Мафия. Замуж за главаря

Белова Анастасия

– Синеглазка, ты вновь пытаешься поставить меня на место, – приближается ко мне. – Я легко могу сделать так, что ты будешь мне подчиняться. В том числе и в постели, – в его голосе слышится угроза.

– Я возненавижу вас, – честно отвечаю, глядя ему в глаза. Герман ведь не знает, что в данный момент это чувство уже живет во мне и с каждым часом растет. – Быть бандитом намного проще, чем быть честным, добрым, благородным. Но даже у бандитов должны быть какие-то законы, которые отличают их от животных.

Я не говорю об отморозках. Если вы относите себя к отморозкам, то я больше не буду пытаться до вас достучаться. Делайте, что считаете нужным, – страх куда-то ушел.

Сложно чувствовать себя загнанной в угол. В какой-то момент, ты перестаешь быть жертвой и бросаешься на обидчика.

– Иди, ложись спать. В задницу я и сам уколы поставлю, – развернулся и стал уходить.

– А комнату мне выделят? – крикнула ему вслед. Или так и буду ночевать в кабинете с вашими гор… громилами? – быстро себя исправила. – Знаете, ни одному человеку не понравится, если на него во сне кто-то будет смотреть, – Герман развернулся, по выражению лица сложно что-то понять.

– Ляжешь в моей спальне, – буркнул он. Я хотела возразить, а Герман развернулся и пошел.

– Никакого личного пространства и свободы, – негромко себе под нос.

– Эта единственная спальня, где есть замок на двери, – донесся до меня голос Барсаева из-за угла. Я не думала, что он меня услышит.

Помимо того, что эта комната запиралась, здесь еще находилась персональная уборная с душем и огромной ванной. Душ я принимала долго. Теплая вода успокаивала, помогала снять напряжение. Надо выспаться, а на свежую голову думать, как отсюда сбежать. Оставаться опасно. Рано или поздно Герман вновь заговорит о сексе. Уверена, что сейчас его останавливает боль в ранах. Вряд ли мой эмоциональный монолог заставил Барсаева задуматься. Таких как он не пристыдить. Бандит давно вырос и привык жить по своим правилам и законам.

Ему нет дела до других. У меня есть мама, которая будет переживать, что не может со мной связаться. Артем, наверное, уже оборвал телефон…

Если я попрошу вернуть мне мобильный, Герман обязательно попросит что-нибудь взамен. Менять свое тело и честь на телефон я не буду. Гори эти братья-бандиты синим пламенем. Из-за них столько проблем и переживаний!

Найдя в шкафу мужскую отглаженную футболку, которая мне доходила до колен, надела на себя. Спать голой, да еще и в чужой постели было не комильфо. Хорошо, что идя на смену, я взяла с собой медицинский костюм и чистое белье.

Проверила, надежно ли закрыта дверь и легла спать. Выспаться мне не удалось. Очередная бессонная ночь из-за Барсаевых. Сначала младшенький разбудил своим вторжением. Я не подумала, что у них есть ключ от двери, а он был. Владимир, преисполненный раскаянием, решил принести извинения.

Долго капался в замке, умудрился меня разбудить. Когда он вошел в спальню, я сидела на постели и ждала чего-то плохого, дрожала от страха. В этом доме хорошего ждать не приходится. От него – гада пахло перегаром. Лучше бы выспаться дал! Пришлось простить, лишь бы он ушел. Слушать целый час его раскаяния и сожаления о том, что он стал последней мразью, было невыносимо. Одна польза – свое прощение обменяла на ключ от двери, но выяснить есть ли запасной, не удалось. Владимир на мои вопросы лишь пожимал плечами.

Второй раз заснула я с трудом. Подрывалась из-за каждого звука, несмотря на то, что дверь вновь заперла. За окном уже брезжил рассвет, когда я наконец-то погрузилась в глубокий сон. Разбудило… или разбудили меня чужие руки, оглаживающие мои ягодицы.

Две-три секунды мне понадобилось, чтобы понять, чьи это наглые руки шарят по моему телу. Даже не знаю, откуда поняла, что это Герман. Наверное, интуитивно.

Не задумываясь, я лягаюсь, словно кобыла, к которой наездник подошел сзади. Попадаю пяткой… то ли в причинное место, то ли в рану на бедре. Руки с моей попы тут же исчезли. Раздается громкий мужской рев, который быстро обрывается, потому что Герман сцепил тут же зубы. Я вскочила с кровати, отбежала к окну. Если этот злой раненый зверь кинется на меня, можно будет выпрыгнуть. Чуть отдышавшись, он вылил на меня поток отборного мата.

– Си-не-глаз-ка! – проревел он угрожающе, не сводя с меня своих темных, как ночь глаз.

– Вы сами виноваты, нечего было… приставать.

– Ты совсем зеленая?! – приподнялся Герман с кровати. У него от боли выступили капли пота на висках. – Я уснул возле тебя. У мужика по утрам… да, что я тебе объясняю, ты ведь медик. Будь ты бабой-ягой, я бы все равно к тебе пристроился, потому что мозг спал, рулил он, – указывает взглядом на бугор в штанах.

Я смущенно отвожу глаза. Понятно, что про утреннюю «палатку» у мужчин я наслышана, но так прямолинейно мне ее никто не демонстрировал.

– Вы сказали, что я могу здесь быть в безопасности, – с претензией в голосе.

– Ты и была в безопасности. На диване было не неудобно, все затекло, вернулся в свою постель, чтобы немного поспать…

– У вас другой спальни в доме не нашлось? – во мне все кипит от возмущения, поэтому, не задумываясь его перебиваю.

– В другой спальне не стоит моя кровать, – он начитает вновь злиться.

– Я не просилась в вашу комнату, была бы рада любой другой, – не собираюсь уступать. Неизвестно, сколько меня тут продержат, спать с ним в одной постели я не буду.

– В других нет замков, – с раздражением в голосе. – Ложись давай спать, – кивает на постель.

Конец ознакомительного фрагмента.