Лжец, лжец

Мартин Т. Л.

И, каким-то образом, я услышала свою музыку.

Ее музыку.

Его музыку.

Музыка стояла за каждой боевой косточкой в моем теле и каждым ударом моего сердца.

Выдыхая, я просунула руку под подушку и сжала в ладони маленький осколок опала. Когда-то я называла его мой спаситель. Я впитывала выцветшие красные пятна, обрывки сломанных цветочных лепестков. По моей щеке скатилась слеза, и я обхватила ее пальцами. Прижимая простыню к своему обнаженному телу, я бесшумно соскользнула с кровати, пробираясь к стеклянной двери и вышла на маленький балкон. Огни города освещали темное ночное небо, как сотни мерцающих звезд. С того места,

где я стояла, Детройт никогда не казался красивым, но, паря на шестьдесят этажей выше моего прошлого, неземной холодок пробежал по моей спине и вызвал мурашки на руках. Я сделала шаг вперед, затем еще один. Мои пальцы коснулись холодных перил, пальцы ног свисали с края. Я закрыла глаза и подняла лицо к открытому небу.

Потом я подумала о ней. О девушке, которой я когда-то была. Грустной, обиженной, одинокой. Но больше всего — о таком страхе.

— Все в порядке, — прошептала я. — Тебе больше не нужно бояться.

Мои слезы падали стекая по щеке и исчезали вместе с легким ветерком.

— Прости… — прерывистый вздох сорвался с моих губ. — Прости, что причинила тебе боль. Прости, что я сказала тебе, что ты слабая. Но теперь я вижу тебя… И я люблю тебя.

Рука дрожала, я открыла глаза и протянула руку через перила ладонью вверх. Медленно разжала пальцы. Затем я отпустила его, моего спасителя, и смотрела, как он скользил в бесконечном падении, чтобы присоединиться к флуоресцирующим звездам моего прошлого.

Истон

(Пять лет спустя…)

Несмотря на пасмурное небо, сильный бриз и брызги соленой воды, которые охлаждали мою кожу, я чертовски вспотел. Я набрал полные легкие свежего воздуха. Это не помогало. Я посмотрел в бесконечную морскую гладь, волны омывали в нескольких футах от моих ботинок. И все же мое сердце грозило выскочить из груди, а воротник этого белого халата на пуговицах душил меня, даже несмотря на то, что несколько верхних пуговиц расстегнуты. Я не смог бы нормально дышать, пока ее рука не оказалась бы в моей, и я не выполнил бы обещание, которое был готов дать слишком долго.

— Братан, — прошептал Айзек, привлекая мое внимание к маленькой книжечке в его руках. — Успокойся. Это всего лишь самый важный день в твоей жизни.

Я бросил на него сухой взгляд, и он подмигнул.

— Ха, — раздался щелчок, привлекающий мой взгляд к Томасу, когда он убирал огромную старомодную камеру от лица. — Говорит парень, который нервничал больше, чем девственница на выпускном вечере в день нашей свадьбы.

Айзек хихикнул, его шея слегка покраснела, а Томас ухмыльнулся, прежде чем зашел мне за спину и возобновил делать снимки.

Если бы это зависело от меня, этот день произошел бы до того, как я окончил полицейскую академию четыре года назад. Но моя невеста, мисс Независимость, хотела сначала получить степень магистра социальной работы. Мои губы скривились, когда всплыл ее образ в черной шапочке и фиолетовом платье. За плечами у нее была степень по психологии, а сногсшибательная улыбка соперничала с размерами сцены Нью-Йоркского университета у нее под ногами. Гордая, упрямая, как гвоздь, и самая непримиримая, я должен был догадаться, что она отлично вписалась бы в нашу компанию. Сначала Уитни и Зак потащили нас с собой в Нью-Йоркский университет, после того как каждый из них получил

письма о приеме, но как только мы с Евой ступили в шумный город, пути назад уже не было.

Зак, мой шафер, поправил свой желтый галстук-бабочку и кивнул на что-то позади меня.

— Не смотри, но…

В груди колотилось, я начал поворачивать голову, но он схватил меня за плечи поверх жилета и потряс.

— Я сказал, не смотри, чувак!

Айзек хихикнул, и меня охватил укол ревности, когда он смотрел на ту, что, как я предполагал, являлась моей будущей женой. Единственные люди, которые были приглашены на нашу свадьбу — это те, кто на ней присутствовал, а это значит, что у Айзека было кристально четкое представление о человеке, которого я хотел видеть больше всего.

— Терпение, — сказал Зак, приподнимая брови. — Я просто хотел сказать, основываясь на кинжалах, которыми твоя жена стреляет в твою бывшую, я думаю, что она собирается надрать Уитни задницу, если тот не перестанет возиться с ее прической.

Гордость переполнила мою бьющуюся молотом грудь. Было что-то невероятно сексуальное в том факте, что моя невеста никогда не боялась показать, о чем она думала. За моей спиной раздался еще щелчок, щелчок, щелчки, и я молил Бога, чтобы Томас запечатлел этот спитфайровский вид. Я засунул руки в карманы своих коричневых брюк в жалкой попытке удержаться на месте, вместо того чтобы поддаться болезненному желанию обернуться.

Уитни предложила нам купить палатку, чтобы немного побыть вдвоем, но мы с Евой оба отказались от этой идеи. Мы согласились позволить ей быть нашим свадебным организатором только потому, что это было необходимо ей для создания своего портфолио, но она сделала церемонию более традиционной, чем мы с Евой предполагали. За вычетом отсутствия списка гостей и декора, о котором мы позаботились, чтобы Уитни не напортачила, я даже не уверен, что свадьба на данный момент считалась побегом. Однако теперь, когда пот стекал у меня по спине от усилий, которые требовались, чтобы оторвать взгляд от Евы, я начал жалеть, что выбрался из палатки.

— Возможно, тебе стоит предупредить Уитни, — сказал я Заку.

Он единственный, кого она слушала.

— Не-а, — сказал он, глядя через мое плечо с легкой ухмылкой. — Они обе могут постоять за себя.

После того, как мы с Евой выписались из больницы и вернулись в Каспиан Преп, Зак взял на себя мою сделку с Уитом. Она, конечно, перестала мне платить, но не скрывала того факта, что ей нравилась каждая минута, проведенная в роли брошенной подружки парня, который влюбился в свою сестру. Повышенное внимание, которое она получала в школе, помогло ослабить стресс ее семейной жизни, и она еще больше усилила его, когда Зак прискакал, как рыцарь в сияющих доспехах, чтобы спасти ее. По крайней мере, так гласила история. Всегда джентльмен, он предложил продолжить игру в шараду в университете, но к тому времени Уитни решила, что ей это больше не нужно. Хотя я не уверен, что они ничего не замышляли. Они достаточно вместе, чтобы слухи все еще ходили.

Я задержал дыхание, осматривая обширный пляж. С того места, где мы стояли на берегу, тяжелое небо накрывало длинные участки открытого песка. Прямо передо мной на воде видны очертания одинокой парусной лодки. Мы выбрали будний день, чтобы народу было немного, но также и потому, что я наделся, что меньшее количество людей означало, что Александр чувствовал бы себя в большей безопасности, если смог бы прийти.

— Senor, salvanos debido a este acto de incesto. Soy una espectadora inocente.