Люся, которая всех бесила
Шрифт:
— Да, хорошо бы было, — мечтательно кивнул он. — Если хочешь знать, ты разминулась с моими ребятами минуты на три. Никто не ожидал от тебя такой прыти, а платить за ночные бдения весьма накладно.
— Ты на мне экономишь? — возмутилась Люся, мигом припомнив его слова о том, что у системы нет ресурсов на ее охрану, зато они есть у Ветрова. Мысль о том, что грязные деньги бывшего губернатора наконец-то пошли на благое дело, приободрила.
— Я все время спрашиваю себя: и зачем мне
— Ну-ну, не огорчайся. Может, я все-таки докажу твою причастность к управлению клубом, и тогда тебя просто вышибут из органов, — Люся сползла с кровати, посмотрела на телефон: десять утра и куча звонков и сообщений. — Мне пора в редакцию. А тебе — искать следы убийства навей. Если только ты сам не был в деле, ведь о патологической жадности маренов ходят легенды. Так же как и о вашей похотливости. Кто знает, может, тебе наскучили ярилки. Захотелось погорячее.
— Да пошла ты!
— Сам иди.
На том и порешили.
Печальный Носов лежал на диване в ее кабинете и смотрел в потолок.
— И что?
— И все.
На Люсю тоже напала апатия. Иногда ее накрывало бессмысленностью бытия.
В студенчестве она мечтала изменить этот мир к лучшему, но мир упорно становился только хуже, а она просто регулярно макалась в дерьмо без всякого толку.
— Может, поболтаться по городу? — предложил Носов. — Поговорить с другими навями? Они стайные, держатся вместе. Кто-то что-то слышал, кто-то что-то видел…
— Нави не верят в человеческое правосудие, — напомнила Люся. — И правильно, в общем, делают.
Она подумала, достала из шкафа пузатую бутылку виски, стаканы. Подошла к дивану, села, задвинув Носова бедром к спинке, разлила алкоголь.
— А если позвонить Китаеву?
— А чего именно мы от него хотим? Доказать причастность Ветрова-старшего к клубу? И дальше что? Репутации заведения, конечно, каюк, но состава преступления как не было, так и нет.
Они выпили, не чокаясь.
— Опросить сотрудников клуба? — спросил Носов, который переживал поражения еще хуже Люси.
— Клуб опечатан, контактов у нас нет, а сотрудники сейчас попрячутся по норам.
Они оба понимали, что только видовики могли что-то нарыть.
Но вряд ли станут это делать, учитывая обстоятельства.
— А какие вообще у Ветровых отношения? — снова задал вопрос Носов. Они синхронизировались и мыслили в одном направлении.
— Хрен их знает, но папаша лишился должности, отмазывая сына от тюрьмы. Вряд ли в Ветрове-младшем проснется Павлик Морозов.
— Вряд ли, — со вздохом согласился Носов.
Что-то возмущенно заговорила Ольга в приемной, дверь распахнулась, вошел Ветров — легок
Закрыл за собой, окинул взглядом открывшуюся картину, хмыкнул:
— Предаетесь моральному разложению?
— Скорбим, Павел Викторович, — поправила его Люся.
— Собирайтесь, Людмила Николаевна. Отвезете меня к нави, которую вы скрыли от правосудия.
Люся не пошевелилась:
— Зачем?
— Найдем и перепрячем. Пляшите, господа писаки, кажется, мы нарыли доказательства.
Вот теперь Люся ожила. Вся натянувшись от напряжения, она выпрямила спину, подалась вперед:
— Какие?
— Один из тамошних бомжей неделю назад нашел перья в мусорном баке. И на всякий случай припрятал несколько. Говорит, хотел загнать на черном рынке, — оказывается, есть ценители. Признаться, я жил куда счастливее, пока не сделал для себя столько открытий, связанных с навями.
— Да! — закричала Люся и полезла к Носову целоваться. Он ловко увильнул, но потрепал ее по голове, как щенка.
Нави существовали недолго. Спустя примерно десять лет рассыпались в пыль сами собой.
Но если уничтожить их осиной, то оставалась кучка почерневших перьев.
Перья всегда, при любом раскладе, были признаком насильственного истребления.
— А можно как-то ускориться? — вмешался Ветров. — Судя по дорожным камерам, на которые ночью попала твоя машина, ехать нам за город.
— Можно, — согласилась Люся, встала на ноги, но не спешила за курткой.
Кто его знает.
Вдруг он просто ухлопает навь как единственного свидетеля?
А с другой стороны — нави все равно никто не поверит, так что вроде она никому пока не мешает.
— Поехали уже, — раздраженно поторопил Ветров.
Люся переглянулась с Носовым. Тот пожал плечами.
— Глеб Жеглов тоже был мареном, — ни с того ни с сего брякнул он.
Фигасе у него аргументация!
— Поехали, — решила она.
Люся устроилась сзади, не желая находиться к Ветрову слишком близко.
Он никак не прокомментировал это, махнул рукой охране, сел за руль.
Охрана за ними не поехала.
Это плохо или хорошо?
Вдруг она все-таки довела Ветрова до ручки и он прикопает ее в ближайшем лесочке?
Но интуиция не предвещала опасности, и Люся решила довериться судьбе.
— Не думай слишком много, — посоветовал Ветров, — я собираюсь создать прецедент и предоставить навь в качестве свидетеля. Войду в анналы судебной практики — вдруг тебя все-таки убьют и повышение накроется медным тазом. Слава меня утешит.
— А твой отец?
— А при чем тут отец? Он в Москве, а Терентьев сядет.