Лютица
Шрифт:
Богдан заливался потом, казалось, готов был лишиться своего сана, лишь бы покинуть эту залу. Он не знал, что ответить и страшно боялся. У него трусилась борода и он постоянно вытирал потное лицо платочком.
— я жду. Да что уж, мы ждем! Отец Богдан. — подходя в спину попу, тихо сказал царь ему на ухо.
Батюшка Богдан боялся ошибиться и в то же время не знал, как ответить, но знал, что нужно что-нибудь сказать. Читать молитвы, которые он проговаривал миллион раз беднякам он умел, но то что тут происходило, выходило за рамки его возможностей. Страх и ужас
— что слова не идут?
— я я, я не знаю, царь что ответить… — промямлил, заикаясь поп.
— он не знает что ответить! — сказал царь всем присутствующим. — Вот этот человек, у которого имущества и денег больше чем у половины всех греков, не знает о том, что ждёт нашу державу! А кто знает? Хоть кто-то есть в этой зале с мозгами и рассудком? Или вы все только умеете жрать и срать враньем через ваши головы? — злобно сказал царь, снова обходя стол, и заглядывая в опустившиеся глаза.
— разрешите царь? — снова взял на себя смелость Борил.
— почему меня это не удивляет? Что только у одного человека есть яйца среди сидящих за столом?
Пришло время встрять Румену, которого оскорбляло надменное поведение царя.
— у нас назревает конфликт с папой Иннокентием III.
– спокойно сказал Румен.
— я не сомневался Румен, что вы обладаете острым умом и дальновидностью. Не подскажите чем это чревато для нас? — язвительно ответил царь.
— отлучением от церкви, война с католическим миром, объединение врагов, которые входят в сферу влияния папы. Мне продолжать? — спросил Румен.
— достаточно, я не думаю, что сидящие здесь настолько тупы, что не поняли всей той опасности, которую несёт этот мерзкий ублюдок. Он прислал прошение, чтобы я завершил войну и заключил мир с Византией и не лез на север, видишь ли он печётся, что христиане умирают. Тот, кто кладет тысячами своих крестоносцев в походах, рассказывает мне о сохранности христиан, сраный лицемер!
От этих слов поп судорожно перекрестился. Образовалась непродолжительная пауза. Румен понимал нынешнее положение дел на фронте и хорошо знал, что Болгария сейчас была одной из самых опасных сил на Балканах. Внезапное прошение от папы могло означать только одно.
— он проверяет вас царь. Во-первых проверяет на то, способны ли вы дальше воевать, тем самым давая возможность не вступать в стычку с Имре, но при этом, это будет значить что вы ослабли за время войны. Во-вторых он хочет своим авторитетом заставить вас отступить от Византии и не мешать ему воплотить свои планы в ближайшие годы. Через север он никогда не пойдет, хотя и угрожает вам этим, а значит… Он будет вести наступление с юга, то есть с Греции и Македонии до Константинополя. Это его цель, тут и слепому понятно. Очередной крестовый поход на ослабленного врага, крестоносцы всегда так действовали.
Калоян кое-какое время стоял и улыбался. Потом резко продолжил речь.
— вы не зря едите ваш хлеб, не удивительно, почему когда-то Византия была великой империей дающей великих людей, как бы прискорбно это не звучало! Я доволен вашими рассуждениями. И что же нам делать главнокомандующий? Склонится перед божьим сыном и поджав хвост убежать, или продолжать то, что мы успешно делаем? — Калоян всё ближе и ближе подводил острие сути вопроса.
— зачем вы меня спрашиваете, если вы и сами знаете, ответ на этот вопрос.
— я хочу, чтобы вы озвучили нынешнее положение дел.
— без проблем. Запасов провизии, хватит до конца лета. Осадные орудия будут отремонтированы через два месяца. То есть ваш предполагаемый поход на Венгрию может начаться через два месяца. Можно было бы идти войной, если бы не одно препятствие… — внезапно закончил Румен.
— ах да, какая досада, а что же случилось с нашими запасами, которых должно было быть ровно на год с учетом зимы? Гриша, туда ему и дорога давал такие сроки! — спросил царь глядя на кладовщика, землемера, и судью. — Вы же были его первыми друзьями, насколько мне известно?
Эти трое смотрели друг на друга и поняли, что попали не на шутку впросак. Коля Стайков, который направо и налево раздавал судебные решения на пользу изъятия имущества для своих друзей министров и прихлебателей изрядно напрягся. Он припомнил все те прошения, которые он проигнорировал от мелких торговцев, что жаловались на солдат обкрадывающих их склады и лавки.
— ну что же вы уважаемые? Неужели вам нечего сказать, куда делись наши запасы? — шагая к троице, что сидели вместе.
— я же не заведую складами государь, я только выдаю судебные распоряжения… — пролепетал Николай, не поворачиваясь к царю.
Заведующий складами, сидел около землемера.
— знаете, что я понял исходя из действий некоторых великих правителей? — обратился Калоян стоя за спиной прямо у судьи. — Люди за будут что ты говорил, забудут что ты делал, но никогда не забудут, что ты их заставил почувствовать.
Калоян повернул голову и дал знал рыцарю подойти. Тяжело экипированный рыцарь подошел к царю, громыхая железом.
— ваше оружиее. — скомандовал царь, протягивая руку.
В этот момент в зал зашел Эмил в чистой голубой одежде истинного импозантного аристократа с грязным вонючим мешком в руке, вокруг которого летали мухи. Он подошел и стал у края стола.
Царский стражник молниеносно вытянул стальной меч, который блестел лучше, чем жир на солнце. При этом сидящий спиной к царю Николай, не на шутку испугался, и тем что пришел Эмил с мешком и тем что царь просил оружие у стража.
— не узнаешь этого господина? — спросил царь у Николая стоя за спиной с мечом в руках. Эмил вытянул вонючую, разбухшую головешку убийцы из мешка и швырнул её на чистый, красивый стол, замазывая кровью белую скатерть. Башка покотилась и легла на бок, одиноко смотря на Николая закатившимися под лоб глазами.