Люсипаф

Феникс Кока

Люси и сама, взглянув тогда на него, уловила нечто такое между ними. Но как женщина не подала виду, а наклонилась и начала вытаскивать из нижнего ящика комода всякие вещицы, чертыхаясь и матерясь. Вещиц была такая уйма, что Зигфрид не вытерпел и спросил:

– У тебя, что там мессершмит в разобранном виде?

Люси фыркнула и, разогнувшись, недвусмысленно посмотрела на Зигфрида. Зигфрид даже подался по направлению к ней...

Но Люси была враг. А он служил Фюреру. И значит, никаких! Тем более он презирал Пафнутия, не сумевшего разглядеть перед своим энергетическим носом такого Титаника.

– Энергия там не то, что наружу прет. Она всех вокруг расшвыривает.

И, в общем, это достойный враг!
– бормотал Зигфрид.

Он хлопнул шофера по правому плечу. Машина свернула вправо.

– Теперь стоп!
– сказал он и расплатился.

* * *

– Ну вот, Владик, работа. Все готово!
– лучился Фефела и поблескивал своими серыми глазами.
– Ох ты, так быстро?
– вскинулся встречая гостя, Пафнутий.
– Тсс!
– успел он лишь приложить палец к губам, как из ванны в шелковом коротком пеньюаре вывалилась Люси.

– А, дорохой хость!
– пошла она навстречу вошедшему Фефеле.
– Ну, проходи, проходи, с чем пожаловал?!

Люси делала шаг, и шелк пеньюара взлетал, обнажая ее сладкие сахарные ноги.

Фефела было засмотрелся, а потом, опомнившись, сказал Пафнутию:

– Ну, здесь, в общем, все!
– А шо это, Влад?!
– подошла как раз Люси. А, хороскоп, - разочарованно протянула она. Для нее все эти цифры, буквочки были ни рыба, ни мясо, но конкретную пользу из всякой ситуации извлекать Люси была мастерица. Она сразу расставила силы в боевом порядке:

– Ты шо, Влад, у нас и времени сейчас нет это читать. Ты бы лучше его по энерхетике проверил, да и на том...

Пафнутий и Фефела недоуменно смотрели на Люси.
– Ну, ты же позавчера детективы так проверял. Положишь руку и чувствуешь. Покажи Славику.
– Так то детективы...
– начал было Пафнутий.
– Да, какая разница, - жестикулировала разрумянившаяся Люси.
– Ну шо ты, Влад. Не мне ж тебя учить!

– А правда, проверим на энергетику!
– взглянул на Фефелу Пафнутий. Фефела стоял и даже не пожимал плечами. "Ну и ну, - думал он.
– Хитра, тварь! И сочна, развратна!" Пафнутий подошел к столу, положил гороскоп, развел над ним руками и приготовился. Три дня назад они с Люси, действительно, ломали комедию по выбору благонадежного детектива для одной христианнейшей старушки. Но там все было, как на ладони. Пафнутий подойдет к прилавку, руки на книжку наложит, картинку рассмотрит, где много крови нельзя, а где так, о деньгах - вот это подходит. Продавцы гоняли эту кампанию от прилавка к прилавку и ничего не хотели продавать. Наконец, Пафнутий плюнул и указал бабке на первый попавшийся, да и то, когда Люси дернула его за локоть, хватит, мол, уже, пошли.

"А что делать теперь?!" - разводя руками над гороскопом, соображал Пафнутий.

– Ну, шо там, Влад?
– как палочка-выручалочка нарисовалась рядом Люси.
– Он, наверное, и по энерхетике хороший?

– А, да, хороший!
– ни с того, ни с сего счастливо подхватил Пафнутий.
– Действительно, ты смотри!
– восхищался он.
– И по энергетике!

– Ну, вот!
– исполнив свою миссию, направилась опять в ванну Люси. Влад, я намажусь сейчас и идем!

– А, да-да!
– радостно ответил Пафнутий, схватил со стола гороскоп и подошел к Фефеле.

– Ну, что тут?
– тряся бумагами, залепетал он.
– Сколько оборотов?

