Мачеха в хрустальных галошах

Донцова Дарья

– Спасибо, Нинель Федоровна, – поблагодарила я, – непременно воспользуюсь вашим советом. Удалось попасть к рентгенологу?

– Сегодня у меня день невиданной удачи! – радостно воскликнула бабулька. – Повсюду без очереди приняли, с почетом. Каждый раз бы так, но не получится. Слушай, скажи мне, она оживет?

Я не поняла о чем речь, но потом сообразила:

– Героиня сериала?

– Да, – кивнула пенсионерка. – Вот в «Ангеле Луны» тоже всех поубивали, а во втором сезоне они воскресли.

Мне не хотелось разочаровывать пожилую женщину, но и врать ей про продолжение

телеленты не следовало.

– Нинель Федоровна, я не актриса, а серьги не реквизит, они мои личные.

– Ой, лжешь! – погрозила пальцем бабуля. – А то я не видела, как ты по коридору ходила, пациентку из себя изображала. Подвески тебе для кино дали.

– Не имею отношения к телевидению, работаю визажистом, – уточнила я.

– Кем? – удивилась Нинель Федоровна.

Я стала подбирать понятные ей слова.

– Делаю актерам прически, наношу на лица румяна, губную помаду.

– Гример? – разочарованно протянула собеседница.

– Вроде того, – согласилась я. – По коридору пройти меня режиссер попросила, потому что ей в кадре люди понадобились.

– А почему на тебе эти серьги? – не успокаивалась бабка. – Они приметные очень, прямо в глаза бьют. Нет, точно из сериала!

Я, успев сто раз пожалеть, что воткнула в уши хитрую бижутерию Купера, пустилась в объяснения:

– Один человек мне их подарил, чтобы ему приятно сделать, я надеваю подвески.

Нинель Федоровна села на скамеечку.

– Не надо, не носи. Слышала о проклятых вещах?

По-прежнему борясь с пленкой, налипшей на обувь, я вынуждена была поддерживать разговор.

– В одном из замков под Парижем хранится ожерелье, которое якобы приносило несчастье всем, кто его хоть раз надевал. Но я не верю в колдовство.

– Послушай меня, я плохого не посоветую, – зашептала бабушка. – Украшение твое из сериала. Ту, что эти серьги носила, маньяк убил. Подвески он себе забрал на память. Олег кучу женщин изничтожил и у каждой кое-что прихватывал. Тебе кто серьги преподнес? Парень?

Я кивнула. Нинель Федоровна схватила меня за локоть.

– Давно его знаешь?

– Недели две, – ответила я.

– И уже подарки берешь, – осуждающе заметила старуха. – Эх, молодежь! Ты у кавалера дома была? Родителей его видела? С приятелями его встречалась?

– Нет, – призналась я, мысленно проклиная бахилы, из-за которых не могла уйти из поликлиники.

– Назови фамилию, имя, отчество, год рождения скороспелого женишка, – потребовала Нинель Федоровна.

– Купер… – начала я и остановилась.

– Дальше! – потребовала пенсионерка.

Я молчала. Только сейчас до меня дошло, что больше ничего о Том Кто Все Может я не знаю.

Нинель Федоровна сложила руки на коленях и, догадавшись о причине моей заминки, протянула:

– Вона как… А что, если твой поклонник убийца и подарил тебе серьги с жертвы? Верни ему подношение и больше не бегай к нему на свидания. Нельзя любовь с первым попавшимся крутить. Знаю, что ты думаешь: бабка выжила из ума, не каменный век на улице. У меня внучка на тебя похожа. Даю Леночке хороший совет, а она злится: «Отстань! Во времена твоей молодости парень с девушкой по два года

вместе ходили и не целовались, сейчас все иначе». Но злые люди во все времена одинаковы. Надо осторожность соблюдать.

– Хорошо, – пообещала я, – непременно.

Нинель Федоровна отняла у меня балетку и неожиданно одним движением оторвала пленку.

– На, держи готовенькую. Может, я и дура старая, но руки с детства куда надо пришиты. Ну-ка, доведи меня до метро, а то ноги чего-то подкашиваются. Тут двести метров идти, неужели откажешь?

Я надела балетку.

– Конечно, нет, спасибо за помощь.

Мы вышли из поликлиники и вскоре дошли до небольшой площади. Нинель Федоровна двигалась быстро, я ей в качестве костыля совершенно была не нужна.

– Притормози-ка тут, – попросила она и вошла в павильончик с вывеской «Свежий хлеб».

Я посмотрела на часы. Время подбиралось к половине четвертого, надо прощаться с Нинель Федоровной и рулить в интернат, где живет Наталья Евсюкова.

– Вот тебе подарочек за доброту, – пропела бабушка, выходя из лавки. – Взяла тот фильм, название ему «Серьги дьявола». Погляди и поймешь: права я. Держи.

Мне пришлось спрятать черную коробочку с диском в сумочку.

– Большое спасибо, не стоило тратить деньги. Никогда бы не подумала, что в булочной торгуют еще и кинопродукцией.

Нинель Федоровна усмехнулась.

– Продавцом тут Маратик служит, внук моей соседки. Он у себя дома сериалы записывает, потом их людям продает, а нам с Алевтиной любой бесплатно. Пообещай, что поглядишь и правильные выводы сделаешь!

– Обязательно! – воскликнула я, мечтая как можно быстрее отделаться от чересчур активной бабули.

Но не тут-то было. Нинель Федоровна ухватила меня за рукав.

– Я в юности в большую беду попала. По глупости с одним мужиком на танцы пошла, очень уж мне случайный знакомый понравился. Ничегошеньки о кавалере не ведала, но сразу влюбилась. Чем танцы закончились, рассказывать не стану, только плохо тот день завершился. Очень плохо. Я потом несколько лет лечилась, по больницам кочевала. И вот с тех пор если вижу, что какая-то дурочка, вроде меня молодой, глупость отчебучить решила, остановить ее пытаюсь. Верни парню серьги, скажи ему: «Спасибо, красивые очень, но мне мама запрещает от посторонних подарки принимать».

– Хорошо, так и поступлю, – пообещала я.

– Ой, врешь! – вздохнула Нинель Федоровна. – Все вы, молодые, неслухи. Ну, прощай.

Она бодро пошагала в сторону скопления пятиэтажек, а я вернулась к поликлинике, села в машину и влилась в поток автомобилей, мчащихся по шоссе. Сегодня же вечером отдам серьги Куперу и больше никогда их не надену. Слишком уж яркая бижутерия, сегодня все обратили внимание на мои уши, и каждый высказал вслух свое мнение о подвесках. Жаль, что не могу сама их снять. И вообще, зачем согласилась на какую-то шпионскую авантюру? Я визажист, мое дело наложить макияж, сделать прически Монаховым, получить за работу деньги и расстаться с клиентами. Почему я не отказала вчера Куперу? По какой причине согласилась ехать к Наталье Михайловне и записывать нашу беседу на чудо-камеру?