-го. Ничего странного.
— Хорошо. Уберите эту чертову штуку с корабля как можно скорее, хорошо?
— Закончим завтра, товарищ адмирал.
— Отлично… Но, я думаю, вам следует приставить к нему кого-то, кто будет непрерывно следить за ним. Вы же знаете, как это бывает. Кто-то отвлекается на что-то и все, привет. Какой-нибудь клерк надумает искать запчасти и отправит эту проклятую штуку на другой корабль.
— Нам всем этого бы не хотелось, товарищ адмирал.
— Именно. Так что приставьте кого-нибудь — это приказ. Если возникнут вопросы, скажете обращаться непосредственно ко мне. Нужно сделать все правильно. Одно из преимуществ крупногабаритных грузов в том, что их не очень-то получается разбрасывать где попало.
— Для этого имеются адмиралы, товарищ командир. Я приставлю двоих.
Павел Каменский оторвал глаза от книги и посмотрел поверх очков, услышав шум на лестнице. Это был его внук Алексей, вбежавший наверх со всех ног и крикнувший с надрывом, дающим понять, что что-то случилось:
— Дед! Дед! Он здесь!
Алексей, которому было двенадцать лет, вбежал, мелькая голыми коленками, выступающими между длинными белыми носками и простыми коричневыми шортами — погода на этой неделе была необычно теплой. Его глаза блестели, а щеки были красными.
— Он здесь!
— Минуту, мой юный друг. Кто здесь?
— «Киров»! Дед, он вернулся! Показывали по телевизору только что. Мы можем пойти посмотреть? Ну пожалуйста!
— «Киров»? Здесь?
— Сказали по новостям. Они говорят, что он не затонул, а просто выполнял какое-то задание. А теперь он вернулся! Мы можем пойти посмотреть?
Алексей ничем не отличался от миллионов мальчишек своих лет. С момента прорезания первых зубов его любимыми игрушками были пластмассовые динозавры, медленно сменяющиеся солдатиками. Он проводил долгие часы с друзьями во дворе, вырабатывая некую систему, в которой один трицератопс соответствовал двум пулеметчикам и снайперу, либо танку. Со временем он постепенно сменял всех динозавров младшим ребятам, создав на их месте мотострелковую дивизию. Через несколько лет он оставил и их, переключившись на модели. На новый год его часто можно было видеть с моделью МиГ-31 в руках, которым он облетал дом, уклоняясь от елки и периодически заходя в атаку на их кота Тамико.
В одиннадцать лет он увлекся историей великих морских сражений и собиранием моделей кораблей. У него была модель немецкого линкора «Бисмарк» и знаменитого японского линкора «Ямато», самого большого из кого-либо построенных. Также у него была модель подводной лодки типа «Щука-Б», или «Акула», как называли эти лодки в НАТО. Но самой любимой его моделью была модель «Кирова». Он проводил многие часы, воображая себе этот корабль в открытом море и думая, что в один прекрасный день сможет уйти на флот и сам стать его капитаном.
— А вот кто кого? — Спросил он деда однажды. — Может ли «Бисмарк» победить «Ямато»? Я не думаю. У него всего восемь орудий, и все они меньше.
— Думаю, ты прав. Оба они серьезные корабли, но я думаю, что да, «Ямато» бы победил.
— А «Киров», дед? Он же сможет побить обоих, верно?
— Хотелось бы надеяться. Но посмотри на то, какие у «Кирова» маленькие орудия. Что он сможет с ними сделать? — Каменский поддразнивал внука, понимая, что сейчас тот примется увлеченно рассказывать о ракетах, скрытых в носовой части палубы. Ожидания его оправдались. Алексей приподнял пластмассовую крышку на модели корабля, демонстрируя его внутренности, и указал на ракеты, стоявшие в пусковых установках по восемь [35] .
35
Вообще-то, по восемь там стоят зенитные ракеты, но не будем целятся. И кстати, при таком уровне детализации, это очень даже «взрослая» модель