Люди
Шрифт:
Понтер закатил глаза.
— Скульптор личности! — сказал он. — Вы собираетесь объявить, что она каким-то образом напомнила мне Класт. Но здесь вы попали пальцем в небо. Она вообще не похожа на Класт. У неё совершенно другой характер. У Мэреничего общего с Класт.
— Уверен, что вы правы, — сказал Селган, делая руками жест, словно отбрасывая глупую мысль в сторону. — Ну, то есть, как это вообще возможно. Они ведь даже принадлежат
— Именно так, — сказал Понтер, складывая руки на груди.
— И воспитаны в совершенно разных культурных контекстах.
— Точно.
Селган покачал головой.
— Эта идея о жизни после смерти — надо же было такое придумать.
Понтер промолчал.
— Вы никогда не задумывались об этом? Не думали, что возможно — лишь возможно… — Селган дал своему голосу угаснуть, не закончив фразы, и терпеливо ждал, что Понтер заполнит паузу.
— Ну, — сказал в конце концов Понтер, — это и вправду привлекательная концепция. Я думал над ней с тех пор, как впервые услышал о ней от Мэре. — Понтер поднял руки. — Я знаю, знаю, что никакой послежизни нет — по крайней мере, для меня. Но…
— Но она живёт в альтернативной плоскости бытия, — подсказал Селган. — В другой вселенной. Во вселенной, в которой некоторые вещимогут быть другими.
Голова Понтера едва заметно качнулась.
— И она даже не бараст, не так ли? Она принадлежит к другому виду. Лишь из-за того, что у нас нет — как они это называют? Бессмертная душа? То, чтоу нас нет этой бессмертной души, разве означает, что её нет и у них? Не так ли?
— Вы к чему-то ведёте? — резко спросил Понтер.
— Как всегда, — ответил Селган. — Вы потеряли партнёршу двадцать с лишним месяцев назад. — Он помедлил и продолжил так мягко, насколько смог: — Не только Мэре приходила в себя после травмы.
Понтер вскинул брови.
— Надо полагать. Но я всё равно не вижу, как смерть Класт могла бросить меня в объятия женщины из другого мира.
В этот раз пауза затянулась. Наконец Хак, который хранил молчание в течение всего терапевтического сеанса, спросил через внешний динамик:
— Вы хотите, чтобы я ему сказал?
— Нет, я сам, — ответил Селган. — Понтер, пожалуйста, не обижайтесь, но… в общем, вы рассказывали мне о верованиях глексенов.
— И что с того? — спросил Понтер;
— Они верят в то, что мёртвые на самом деле не мертвы. Они верят, что сознание продолжает жить после смерти тела.
— И что?
— А то, что вы, возможно, искали способа обезопасить себя от повторения страданий, которые причинила вам смерть Класт. Если бы ваша партнёрша верила в это… это бессмертие разума, или вы бы считали, пусть и без всяких на то оснований, что она в самом деле может обладать подобного рода бессмертием, то… — голос Селгана затих, приглашая Понтера закончить мысль.
Понтер вздохнул, но подчинился.
— То в случае, если случилось бы немыслимое и я снова потерял бы любимую женщину, это бы не было для меня таким потрясением, потому что сохранялся бы шанс, что она потеряна не навсегда.
Селган одновременно приподнял бровь и слегка пожал плечами.
— Именно.
Понтер поднялся на ноги.
— Благодарю, что потратили на меня время, учёный Селган. Здравого дня.
— Я не уверен, что мы закончили, — сказал Селган. — Куда вы идёте?
— Сделать то, что я должен был сделать давным-давно, — сказал Понтер, покидая круглый кабинет.
Луиза Бенуа вошла в кабинет Джока Кригера в «Синерджи Груп». В штате Джока не было геологов, но Луиза — физик, и она работала под землёй на шахте «Крейгтон», так что он решить поручить это ей.
— О’кей, — сказала она. — Думаю, я с этим разобралась. — Она разложила на рабочем столе в кабинете Джока две большие схемы. Джок встал над столом рядом с Луизой.
— Вот это, — сказала она, указывая накрашенным красным ногтем на левую схему, — стандартная палеомагнитная хронология по данным наших учёных.
Джок кивнул.
— А это, — она указала на вторую схему, заполненную странными символами, — та же самая хронология, полученная от неандертальцев.
Хотя Мэри Воган и не нашла подтверждения тому, что в мире неандертальцев магнитное поле Земли поменяло полярность, Джок использовал всё своё влияние, чтобы произвести обмен информацией по палеогеомагнетизму как можно скорее. Если неандертальцы ошибаются относительно быстрого коллапса магнитного поля, тогда Джок будет знать, что беспокоится попусту. Но ему нужно было знать наверняка.
— Так вот, — сказала Луиза, — Как вы видите, мы зафиксировали гораздо больше эпизодов геомагнитной реверсии, чем они — больше трёхсот за последние 175 миллионов тел. Это потому что породы морского дна дают больше информации, чем места падения метеоритов.