Мадикен
Шрифт:
— Я хочу заранее все приготовить, — говорит Лисабет.
Мадикен остается дома, чтобы присматривать за Кайсой.
— Она, наверно, проспит до нашего возвращения, — говорит мама. — Но на всякий случай ты все же за ней приглядывай.
Сегодня один из первых теплых весенних дней. Мадикен сидит на кухонном крыльце, поглядывая на коляску, которая стоит под вишней, она читает про тайны заколдованного замка. В этой книге много страшного, но даже привидение старого замка не кажется таким жутким при ярком солнечном свете.
У
Мадикен снова погружается в книжку. Какие ужасы творятся в заколдованном замке! Вот из потайного хода, гремя цепями, выходит скелет и появляется в опочивальне молодой графини. Неудивительно, что та чуть было с ума не сошла и пронзительно вскрикнула.
Крик! Рядом тоже кто-то кричит. Это — Кайса! Оторвавшись от книжки, Мадикен подняла голову и увидела… Кто же это такой стоит перед ней и держит на руках Кайсу? Кто выхватил ее из колясочки, где она мирно спала? Это какой-то высокий дядька с длинными белыми волосами. Он стоит спиной к Мадикен. Но вот он оборачивается. Караул! Да это же Линдквист!
Мадикен не боится лазить по деревьям, карабкаться по крышам, но Линдквист — другое дело! Она так перепугалась, что у нее все похолодело внутри и пропал голос. Она даже не может крикнуть «Помогите!». Что делать?
Наконец Мадикен заговорила дрожащим голосом:
— Это… это моя сестричка, ей надо спать!
Линдквист посмотрел на Мадикен бессмысленным взглядом.
— Уж это мне решать, — говорит он. — Она не твоя, она теперь моя!
— Не-е-ет! — отвечает Мадикен, стараясь говорить твердо.
Линдквист строго нахмурился:
— Не спорь со мной! А то я не знаю, что тогда сделаю! Она — моя. Должна же быть на земле справедливость!
А Кайса кричит. Линдквисту это не понравилось, и он ее потряс.
— Замолчи! У меня в ушах звенит от твоего крика. Замолчи, тебе говорят!
У Мадикен сердце сжалось от страха. Ведь если Кайса не замолчит, Линдквист может разозлиться и покалечить ее своими огромными ручищами. Ах, хоть бы Альва пришла! Мадикен хочет ее позвать, но боится рассердить Линдквиста. Мадикен должна сама спасти Кайсу, без посторонней помощи.
— А зачем вам, господин Линдквист, нужен ребеночек? — спрашивает Мадикен тем же чужим и непривычным голосом.
— Все у меня померли, понимаешь? — говорит Линдквист. — Все померли, и мне нужно что-то живое, что шевелится.
Затем он опять потряс Кайсу:
— Перестань кричать! Сказано тебе, замолчи!
Кайса не привыкла, чтобы ее трясли, она раскричалась еще пуще прежнего. «Миленькая Кайса, неужели ты не можешь помолчать! — думает Мадикен. — Ну что же мне делать?» И тут она увидела рядом с собой играющих котят. Они ведь живые и вовсю шевелятся!
Дрожащими руками Мадикен берет черненького котенка и, хотя у нее даже ноги дрожат, направляется к Линдквисту.
— Поглядите! — говорит Мадикен. — Он живой, и шевелится, и не кричит. Давайте меняться!
— Нет уж! — говорит Линдквист.
Кайсу он держит, как мешок под мышкой. Ей совсем не нравится такое обращение, и она от возмущения совсем зашлась криком. Линдквист недовольно посмотрел на Кайсу, потом на котенка, которого держит Мадикен. Тот перебирает лапками, вырывается из рук, он царапается и хочет вскарабкаться повыше.
— Ладно, бери! — говорит наконец Линдквист. — Давай мне котенка и забирай эту крикунью!
Мадикен кладет котенка на протянутую ладонь Линдквиста. Но Линдквист уже успел передумать и не хочет отдавать Кайсу.
— Я себе оставлю обоих! — говорит он.
— Нет уж! — отвечает Мадикен. — Крикунью надо отдать мне. Должна же быть на свете справедливость!
Это и Линдквисту понятно. Он ведь сам тоже так считал. Он швыряет Кайсу на руки старшей сестре, словно та не ребенок, а мешок тряпья, который можно кидать как попало. Котенок уже барахтается в его бороде, Линдквист доволен:
— Ишь ты, какой хороший! — говорит он.
Он даже не заметил, как Мадикен убежала с Кайсой. Линдквист счастлив. Получив котенка, он отправился восвояси.
А в прачечной в это время сидит на перевернутом корыте Альва, качая в объятиях двух человеческих детенышей. Мадикен рыдает и всхлипывает. А Кайса воркует и радуется, ей тут хорошо и уютно.
— Поплачь! Поплачь хорошенько! — говорит Альва. — Горе надо выплакать, не то потом будут сниться кошмары.
И Мадикен долго проплакала, пока не кончились все слезы.
Тогда она слезла с Альвиных колен.
— Маме лучше об этом не знать, — говорит Мадикен.
Альва согласилась:
— Правильно! Иначе она только будет зря нервничать. А Линдквиста, дурачка убогого, и без того посадят под замок.
Потом Мадикен помогла Альве развешивать белье на веревке, натянутой между березами. Кайса лежит рядом в колясочке, смотрит, как над ней колышутся голые ветки, и воркует от удовольствия. Кто-кто, а уж она-то совсем забыла про Линдквиста!
На кухонном крыльце лежит Гося, а вокруг нее возятся все три котенка. Бедный Линдквист! Он даже одного несчастного котенка не сумел удержать, хотя у него такие огромные ручищи! «А все-таки его жалко!» — подумала Мадикен.