Мафия заказывает

Ильичев Валерий Аркадьевич

А Татьяна лежала, объятая ужасом непоправимой беды. Она вдруг остро осознала, что у неё никогда не будет спокойной радости и любви, а будет лишь обида и ненависть ко всему этому несправедливому миру, где одним дается все и без усилий, а многим, в том числе и ей, за все придется платить дорогую цену.

Наконец Тенгиз оделся, а затем, достав толстое портмоне, отсчитал купюры и положил их на стол аккуратной пачкой. Потом прошел в соседнюю комнату и плотно закрыл за собой дверь, словно желая навсегда отгородиться от постыдного эпизода, который он хотел бы поскорее забыть.

Татьяна взяла пачку и пересчитала деньги, потом ещё раз. Быстро накинув платье, она бросилась в соседнюю комнату. Кавказец как будто ждал её, он стоял посредине комнаты и зло усмехался:

– Что, мало? Но то, что ты дала мне, большего не стоит. Радуйся, что хоть половину заплатил!

Гнев и злоба охватили Татьяну: "Неужели все было напрасно и мне завтра не удастся пойти в школу в новых серьгах?"

И она бросилась на Тенгиза, стремясь вцепиться ногтями ему в лицо. Но он успел схватить её за руки и с силой отбросить от себя. Не удержавшись, она мешком упала на пол и взвыла не столько от боли, сколько от обиды и бессилия.

– Что здесь происходит?
– сиплый, с гортанными переливами голос Георгия прозвучал как спасение.

Он стоял на пороге с ключом в руке, и глаза его немигающе строго смотрели на напарника.

– Что, насиловать девчонку вздумал?

Заметно испугавшийся своего старшего товарища, Тенгиз заговорил что-то на своем языке. Вид при этом у него был виноватый. На лице у Георгия отразилось удивление. Он недоверчиво посмотрел на Татьяну:

– В чем дело, девочка, объясни?

И Татьяна с обидой выпалила:

– Он обещал вдвое больше, а дал только половину!

И Георгий понял, что напарник не врет. Он ошеломленно смотрел на эту девчонку, которую знал уже два года и помнил четырнадцатилетней голенастой пацанкой, и отвращение застыло в его немолодых, много повидавших глазах. Напарник оказался виноват меньше, чем он думал, но все равно - он нарушил закон гостеприимства. Воспитанный в строгих кавказских обычаях, Георгий на своем родном языке приказал напарнику полностью рассчитаться с этой дрянной девчонкой. Тот понял, что надо уступить, и отсчитал недостающую сумму. Уже не пересчитывая, Татьяна соединила обе пачки, бросила их в сумочку и поспешила к выходу.

После её ухода Георгий и Тенгиз собрали вещи и оставили квартиру. Хотя Георгий не особенно уважал хозяина, но смотреть в глаза человеку, доверие которого так вероломно нарушил его товарищ, он не мог. Уходя, они положили ключи на стол и захлопнули за собой дверь.

Отец Татьяны потом долго недоумевал, почему так спешно покинули его дом кавказцы. А Татьяна с чувством горечи вспоминала, как на следующий день пришла в класс в великолепных серьгах, но почти никто не обратил на них особого внимания, а та богатенькая выскочка совсем её доконала, пренебрежительно заметив:

– Безделушки неплохие, но тебе не идут. У тебя лицо круглое: длинные висюльки надо покупать тем, у кого лицо удлиненное, породистое, а не как у простушек из деревни.

Девчонки фыркнули, давая понять, что знают, в чей огород камешек брошен, и разошлись.

И это - все?! И это тот триумф, ради которого она претерпела все унижения?! Татьяна сбежала с уроков и долго сидела на скамеечке в сквере. Слезы катились градом, но она даже не всхлипывала. Не было сил.

...Окончив школу, Курлыкова поступила в техникум, где заместителем директора был знакомый отца ещё со студенческих лет. Через два года отец разбился на машине, и после его похорон жить стало совсем худо.

Мысли о "древнейшей" профессии теперь часто посещали Татьяну. Дразнили баснословные доходы проституток, и она думала о том, что могла бы заняться этим ремеслом, пока не закончит учебу или не выйдет удачно замуж.

