Людмила Гурченко

Ярошевская Анна

Первая театральная роль Людмилы Марковны была из пьесы «Сирано де Бержерак». Это была героиня «голубых кровей». Гурченко была убеждена, что такие роли ей противопоказаны: «А уж если что-то мне не дано играть, так это именно такие роли, типа Роксаны, героини той пьесы. Из всех швов атласного белого платья выпирал мой отнюдь не голубой характер и мое полупролетарское происхождение вместе с остатками харьковского акцента!».

Зато за Гурченко закрепили выходные роли, в которых ее никто не мог заменить. Ей удалось сыграть в двух срочных выходах.

Перед Люсей все четче и яснее представали неведомые доселе тайны общения в театре: открыто выраженная неприязнь, умение что-то не замечать, умение молчать, не задавая лишних вопросов,

умение также осторожно на них отвечать. Разбор, полетов, срывы, скандалы, оскорбления, а потом все так же, как раньше, словно и не было ничего. Гурченко научилась и это воспринимать спокойно. Постепенно, она начала понимать, что в театре нет ничего того родного, что может ее держать. Но она еще не спешила уходить и продолжала сознательно работать. Как никак, театральные подмостки подарили ей радость, радость наблюдать за репетициями и игрой талантливых людей. А Гурченко их обожала и преклонялась перед их способностями. Но так же сильно она не любила бездарностей. «Зачем прыгать выше своего потенциала? Нужно браться за то, к чему есть способности!» — нередко повторяла актриса.

А в «Современнике» ей так и не давали новых ролей. Люся так и не сыграла ни в «Назначении», ни в «Старшей сестре». Были другие роли, где Гурченко пела и танцевала. Но на сцене почему-то оказывались совсем другие артисты. Им приходилось неделями разучивать свои слова и хореографические движения, в то время как Люся делала все в два счета!

Но два года уже она работала в театре и переиграла роли всех девочек, и ни одной женщины. А пора уже было подводить итоги. Она чувствовала, что театр не испытывает необходимости в ее таланте. Он ее не принял. Хотя, никто и никогда не сказал Гурченко, что она «бесталанна». Но какие жестокие истории происходили в стенах «Современника». Например, актеру при всей труппе могли легко сообщить об освобождении его места, мол, мера и степень его дарования не соответствует уровню коллектива. И все прямо, без всякой учтивости, тем более, дипломатии. Это было очень жестоко. Но актер всегда должен быть к этому готов. Готов к тому, чтобы всю свою творческую жизнь быть в состоянии боевой готовности!

Музыка

Но глотком свежего воздуха явилась музыка. Музыка… Эх, она не раз спасала! Люся так часто ощущала приступ непонятной тоски, так неумолимо отправляющей ее в детство. Казалось, музыка — это и есть то, ради чего стоит к чему-то стремиться, ради чего стоит жить! Несмотря на то, что Люся хотела быть драматической актрисой, в ней все это время жила музыка. Вопреки всему! Да, она понимала, что не пригодилась в театре, но продолжала терпеть. Но, однажды, музыка вырвалась на волю. Это было 9 мая 1965 года — в день двадцатилетия победы над фашизмом и победы и Великой Отечественной Войне. В театре проходил спектакль «Вечно живые». Во время второго акта в зале погас свет, а по бокам сцены зажглись сосуды с вечным огнем. Все замерли. Казалось, что никто не смел даже дышать. Актер с авансцены произнес торжественную речь и объявил о минуте молчания. Какая это была минута! Все — зрители, страна, целый мир — вмиг перенеслись на двадцать лет назад. В это время, наверное, каждый задал себе вопрос: «А что эта минута значит для меня?». И, скорее всего, нашел бы на него ответы. Сотни ответов!

