Лживая птица счастья - 2
Шрифт:
— Чёрта с два! Дай мне минуту, и я снова буду как огурчик, — Штейн закрыл глаза и мобилизовал внутренние резервы организма. — Вот теперь порядок. Давай, что там у тебя.
Тамара, во все глаза наблюдавшая за его метаморфозой, лишь покачала головой.
— Хорошо вам, вампирам, раз! и усталость как рукой сняло.
— Да, хорошо, — сухо согласился Штейн и подвинул к ней свой планшет. — Посмотри, это наши предложения. Если есть возражения, обговорим.
Прежде чем прочитать документы, Тамара покрутила вампирскую технику в руках.
— Не старайся, там нет торговой марки производителя.
— Ясно, ваша разработка, — она понажимала значки на экране. — Вроде
— Работай, я спешу. Да и ты вроде как собиралась на заседание в Капитолий. Кстати, давай речь, я пока посмотрю, — предложил Штейн.
— Не нужно, — отказалась Тамара. — Сколько можно водить меня на помочах? Пора уже становиться на ноги.
— Как знаешь. Набьёшь синяки, потом не жалуйся.
— Не буду. А теперь помолчи и дай мне прочитать, какие ещё ультиматумы вы нам приготовили.
После завершения деловых переговоров Штейн всё же не удержался и спросил, что за отношения у неё с Кравчинским. Тамара не стала лукавить и призналась, что могущественный магнат сделал ей предложение. «Видимо, как и ты, Анри оценил мой потенциал», — грустно усмехнулась она.
Узнав, что она ответила согласием. Штейн одобрительно кивнул. «Молодец, ты правильно сделала. Это удачная партия. Поздравляю», — сказал он и, прощаясь, небрежно поцеловал её в щёку.
Когда он ушёл, Тамара быстро переоделась и, поправив макияж, спустилась в столовую, где налила себе ликёр, хотя для алкоголя было ещё не время. Подойдя к окну, она глянула на аккуратную лужайку, по которой ходил молодой загорелый парень, он катил перед собой оранжевую стрекочущую газонокосилку. «Надеюсь, Гарри не натолкнётся на чудо-технику Томаса, а то его конспирация полетит ко всем чертям», — подумала она и, поднеся бокал к лицу с удовольствием вдохнула терпкий аромат спелой вишни, напомнивший ей о родительском доме. «Далеко же меня занесло», — с грустью подумала она и сглотнула тягучую сладкую жидкость. Завуалированное признание Штейна застало её врасплох и теперь она не знала радоваться ей или горевать.
«Вот и что мне теперь делать? Ну почему ты просто не сказал, что не любишь меня? — с досадой подумала она. — Впрочем, с чего я решила, что Томас искренен в своих чувствах? Забыла, кто он такой?.. Проклятье! Одни вопросы и ни одного ответа. Хоть гадай на ромашке, выясняя любит или просто голову мне морочит».
Трель мобильника вернула её к действительности. Это звонил секретарь, чтобы напомнить о заседании в Конгрессе и доложить, что автомобиль готов к выезду в аэропорт и, чтобы успеть на самолёт, ей нужно поторопиться. «Иду», — отозвалась Тамара и с сожалением поставила недопитый бокал на барную стойку.
После заседания в Конгрессе, где эмоциональное выступление госпожи Сабуровой было встречено энергичными аплодисментами, его участники переместились в ресторан ближайшего престижного отеля.
Анри Кравчинский несколько припозднился, но сразу же направился к её столу, сопровождаемый любопытными взглядами присутствующих. Серого кардинала от политики здесь знали и обычно его присутствие не вызывало такого внимания. «Значит, Анри настроен серьёзно и успели распространиться слухи о нашей помолвке», — пришла Тамара к выводу.
— Здравствуй, дорогой, — улыбнулась она жениху.
— Моя прекрасная царица Тамар, — ласково пропел Кравчинский и, взяв её за руку, изобразил галантный поцелуй. — Слышал твоё выступление, оно бесподобно.
— Спасибо. Я рада, что тебе понравилось, — проговорила польщённая Тамара.
По опыту общения с Кравчинским она знала, что его
Они познакомились год назад. В общем-то, поначалу ничто не предвещало, что могущественного магната способна привлечь безвестная девица не первой молодости, обретающаяся на нижних ступенях карьерной лестницы в ЦРУ. Тем более у Сабуровой не было ни поддержки клана богатых родственников, ни влиятельных знакомых — кроме её непонятной связи с ныне покойным директором ЦРУ. По слухам, они познакомились в супермаркете, где она работала продавщицей. Другая версия гласила, что это случилось на детской площадке и что она работала бэбиситтером[1]. Правда, были те, кто утверждал, что ныне могущественная госпожа Сабурова въехала в страну как незаконная эмигрантка и просила милостыню на улицах Вашингтона. Директор ЦРУ, любивший пешие прогулки, дал побирушке сто долларов, а затем, узнав, что она из России, разговорился с ней. Тогда-то она и сумела заморочить ему голову байками о вампирах, на которых он в последнее время был помешан, причём настолько, что его рассудок не выдержал и в результате он покончил жизнь самоубийством.
Прежде чем это произошло, госпожа Сабурова сумела извлечь немалую выгоду для себя — к зависти своих менее удачливых коллег, что со временем перетекло в стойкую неприязнь. Карьера Тамары, начавшись с должности скромного консультанта на военном полигоне, неожиданно стремительно пошла вверх. Правда, помимо всё более значительных должностей на неё посыпались и неприятности. Особо изобретательны на подлости были женщины, но и мужчины, ведомые ревностью к её успеху, не слишком от них отставали.
Стиснув зубы, она вынесла всё, вплоть до нескольких происшествий, которые подозрительно походили на неудавшиеся покушения на её жизнь, как-то: падение массивной рекламной конструкции с кучей оголённых кабелей, находящийся под током, или автомобиль, потерявший управление, но почему-то упорно стремящейся к ней. Благодаря присмотру вампирской СБ, Тамара не пострадала, но, как говорится, осадочек остался.
Остракизм пошёл на убыль, когда сотрудники ЦРУ поняли, что выскочка далеко не глупа и в профессиональном плане способна переиграть даже матёрых коллег.
Конечно, Тамара была дилетанткой и на первых порах плохо ориентировалась в хитросплетениях мировых политических течений; она бы треском провалилась, если бы за её спиной не стоял Штейн, руководящий её действиями. Благодаря его помощи она составляла такие блестящие планы операций, что оставлять её в загоне было бы опасно, со временем её могли перекупить другие разведки, из-за чего ЦРУ потеряло бы не только великолепного специалиста, но и приобрело бы опасного врага.
С появлением Дугласа Джонсона успешное шествие госпожи Сабуровой по карьерной лестнице резко замедлилось. Новый директор ЦРУ, опасающийся за своё кресло, — что было вполне вероятно на фоне катящейся по миру мутной волне феминизма и толерантности — выпихнул Тамару в политику, чему она была только рада. Чем больше она узнавала кухню своей работы, тем больше её воротило от неё: всё же она была убийцей по необходимости, а не по призванию. Тем не менее бывшие коллеги не забывали о ней и после увольнения установили наблюдение за её домом. Когда же пошли слухи о её связи с Анри Кравчинским, который был не только чудовищно богат, но и крайне влиятелен в среде политиков, ЦРУ отреагировало тем, что за Тамарой установили круглосуточную слежку. Вот и сейчас один из агентов пасся поблизости, маскируясь под менеджера, присматривающего за официантами.