Теперь ей нужен был лишь маленький толчок. И Татьяна нашла выход, придумав пари, которое заключила со своей сокурсницей, что любой, в том числе и она, сможет пойти в гостиницу и подцепить там денежного клиента. Она уговорила себя, что одно дело пойти впервые и в качестве проститутки предложить свои услуги и иное - если ты это делаешь на пари, стремясь выиграть спор с подругой. В первый раз ей повезло. Вместе с подругой они ухитрились прошмыгнуть мимо охраны и поднялись на третий этаж. А там оказался подвыпивший толстый мужчина в летах. Он удачно решил свои дела в столице и теперь жаждал вкусить из чаши мирских наслаждений. Татьяне оставалось лишь шагнуть вперед и взять гостя под руку.

Едва за ними закрылась дверь номера, её подруга бросилась вниз и, не жалея о проигранном пари, с радостью выскочила на улицу.

Во второй раз Татьяна уже спокойно пришла в гостиницу. Но здесь везение её оставило: она была задержана сотрудниками милиции. Рассказ о пари развеселил молодых ребят-оперативников, и, поверив, они отпустили глупую студентку. Но через два дня Татьяну вновь задержали и тут уже поставили на учет. А в один прекрасный день Татьяну окликнул высокий смуглый парень, представился Левой и предупредил, что без его ведома никто не может заниматься "древнейшим" ремеслом на этой территории.

– Смотри, я тебя лично трогать не стану, но мои девочки не любят конкуренции. Я уже знаю о твоих неприятностях с милицией и могу избавить тебя от встреч с ними, а также не позволю другим девочкам тебя обижать. Вообще-то мне новенькие особенно не нужны. Но твоя пышная фигурка и пухлое личико в сочетании с молодостью имеют определенную прелесть для любителей непорочной юности. И не надо тебе нарываться на неожиданности. Если согласна, то я буду тебя посылать по нужному адресу.

И Татьяна согласилась. Конечно, при оплате услуг ей доставалась меньшая часть, но зато и забот никаких. Лева вскоре перевел её в разряд девочек по вызову и направлял к строго определенному кругу лиц. Расчет сутенера оправдался: детская пухлость Татьяны чрезвычайно нравилась богатым пожилым бизнесменам. Лева подбирал ей гардероб с учетом психологии богатых клиентов. Чаще всего это были комбинезончики, штанишки и платьица, какие обычно носят дети-дошкольники. Такой наряд в сочетании с внешними данными Татьяны делал её ещё более привлекательной для сластолюбцев. Проинструктированная Левой, она, играя свою роль, никогда не пила вина, просила поднести ей стакан молока и сладости. И в общении с такими клиентами не выходила из определенного ей Левой амплуа простушки, впервые попавшей в подобную обстановку. Такая линия поведения оказывалась весьма выигрышной: к Татьяне относились без излишней грубости, старались не обижать, часто платили больше, чем было оговорено, и эти деньги она от Левы скрывала. Правда, когда дело доходило до постельных забав, ей приходилось несладко. Но со временем она привыкла, и её уже редко удавалось удивить чем-нибудь необычным. И если Татьяна сносила что-нибудь очень уж неприятное, то, сжав губы, наполняла свое сердце ненавистью ко всем тем, кто, как она считала, был виновен в этом её порочном занятии.

Примерно через год у Татьяны сложился постоянный круг клиентов из числа "солидных" людей, и она уже не была вынуждена рисковать и работать как каторжная по случайным вызовам.

– Все это мы узнали из опроса её приятельниц-проституток, которым она иногда рассказывала о своей жизни, - закончил Антонов.
– Вот только почему убили Курлыкову, а потом, как сегодня стало известно, её давнюю школьную подругу, нам пока не ясно. Есть ещё одна важная деталь. На следующий день после убийства Курлыковой исчез и Лева. По слухам, он отдыхает где-то на юге. Есть у меня один человечек из его окружения, сегодня вечером с ним встречаемся. Думаю, что появятся у нас зацепки, кто и по какой причине решил убрать проститутку, а затем и её подругу. Так что давайте завтра с утра, эдак часов в девять соберемся и обсудим, что мне птичка на хвосте принесет.