Люди золота

Дебо Эмиль

Наконец он узнал. Любезный антикварий, с самой приятной улыбкой, предложил ему следующий вопрос.

— Кажется, мистер де-Керваль, вы были свидетелем трагического происшествия? — сказал он. — Мы все должны сознаться, что наше любопытство крайне возбуждено!.. Не будете ли вы так любезны, чтобы сообщить нам несколько новых подробностей, хотя не особенно важных, но, по крайней мере, не бывших до сих пор в журналах.

Этот вопрос неприятно удивил де-Керваля.

Снова возвратиться к обстоятельству, которое он старался забыть, было для него самой неприятной вещью, какую только могли от него потребовать.

Всеобщий одобрительный шепот, сопровождавший слова антиквария, показал, насколько все общество жаждало этого рассказа.

Адвокат Редж присоединился к антикварию, и Роберт был принужден, к своему крайнему сожалению, рассказать преступление Вильки, как он сделал это на рынке Вестфильда.

Но на этот раз у него были новые известия и, когда он заговорил о своем последнем посещении хижины Вильки, что-то вроде ужаса выразилось на лицах главных слушателей.

Роберт, погруженный в свои воспоминания, не заметил, какое впечатление произвел его рассказ; но говоря о таинственном исчезновении трупа Вильки, Роберт заметил странную улыбку на губах доктора Марбена.

В то же время Роберт вспомнил о встрече с знаменитым доктором у ворот Нью-Йорка и, побуждаемый чувством, в котором сам не мог дать себе отчета, сказал об этой встрече.

— О! Доктор, — сказал один из гостей, — вы таки рано встаете.

— Да, действительно очень рано, — отвечал Марбен с некоторым замешательством, которое поразило Роберта.

Затем со всех сторон поднялись разные замечания. Умы до того разгорячились, что мистер Редж должен был дать сигнал перейти в гостиную, где уже подан был кофе.

— Этот молодой человек очень проницателен! — заметил шепотом почтенный мистер Нильд, проходя мимо Бруггиля.

— Да, — отвечал последний, — а это приносит несчастие!

— Согласны вы со мной, господа, или нет, — вмешался дон Педро Лимарес, — но я нахожу, что сегодняшний план опасен.

— Как! — вскричал, подходя, доктор Марбен. — Вы боитесь! Я бы не удивлялся, если бы вы не доказали вашего мужества, в обстоятельствах гораздо более опасных, чем это. Что такое должно произойти? Простое представление одного джентельмена другому. Вот и все! Придите в себя, прошу вас! Нам необходимо присутствие духа. К тому же мы должны положительно знать, чего нам держаться. Тогда, если надо будет, мы станем действовать!.. Заметьте, что если это представление не произойдет здесь, на наших глазах, то оно, без всякого сомнения, совершится в скором времени в какой-нибудь гостиной, где, может быть, нас не будет. Будьте мужественны, господа, только тогда и можно иметь успех.

Слова доктора Марбен, казалось, успокоили и убедили его слушателей.

Адвокат Редж, разговаривая со своими гостями, в то же время внимательно глядел на часы.

Роберт де-Керваль в другом конце гостиной принужден был отвечать на различные вопросы, с которыми к нему обращались. Одна из дам спросила его, помнит ли он до сих пор физиономию убийцы.

— Пока я жив, сударыня, — отвечал Роберт, — я не забуду этого человека и в особенности его глаз!..

В эту минуту дверь гостиной отворилась, и лакей доложил: «Лорд Фельбруг».

Новоприбывший был высокого роста, худой, держался очень прямо и имел вид самого безукоризненного джентельмена.

Это был тип английского лорда. Едва он вошел в гостиную, как многие из гостей бросились ему на встречу с самым дружелюбным видом. Для них он был, казалось, старинный знакомый, с которыми они снова виделись.

В самом деле, его имя, произнесенное громко, удивило многих гостей.

Вскоре после прихода лорда Редж подошел к Роберту, и взяв его под руку, сказал:

— Позвольте мне познакомить вас с лордом Фельбругом, одним из моих лучших друзей.

— С удовольствием, — отвечал Роберт.

Тогда Редж подвел де-Керваля к лорду Фельбругу, окруженному в эту минуту Брэддоком, Пильдом, Бруггилем и Марбеном.

— Милорд, — сказал адвокат голосом, которому он напрасно старался придать спокойствие, — имею честь представить вам господина де-Керваля. Господин де-Керваль, лорд Фельбруг!

Представленные обменялись поклоном.

Роберт поднял голову и взглянул на человека, которому его представили. Но вдруг он страшно побледнел, с ужасом отступил несколько шагов и зашатался.

Зрители этой странной сцены стояли молчаливые и взволнованные.

Однако доктор Марбен кинулся к Роберту и поддержал его, говоря:

— Что с вами?

— Ничего… ничего! — прошептал Роберт, не будучи в состоянии отвести глаз от лорда Фельбруга. — Простая дурнота!

— Вероятно, это от жару! — счел нужным прибавить доктор.

Роберту де-Керваль показалось, что он узнал глаза злодея Вильки.

Опираясь на доктора, Роберт прошел в соседнюю комнату. Там он просил доктора оставить его одного. Он открыл окно, и свежий воздух успокоил его разгоряченную кровь.

Не ошибся ли он?

Его ум, полный только что рассказанным преступлением, не сделал ли его игрушкой мнимого сходства?

Отдаленное и неопределенное сходство не могло ли произвести нечто вроде галлюцинации?

Лорд Фельбруг был знаком большой части присутствовавших. Роберт слышал много раз в обществе его имя. Он знал, что лорд Фельбруг жил прежде в Нью-Йорке.

Следовательно, он должен был отогнать от себя это глупое подозрение, над которым его сестра наверно бы опять посмеялась.

Однако решившись вполне убедиться в своей ошибке, Роберт снова вошел в гостиную.

Разговор только и шел, что о лорде Фельбруге. Роберт прислушался.

Все хвалили лорда за его богатство, его щедрость, его аристократические манеры. Рассказывали, что он приехал из Лондона, куда правительство призывало его на три года. Он приехал с тем, чтобы окончательно поселиться в Нью-Йорке, где жил его отец.

Слушая все это, де-Керваль рассматривал лорда Фельбруга и убеждался, что, исключая взгляда, он ни в чем не походил на Вильки.