– Ни одного!
– просто, как неоспоримый факт, проговорил Фефела.

– Как ни одного?
– Пафнутий струхнул.
– Более того, уже все готово. Приходи сегодня с ней к Юре. Все сделаем тихо и безболезненно. Она просто уснет.

– Да-а!
– потерянно проговорил Пафнутий, и гороскоп по страничке начал сползать на пол.
– А как же?

– Что?!
– Фефела наклонился, собирая листки.
– Да, ничего! Хорошо, мы будем!
– неожиданно твердо произнес Пафнутий, отдавая остававшиеся в руках листы назад.
– Раз ни одного, то будем!

– Ну, до вечера. Учти, все готово! Теперь или она или ты!

– До вечера, - прощался с Фефелой Пафнутий.

* * *

Лопоухий светился, как фарфоровый чайник, под которым стоит и греет его снизу маленькая слабенькая свечка. Бледно и хрупко покачивались два его розоватых лопуха, шелестя в легком пространстве.

– Чем черт не шутит, - вспыхивал Лопоухий.
– Ведь, если все правильно надуть, то ее, действительно унесет. Подхватит и унесет!

Перед ним в комнате в полунадутом состоянии плавали два воздушных шара. Лопоухий то выпускал из них воздух, и тогда шары беспорядочно ракетами носились под потолком, то опять накачивал, и тогда они мягко и впечатляюще покачивались перед его носом.

– Большой, конечно, газом!
– рассуждал вслух Лопоухий.
– Ну, а маленький и так поднимется.

Он набрал полную грудь воздуха, напыжился, встал и начал медленно ходить по комнате, предварительно нажав секундомер. Когда воздух, распирая его оболочку, вырвался наружу, Лопоухий первым делом посмотрел на секундомер. Стрелочка остановилась ровно на отметке 2.

– Две минуты!
– победно пропел Лопоухий.
– Ну, есть еще порох в пороховницах!

Дело в том, что в бытность свою студентом факультета летательной техники, Лопоухий был так же еще и чемпионом по подводному плаванию. Более того. Он изобрел микроприбор, который назвал Летапопла. Что значило на его языке: летательный аппарат подводного плавания.

– Какая разница!
– кричал с пеной у рта, защищая свое детище, юный гений.
– Вода, воздух. Аппарат - он если летуч, то и в воде летуч и в воздухе. Учтем трение, течение - и пожалуйста!

Студенты смеялись и пили бесшабашно горькую.
– Статисты!
– негодовал Лопоухий, а сам по-тихому вкладывал в плавки свой миниатюрный приборчик и безошибочно всходил на первые ступеньки пьедесталов.

По институту поползла слава. Его начали называть отцом подводной летательной техники, девки сходили с ума, все катилось как по маслу в высший свет города, там страны, а там... но тут черной кошкой перебежала Лопоухому дорогу в душевую кабинку Ксеня Щукина. Да так невинно засмеялась при этом, прикрывая свою нечаянную наготу, что Лопоухий схватил ее и трахнул. Приборчик в это время выскользнул из плавок, Ксенька, конечно, не будь дурой, его схватила, и уже в следующем заплыве Ксенькин хахаль Чардыш стоял на высшей ступеньке и похлопывал снисходительно правой рукой Лопоухого по голове, а другой поправлял свои яйца, где вибрировал неутомимый Летапопла, и на глазах у всего института росли и ширились хорошо известные всему девическому контингенту Чардышевы гениталии.

В общем, скандал. Увольнение. Полный отход ото всех дел. Жизнь отшельника, и вот... все же две минуты!

Лопоухий так размечтался, что хотел было от радости засветить по шару, но вовремя спохватился и просто развязал стянутые ниточками хвостики.

Шары понеслись по своим загадочным траекториям, и Лопоухому показалось, что на одном из них скачет верхом свирепствующая Люси, а на другом - он, убегающий от ее возмездия. Но вот шары шлепнулись к его ногам. Лопоухий осторожно пошевелил их. Ни Люси, ни тем более уж самого себя он там не обнаружил. И с облегченным вздохом он поднял их и положил в специально приготовленную шкатулку.