Люфтваффельники
Шрифт:
— Что будем делать?!
— Машинист увидит, остановится и потушит, а мы поможем!
— Что-то он не очень то и видит! И останавливаться тоже совсем не собирается?! И тушить, как бы тоже не сильно торопится, не находите, парни?! А сейчас все как разгорится, а до паровоза гораздо дальше, чем до нас… Факт!
— Надо подать сигнал…
— Надо…
— Давайте полотенцами махать!
— Давайте!
Схватив армейские вафельные полотенца далеко не первой свежести, и совсем уже далеко не белые, как в начале нашего затянувшего путешествия, мы, открыв обе двери теплушки, опасно высунулись
Замучавшись висеть на сквозняке и наглотавшись до «першения» в горле, набирающего силу дыма, мы увидели слабые огоньки пламени в районе колесной буксы. Вообще складывалось впечатление, что она уже успела раскалиться до красна.
Валера Гнедовский, задумчиво побегав по замкнутому пространству теплушки от стенки к стенке, решительно сказал.
— Выбора нет, будем стрелять!
Витя Копыто изумленно выпучил глаза и, оглядевшись по сторонам, спросил.
— Я готов! В кого?!
— Надо бы в тебя, конечно! Случай — самый походящий от такого дурака избавится, но пока — в воздух, к сожалению!
Валера был неисправим. Даже в такой нервозной обстановке, он умудрялся шутить. Копыто обиженно надул губы, а Гнедовский продолжил.
— Опять же, надо стрелять так, чтобы гильзы не просрать, а то потом отписываться замудохаемся. Куда дели?! Где патроны?! Почему стреляли?! Что, не было другого выхода?! Бюрократия сраная, куда деваться?! Расход боеприпасов — это строгий учет, так ведь?!
Валера взял свой автомат из пирамиды с оружием и отошел вглубь вагона. Теплушку прилично пошатывало.
— Так парни! Я стреляю, вы ловите гильзы! А Саня смотрит на реакцию машиниста и машет ему полотенцем. Приготовились!
Я привязал полотенце на ствол своего автомата и максимально высунулся «на улицу».
Гнедовский тем временем подоткнул магазин с патронами, поставил автомат АК-74 на «одиночный огонь», передернул затвор. Плотно прижав приклад к плечу, сержант произвел одиночный выстрел. Эхо выстрела в замкнутом пространстве теплушки больно ударило по ушам и оглушило всех нас (меня даже в меньшей степени — болтался на сквозняке за пределами вагона).
Лелик и Витя на перегонки — «рэксом», бросились на карачки и подхватили упавшую на пол гильзу, которая, задорно позвякивая, уверенно покатилась к «выходу» из теплушки.
— Ну, как Сань?!
— Хреново! В ушах звенит!
— Не, я о машинисте?! Высунулся?!
— Аналогично хреново! Нет, не высунулся. Вся сила звука в стенах теплушки потерялась! Одного выстрела мало!
— Понял! Всем приготовиться! Внимание! Стреляю!
Та-дадададах! Валера врубил весьма приличную очередь, гильзы весело позванивая и задорно подпрыгивая, хаотично раскатились по вибрирующему полу теплушки. Я опять повис «за бортом» вагона, отчаянно размахивая автоматом, на стволе которого болталось вафельное полотенце — черный флаг на манер пиратского «Веселого Роджера».
А по грязному полу вагончика опять ползали оглушенные выстрелами ребята, лихорадочно собирая стреляные
— Ну?!
— Ничего! Никакой реакции!
— Мде… ладно! То есть, хреново конечно! Сейчас бабки с гильзами подобьем — посчитаем, и надо будет что-то более радикальное придумывать!
Витя Копыто, высыпая собранные гильзы в пилотку Гнедовского, предложил «гениальную» мысль.
— А может, по крышам вагонов пробежимся?! Я в кино «Неуловимые мстители» видел. Ничего сложного в принципе! Прыг-прыг и ты в паровозе! Могу попробовать!
— Ты что дурак, Витя?! Над нами троллея с током! 6-ть тысяч вольт, не меньше! Да и скорости разные, сдует с крыши! Тем более, в кино каскадеры прыгали! Отставить! Не хочу потом твою бездыханную тушку с колес соскабливать. Думайте парни, похоже, эта дрянь, все сильней разгорается!
Собрав гильзы и отсоединив магазин, сержант Гнедовский начал было считать остаток и подбивать дебит с кредитом, но Витя Копыто с виноватым видом, «закатывая глаза под образа» промолвил.
— Валер, можешь не стараться, я одну гильзу упустил… Выпала! Прям, как живая, между пальцев проскочила! Но ты не беспокойся, я место запомнил! Там еще кустарник на полотне растет, найдем… сухостой такой, без листьев…обязательно найдем!
— Ты что идиот, Витя?! Как мы ее найдем?! Кустарник?! Сам ты кустарник! Сухостой! Когда найдем?! На обратном пути?! Сам ты … и руки у тебя из жопы растут! Все, теперь смысла нет, гильзы собирать! Однозначно все равно теперь все мозги через член высосут! Эх, была, не была! Обратного пути у нас нет! Пора о своих персональных шкуренках подумать…
Гнедовский высунулся из вагона и, удерживая автомат одной рукой, дал длиннющую очередь вверх. Стреляные гильзы веером полетели на гравий железнодорожной насыпи и сразу же скрылись из вида в скудной прирельсовой растительности.
Машинист локомотива не высунулся. Становилось все грустнее, дым повалил более активно.
В это время наш ж.д. состав пошел по огромной дуге и вдалеке стал виден мощный локомотив, который уверенно тащил длиннющую связку грузовых вагонов.
— Ах, так?!
Валера разозлился! Он лег на пол теплушки и тщательно прицелился. Да-дадах! Мы увидели как вдалеке, перед самым локомотивом, от гравийной насыпи отделились легонькие облачка еле заметной пыли. Сержант влупил по прирельсовой насыпи, стараясь хоть как-то привлечь внимание паровозной бригады. Молодец, попал куда надо, облачка пыли вполне заметны! Но машиниста данное явление не заинтересовало! Совсем не заинтересовало!
— Бля, они не только глухие, но еще и слепые!
Взревел Валера Гнедовский и высадил еще одну длинную очередь. Он давил на спуск АК-74, пока не закончились патроны в магазине. Никакой реакции со стороны паровозной бригады! Никакой!
— Твою мать! Ах, так, вашу мать?! Ну, держитесь!
Гнедовский шустро сменил магазин и начал короткими очередями посылать пули в гравийную насыпь железнодорожного полотна, поднимая многочисленные фонтанчики пыли, которые поднимались перед паровозом весьма заметным облачком! Что ни говори, а наш сержант был неплохим стрелком, но ситуации это не изменило!