Мадемуазель травница
Шрифт:
Но меня вздернули на ноги раньше. Мощная рука подцепила под локоть и выдернула с пола.
— Где там эта ненастоящая невеста? А?!
Огромный мужик рванул ко мне, но его встретил друид. Он отпустил мой локоть и без замаха двинул кулаком. Нападавший запнулся. Лицо его страшно покраснело, зубы сжались в оскале. И он пошел на таран. И кто-то мне сегодня еще говорил о родстве с жеводанским зверем. Вот где обитают его родичи!
На бегу мужчина нагнулся и плечом въехал под дых друиду.
Меня толкнули, потом ущипнули. Я отскочила ближе к двери, и сама пнула кого-то ногой.
В воздухе теперь стояла пыль. Она помноженная на духоту и перегар совсем мешала дышать. В какой-то момент полетели щепки, и хозяин запустил в нашу потасовку двух громил. Явно оберегал свое грязное имущество. Но дравшихся было больше, и никто не хотел останавливаться.
На меня снова навалились. Я кое-как отпихнула мужика и отвесила затрещину другому. Дышать становилось вся тяжелее, пришлось остановиться, чтобы вдохнуть. Но меня схватили сзади и куда-то поволокли.
Опять спас друид. Он отцепил мужика, двинул ему кулаком, и даже отряхнул мою юбку. При этом качало его хуже, чем пьяного.
— Пора уходить, — сказал Дюбоис и подхватил лавку у стены.
С этого места как раз неплохо выйдет отступить к двери.
Друид, оказывается, кое-что понимал в драках.
Ну что же, пора уходить, значит, пора. Я чуть отдышалась и взяла стол.
Удивляться было некому. Потому я просто швырнула ношу на первых двух мужиков. Бац!
И тишина.
Не мертвая. Скорее удивленная, такая с перешептыванием.
Стол, похоже, людям не понравился.
— Жиро! — крикнул друид. — Мы уходим!
«А то никто еще не понял», — подумала я, но кивнула.
После крика Дюбоиса в таверне зашевелились. Разозленные и помятые мужчины пошли в нашу сторону. Кто-то разминал плечи, кто-то поигрывал дрыном и натирал кулаки. Никого не смущали столы и лавки на пути, их плавно огибали или сдвигали в сторону.
Но хоть Жиро оставили в покое. Еще минуту назад его дубасили двое, теперь же всё внимание досталось мне и друиду.
Брюн, придерживаясь за стенку, двигался к нам.
Мужики подошли раньше, но Жан, как факелом, махнул лавкой в одну сторону, потом в другую. Народ повыплевывал зубы и чуть отступил.
Я шмыгнула за спину друида, в конце концов, кто здесь хрупкая девушка и кому нужна защита.
Когда Жиро подполз ближе, я быстренько и его затащила за широкую спину Дюбоиса.
— Всё, Жан, теперь точно уходим, — сказала я.
Лавка полетела на мужиков, а мы вывалились на холодную улицу.
Как мы бежали! Спотыкались, цеплялись, но зигзагами летели вперед. Сворачивали на самые темные улицы, пробирались среди низких домов и редких прохожих.
Первое время за нами гнались. Я даже слышала тяжелое дыхание за спиной. Но потом Жиро вытянул нас на какую-то светлую улицу, где стояли стражники и преследователи отстали.
В боку кололо, руки немели оттого, что на каждом повороте я придерживала то Жана, то Жиро. Не знаю, как мы добрались до небольшого дома, в котором жил Брюн. Но у порога чуть не свалились от бессилия.
Жиро ютился под чердаком в небольшой комнате, которая напомнила о капитане городской стражи. Присутствовали и стол, и кровать, и даже ночная ваза. Но выглядело все опрятнее, чему я искренне обрадовалась.
Единственное чего здесь не хватало — места. Для одного человека все казалось идеальным. Шаг влево, два шага вправо, и ты нашел всё что нужно. Но трое человек разворачивались с трудом.
Я кое-как осмотрела ушибы Жиро, предложила ему сделать холодный компресс для глаза, да и все. Для остального требовались травы.
— Ладно, мне пора. Отдыхайте. Завтра кого-нибудь пришлю с лечебной мазью. Или сама приеду, — я поднялась со стула, но Жиро схватил за руку.
— Там уже темно. Оставайтесь. Я уступлю постель.
— А вы вдвоем ляжете на пол? — я покачала головой. — Нет, я поеду. Меня должен ждать в повозке родственник второго мужа мадам Бернар. Он живет в городе и как раз собирался ехать после заката. Ему от солнца плохо или что-то такое. Мне бы теперь только дойти до ворот…
— Не могу я отпустить девушку одну ночью, Ан-Мари!
Брюн постарался тоже встать, но был слишком пьян и избит для резких движений.
Я только головой покачала и пошла к двери.
— Я ее провожу, — вызвался друид. Охромевший на одну ногу, с огромным синяком под глазом и в порванном плаще. Стоял он ненамного увереннее Жиро.
— Я сама дойду. А вам отлежаться надо, месье Дюбоис.
— Проводишь ее до двери, — строго сказал Жиро своему другу, не замечая моего возмущения.
Да что же это такое! Я — четверть четверти от крови полуоборотня! С корзинкой. А провожает меня хромой друид. Стыдоба.
Тем не менее к воротам мы ковыляли вместе, и даже сели в повозку тоже вдвоем. Знакомец мадам Бернар оказался каким-то бледным и вялым. Он к нам то и дело принюхивался, но каждый раз, когда голова поворачивалась в мою сторону — морщился и на какое-то время переставал втягивать воздух.
На пороге дома мы оказались глубокой ночью. Друид еле подволакивал ноги, но у двери вздумал раскланяться.
— Вам кто-нибудь обработает раны? — поинтересовалась я. Он лишь нахмурился. — А вы вообще где живете? Надеюсь, не под деревом?
Дюбоис удивился, постарался что-то объяснить, потом задумался и замолчал.
— Проходите.
Я широко открыла дверь, и сама же затащила друида. Под конец вечера он совсем расклеился. До конца так и не протрезвел, к тому же сильно хромал и придерживал левую руку. То ли вывих, то ли перелом.