Мачеха для дочки снежного короля
Шрифт:
добра!
– Так!
Ледянский сложил руки на груди. София не выдержала.
– Мама, не тяни резину!
Ольга Павловна тряхнула головой, потом вскинула подбородок.
– Я знала, что тот эмбрион, который подсадят Еве, будет получен из ее яйцеклетки.
Услышала разговор Есении с замом главного врача клиники. Ник, я хотела
сохранить вашу семью!
Никита взялся за виски.
– Какую семью, мама‘?! Расскажи подробно,
Ледянская с обреченным выражением лица пустилась в рассказ.
– Я была так рада, сынок, что вы поженитесь. У мужчины должна быть семья, чтобы
ему некогда было думать о глупостях! А ты закончил спортивную карьеру, я
боялась, ты пустишься по наклонной, у тебя появятся вредные привычки. Как ты
помнишь, я во всем поддерживала вас, нередко сопровождала Есению в
медицинский центр. После процедур порой она чувствовала себя плохо... В один из
дней она попросила подождать ее внизу в такси. Ее все не было и не было, а у
меня упало давление, и жутко хотелось кофе. Я поднялась, успела выпить чашечку
в местном безалкогольном баре. Еся не звонила, и я пошла ее искать. Медсестры
посоветовали пройти к кабинету ее друга и... Я не хотела подслушивать! Но они
почти кричали. Он уговаривал ее замолчать, но она настаивала—он должен взять
донорские клетки у суррогатной матери.
Мои ноги тоже не выдержали, и я села на край мягкой мебели. Значит, это никакая
не ошибка. Есения решила использовать меня для своих целей.
– Но почему ты не рассказала мне?!—вскликнул Никита.
Из глаз его матери уже вовсю струились слезы.
– Есения упала мне в ноги и просила ничего не говорить. Заверяла, что безумно
любит тебя и боится, ты бросишь ее, как неспособную к деторождение женщину! За
время модельной карьеры она подорвала женское здоровье, но очень хотела
семью. Она клялась, клетки Евы будут использованы лишь в самом крайнем
случае. Поначалу я и не знала, чья на самом деле малышка... Когда ребенок
родился, Есения резко поменяла отношение ко мне.
Глава 23(3)
Ник приподнял брови.
– По-моему, и от тебя особой любви не наблюдалось.
Мать кивнула.
– Я поняла свои ошибки. Есения ни во что тебя не ставила, была равнодушна к
девочке. Я злилась собственной наивности и срывалась на ней, на тебе. А когда
появилась Ева, мне стало совсем невмоготу. Сначала я боялась, что тайна
откроется. Потом увидела, с какой теплотой она относится к малышке, как любит
тебя, сын. Я и сама прониклась к ней, к Тасеньке... Мне было так тяжело!
Никита
– Как ты могла, мама?!
Ольга Павловна заплакала. София села с ней рядом.
– Наша мама всегда была заботливой, порой до властности. Но в этот раз она
превзошла саму себя, а Цветковы удачно на этом сыграли. Я понимаю, Никита,
тебе сейчас трудно всё это переварить. Однако поверь, мама очень раскаивается.
Вчера врачи скорой даже предлагали ей лечь в больницу из-за давления. И плюс
Есения шантажирует ее.
– Что?– Никита нахмурился.
– Она угрожала, что расскажет тебе правду, и ты никогда не простишь меня.
Просила выкрасть документы, помочь выжить Еву из дома. Но я бы никогда так не
поступила, даже под страхом смерти. Я вижу, как вы полюбили друг друга. Что ты,
Никита, наконец обрел семью, о которой я всегда для тебя мечтала.
Ольга вновь прослезилась. В комнате повисла тишина.
– Бабушка Оля плачет?– спросила Таська, но я шикнула на нее.
В этот момент звонок в ворота оповестил о новых гостях. Мы переглянулись,
Никита пошел открывать.
– Я больше не желаю молчать, вы должны знать правду!—раздался голос из
прихожей.
Тут я узнала... Свою бабушку? Она тоже была в курсе‘?!
– Ты все же не послушалась меня’?—прищурилась Ольга Павловна.
– Пора открыть детям глаза, а не трусить!—парировала Евгения Ивановна.—Я
сказала тебе еще утром, сегодня же признаюсь во всём Еве!
София ухмыльнулась.
– Вот еще одна причина сговорчивости мамули. Я-то думаю, быстро она
согласилась ехать к Нику.
Сколько еще шоковых новостей нам предстоит пережить?
– Бабушка, но ты-то...
– пробормотала я.
Бабуля отдышалась и обратилась ко мне.
– Ева, дочка! Я никогда не смогу искупить перед тобой свою вину. Но я хотела
защитить тебя!
Я глубоко вздохнула.
– О чем ты’?
– Оленька - твоя дочь,– в третий раз услышала я волнующую правду.
Меня трясло.
– А ты как об этом узнала?
Бабушка кивнула, прошла в комнату. И, на благо, сразу перешла к фактам.
– Когда-то мы с Ольгой близко дружили, насколько давала разница в возрасте и
положении. Работали в одном месте. Я иногда помогала ей посидеть с детьми,
прибрать. Денег не брала, только остатки детской одежды, иногда продукты, что