М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников
Шрифт:
судить, нужно ли было непременно убить человека за такую пустую
ссору и метить в его сердце для отомщения обиды непредумыш
ленной. Это, повторяю, дело другое, о котором я, как свидетель
дуэли...», и далее как в печатном тексте.
НЕСКОЛЬКО СЛОВ В ОПРАВДАНИЕ ЛЕРМОНТОВА ОТ
НАРЕКАНИЙ Г. МАРКЕВИЧА
(стр. 473)
1 Повесть Б. М. Маркевича была напечатана в PB(1874, № 12,
с. 480—559). Реплика, о которой пишет Васильчиков, не авторская,
а принадлежит одному из персонажей повести. На это Васильчикову
указывалось в печати.
2 См. предыдущую статью Васильчикова.
3 Мемуарист имеет в виду декабриста А. И. Одоевского.
4 Ответ М. А. Назимова см. на с. 476—477 наст. изд.
5 Это мнение Васильчикова обнаруживает его плохое знакомство
с творчеством Лермонтова. См. статью Д. Е. Максимова «Тема
628
простого человека в лирике Лермонтова». — М а к с и м о в Д. Е. Поэ
зия Лермонтова. М.—Л., 1964, с. 113—177. Еще более несправедливо
это мнение в отношении прозы Лермонтова.
М. А. НАЗИМОВ
Декабрист Михаил Александрович Назимов (1801—1888) из
Сибири был переведен рядовым на Кавказ, в Кабардинский егер
ский полк, в 1837 г. По уточненным данным Лермонтов и Назимов
познакомились в 1840 г. в доме И. А. Вревского в Ставрополе, куда
Назимов наезжал из крепости Прочный Окоп, где стоял его полк.
Последние встречи поэта с Назимовым имели место летом 1841 г.
в Пятигорске.
Подробнее об отношениях Лермонтова и Назимова см.: ЛЭ,
с. 331.
ПИСЬМО РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «ГОЛОС»
(стр. 476)
1 Эту статью А. И. Васильчикова см. на с. 473 наст. изд.
В пересказе П. А. Висковатова сохранился рассказ А. И. Васильчи-
кова о спорах Лермонтова с Назимовым: «Князь А. И. Василь-
чиков рассказывал мне, что хорошо помнит, как не раз
Назимов, очень любивший Лермонтова, приставал
к нему, чтобы он объяснил ему, что такое современная
молодежь и ее направления, а Лермонтов, глумясь и
пародируя салонных героев, утверждал, что «у нас нет
никакого направления, мы просто собираемся, кутим,
делаем карьеру, увлекаем женщин», он напускал на себя
la fanfaronnade du vice <бахвальство порока; ф р . > и тем
сердил Назимова. Глебову не раз приходилось успокои-
вать расходившегося декабриста, в то время как Лер
монтов, схватив фуражку, с громким хохотом выбегал
из комнаты и уходил на бульвар на уединенную про
гулку, до которой он был охотник. Он вообще любил или
шум и возбуждение разговора, хотя бы самого пустого,
но тревожившего его нервы, или совершенное уедине
ние» ( Висковатов,с. 273).
2 О повести Б. Маркевича «Две маски» см. примеч. на с. 628
наст. изд.
3 М. А. Назимов, как и некоторые другие декабристы, не раз
делял иронического отношения Лермонтова к правительственным
мероприятиям начала 40-х гг. по подготовке крестьянской реформы.
П. А. Висковатов писал: «Декабрист Назимов, которого в 1879 или
80-м году посетил я в Пскове именно с целью узнать о Лермонтове,
с коим он встречался в Пятигорске, говорил: «Лермонтов сначала
629
часто захаживал к нам и охотно и много говорил с нами
о разных вопросах личного, социального и политиче
ского мировоззрения. Сознаюсь, мы плохо друг друга
понимали. Передать теперь, через сорок лет, разговоры,
которые вели мы, невозможно. Но нас поражала какая-
то словно сбивчивость, неясность его воззрений. Он
являлся подчас каким-то реалистом, прилепленным
к земле, без полета, тогда как в поэзии он реял высоко
на могучих своих крылах. Над некоторыми распоря
жениями правительства, коим мы от души сочувство
вали и о коих мы мечтали в нашей несчастной моло
дости, он глумился. Статьи журналов, особенно
критические, которые являлись будто наследием луч
ших умов Европы и заживо задевали нас и вызывали
восторги, что в России можно так писать, не возбуж
дали в нем удивления. Он или молчал на прямой запрос,
или отделывался шуткой и сарказмом. Чем чаще мы
виделись, тем менее клеилась сериозная беседа. А в нем
теплился огонек оригинальной мысли — да, впрочем,
и молод же он был еще!» ( Висковатов,с. 272—273).
М. А. ЛОПУХИНА
С Марией Александровной Лопухиной (1802—1877) Лермонтова
связывали теплые дружеские отношения. По словам П. А. Вискова-
това, она принадлежала к тем немногим друзьям поэта, которые
«не утратили веры и любви к нему даже и тогда, когда ранняя
могила унесла его». «Милый друг! — писал ей Лермонтов в письме
из Петербурга 23 декабря 1834 г . , — что бы ни случилось, я никогда
не назову вас иначе...»
Поэт познакомился с ней, ее сестрой Варварой и братом
Алексеем в Москве, в конце 1827 или начале 1828 г. (об этом см.
в воспоминаниях А. П. Шан-Гирея на с. 36, 38 наст. изд.). После