После спектакля Люся шла домой, минуя нарядную и праздничную толпу. Дверь квартиры открыл папа. Она бросилась ему на шею и расплакалась. Сколько всего в эти минуты вспомнили и дочь и отец! У Марка Герасимовича красовались на груди две медали: «За победу над Германией» и «За взятие Берлина». За столом ожидали мама и Машенька. По традиции, папа рассказывал жизненные и фронтовые истории, а все внимательно слушали, словно впервые. На середине очередной истории Марк Герасимович прервал речь и заплакал: «Выпьем за моего брата Мишку! Пусть земля ему будет пухом!».

В эту ночь Люся так и не уснула. Она постоянно думала о минуте молчания, о папиных словах,

о семейном ужине. Музыка не давала покоя. Все, что так ее всколыхнуло и встревожило, отразилось в созданной наутро песне «Праздник победы», в которой так просто сказано о том, что всем понятно, без исключения:

Праздник Победы, шумит весна,

Люди на площади вышли.

Старый отец мой надел ордена,

Выпили мы за погибших.

Здесь был кусочек Люсиного детства. Не один ребенок войны, услышав эти слова, вспомнит все и даже то, что иногда немного затуманивается в памяти:

Вспомним мы песню военных лет

«Синенький скромный платочек».

Эту песню я девочкой пела когда-то,

Эту песню я раненым пела в палатах,

Эту песню на фронт увозили солдаты.

Но, несмотря на потери, несмотря на боль в ней будет торжество и единство Победы!

В них лежат подарившие жизнь нам солдаты,

Подарившие мир и салютов раскаты…

По просьбе Людмилы Марковны, актриса театра Людмила Иванова уложила слова в стихи. После каждого куплета следовал припев без слов — вокализ. И каждый раз он был разным, каждый раз у него был новый смысловой окрас. И в конце все звучало в мажоре, непременно с перекрывающей игрой оркестра, словно гимн Победе.

Однажды, разговаривая с певицей Москонцерта, Людмила Марковна рассказала ей о своей авторской работе. Вскоре они уже разучивали произведение, акцентируя внимание на всех нюансах, остановках, замедлениях, паузах и деталях. А уже осенью певица Маргарита Суворова исполнила эту песню на конкурсе в «Театре эстрады». На премьере собственного творения Людмиле Марковне побывать так и удалось — она была задействована в спектакле «Третье желание», играла безмолвную девушку-манекенщицу. Несмотря на просьбы об отгуле, ее не отпустили. Как потом позже сообщили друзья, песня имела большой успех. Более того, «Неделя» назвала «Праздник победы» удачей конкурса.

Люся была счастлива! После триумфа «Карнавальной ночи» удачный музыкальный эксперимент словно возродил актрису, явился некой наградой свыше. А исполнительница песни успешно гастролировала с ней. Кроме того, к Людмиле Марковне обращались с просьбой перепеть эту песню. Она, конечно же, была не против. Она была благодарна!

Это был глоток свежего воздуха… Пока Люся не увидела по телевизору интервью. Программа была посвящена разбору полетов в области музыкальных новинок. В студии были критики и критикессы, музыканты и композиторы. Конечно же, в перечень обсуждаемых песен входил «Праздник победы». Ведущая зачитала заметку из «Недели». Тон ее чтения уже задавал настроение «оценщиков» и настроение как таковое к песне. «Товарищи, это же несерьезно! Зачем спекулировать на чувствах людей? Это никуда не годится! Разве об этом нужно петь?» — сделали свое заключение «судьи.

Ей казалось, что нечем было дышать, словно не хватало воздуха. Как быть? Что теперь делать? А как объяснить все папе? А что подумают соседи? А театр? Как смотреть всем в глаза? Как играть? Да так и играть! Превозмогая и возвышаясь над своей внутренней болью, забывая о ней, не замечая реакцию окружающих, продолжать свое дело, жить дальше. И пусть сейчас не поют о таком в песнях, зато потом будут петь!

Несмотря на такое завершение этой истории, Люся получила настоящее удовольствие и радость от исполнения песни. И неважно, что она не стала массово известной и популярной — главное, появилась надежда! Появилась музыка! Появилось спасение, которое избавило ее от рабства!