Люйши чуньцю (Весны и осени господина Люя)

Люй Бувэй

Когда У-ван одержал верх над Инь, то, не сойдя еще с боевой колесницы, он повелел отвести потомкам Хуан-ди земли Чжунь, отдать во владение потомкам Яо местность Ли, а потомкам Шуня — земли Чэнь. Сойдя с колесницы, он повелел отдать во владение потомкам династии Ся земли в Ци, потомкам Чэн Тана — земли в Сун и оставил за ними право приносить жертвы в Санлине.

После этого У-ван впал в мрачное состояние духа и со слезами на глазах стал просить Чжоу-гун Даня, чтобы он отправился к оставшимся старейшинам Инь и спросил их о причинах гибели Инь, а также о том, что любит их народ и чего бы он желал от

новой власти.

Старейшины Инь отвечали на это: «Народ желает восстановления режима правления времен Пань Гэна».

Тогда У-ван восстановил для них порядки, существовавшие при Пань Гэне. Он также роздал зерно из государственного хранилища Цзюйцяо и деньги из казны Лутай, чтобы убедить народ в собственном бескорыстии. Он выпустил заключенных, амнистировал обвиненных в преступлениях, произвел раздачи и простил долги, чтобы тем поддержать нуждающихся и оказавшихся в стесненных обстоятельствах. Он привел в порядок могилу Би Ганя, украсил дворец Цзи-цзы и вывесил на воротах Шан Юна повеление всем, кто двигается пешком, проходить ворота церемониальным шагом, а тем, кто двигается в повозках, сходить на землю.

В течение трех дней он произвел всех мужей, принимавших участие в разработке плана кампании, в звание чжухоу, всех дафу наградил пособием в размере дохода двадцати пяти семейств, а рядовых дружинников, если ими исправлялась должность, освободил от уплаты податей. После этого он переправился через Хуанхэ и направился на запад, с тем чтобы представить благодарственный доклад в храме предков, а затем отпустил боевых коней пастись на горе Хуашань, а рабочих волов — на пастбища в Таолине, чтобы кони никогда больше не участвовали в походах, а волы — в работах. Барабаны, знамена, панцири и секиры были обмазаны кровью жертвенных животных и отправлены на хранение в дворцовые арсеналы, чтобы никогда более не применяться в бою.

Такова была добродетель У-вана. Вот почему в Минтане рода Чжоу двери никогда не закрывались, чтобы показать всему миру, что в нем ничего не скрывают. Ибо только ничего не скрывая, можно сохранить истинно сокровенное — дэ.

Когда У победил на поле боя, он спросил двух иньцев, взятых в плен: «Не было ли в вашем государстве дурных предзнаменований?» Один из пленных ответил: «Да, были дурные предзнаменования! Среди бела дня на небе видны были звезды, с неба шел кровавый дождь — такой ужас!»

Второй пленный сказал: «Да, ничего не скажешь — это были дурные знаки. Но самым страшным предзнаменованием было то, что сыновья не слушали отцов, младшие братья не слушались старших, приказы правителя никто не выполнял — вот это действительно было ужасно!»

У-ван тогда встал со своей циновки и низко им поклонился, конечно, не в знак почтения к пленным, а в знак почтения к сказанному.

Поэтому в «И цзине» говорится:

С трепетом душевным, Словно ступая по хвосту тигра, — Быть в конце счастью!

Чжаоский Сян-цзы пошел карательным походом на И и взял города Лаожэнь и Чжунжэнь. Когда нарочный явился с сообщением об этом, Сян-цзы как раз обедал. Он отложил в сторону рис и принял скорбный вид. Советники справа и слева заговорили: «За одно утро захвачены два города — разве не повод для радости?! Отчего же у вас, правитель, скорбный вид?» Сян-цзы ответил: «Даже паводок в Хуанхэ и Янцзы не держится дольше трех дней. Утренние ураган и ливень не продлятся и мига. А теперь доблесть-дэ Чжао такова, что нечего к ней и прибавить — в одно утро присоединены сразу два города! Уж не к собственному ли упадку мы движемся?» Услышав об этом, Конфуций сказал: «Род Чжао будет велик в процветании! Известно, печаль приводит к процветанию, а радость ведет к гибели! Победу одержать нетрудно, трудно удержаться на гребне побед!»

Мудрый властитель и старается удержаться на гребне побед, и поэтому его счастье передается последующим поколениям. Ци, Чу, У, Юэ — все эти царства в свое время одерживали победы, но в конце концов их настигала гибель, ибо они не постигли искусства удерживаться на гребне. Только мудрый властитель способен на то, чтобы удерживаться на гребне побед!

Конфуций был столь силен, что в одиночку мог поднять запор главных городских ворот, но не стремился прославиться своей силой. Мо-цзы так владел искусством нападения и защиты, что Гуншу Бань вынужден был ему уступить, но он никогда не стал бы пускать в ход оружие с целью прославиться. Тот, кто умеет удержаться на гребне побед, сознательно ограничивает свою силу!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Власть и заслуги / Цюань сюнь

Невозможно одновременно получить две выгоды. Верным можно быть только кому-нибудь одному. Если не отказаться от маленьких выгод, никогда не получишь большие. Если не отказаться от верности малому, никогда не придешь к верности большому. Поэтому самый большой враг большой выгоды — малая выгода и препятствие верности великому в верности малому. Поэтому мудрец отвергает малое и берется за большое.

Некогда царь Гуан из Чу сражался с цзиньским Ли-гуном при горной гряде Янь. Чуские войска потерпели поражение, сам царь Гуан получил ранение. Участвовавший в сражении военачальник Цзы Фань, почувствовав жажду, потребовал питье. Его слуга Ян Гу схватил просовое вино и подал ему. Цзы Фань тогда выругал его: «Ух, забери. Это же вино!» Ян Гу ответил: «Да нет, это не вино». Цзы Фань заорал: «Говорю, убери! Вино это!» «Да нет, не вино», — настаивал Ян Ту. Цзы Фань тогда опять взял у него кувшин и стал пить, а поскольку он по характеру был большим любителем выпить, почуяв вкус вина, он уже не мог оторваться от кувшина, пока не напился пьяным. Когда сражение уже подходило к концу, Гуан решил попытаться атаковать еще раз и собрал военный совет. Послали за Цзы Фанем, но тот отговорился тем, что у него плохо с сердцем.

Тогда Гуан сам вскочил в колесницу, чтобы лично проведать его. Когда он вошел в шатер, он почувствовал сильный запах вина и, отвернувшись, сказал: «В сегодняшнем сражении сам я, несчастный, был ранен, поэтому все мы полагались на приказы военачальника, а он, оказывается, был в таком виде. Это означает забыть алтари земли и проса царства Чу и не думать о его войске. Поэтому мне, несчастному, и не удалось повернуть ход сражения!» И он повелел отвести войска с поля боя, а Цзы Фаня казнить и голову его выставить на всеобщее обозрение.