Мафия
Шрифт:
— Конечно!
— Ну тогда все должно быть окей!
— Так оно и есть.
— Ладно! — Генди встал с кровати. — Хочу ненадолго заглянуть к Мадж. Составишь компанию?
— Нет, не сегодня ночью.
— Ну, тогда увижу тебя утром.
Генди вышел, и Паркер выключил свет. Он уселся у окна и, покуривая, стал вглядываться в шоссе. Генди почему-то тревожил его. Надо же, купил машину на законных основаниях! Приобрел столовку и собирается вкалывать там на полном серьёзе. И даже пожелал принять участие в деле за “спасибо” из чувства солидарности!..
Это плохой признак, когда такой человек, как Генди, начинает приобретать недвижимость
Когда такой, как Генди, стремится владеть собственностью и начинает тяготеть к дружбе, это означает, что он теряет качества, необходимые для их опасного бизнеса. А это плохой признак.
Глава 2
Подъезд к Сиракузам начался со свалок автомобилей, где всем заправляли дилеры по продаже подержанных машин. Затем пошли плохо оштукатуренные бары и лавчонки, торгующие всякой всячиной, под которые были переделаны дома-развалюхи. Это был конец дня, пятница, наступал час пик дорожного движения для автомашин, отправляющихся на уик-энд. Паркер продирался на своем “олдсе” через поток машин, делая все от него зависящее, чтобы наверстать время. А вот и Соут-Сэлина-стрит! Магазины стали выше и солиднее, дорожное движение — еще более плотным, до того самого момента, как они оказались в нижней части города, где все улицы вели не в ту сторону, в какую им было нужно.
— Мне ненавистен этот город! — заявил Паркер.
— Город как город, — отозвался Генди. — Все они одинаковые.
— Тогда они все мне ненавистны. За исключением курортных — Майами, Вегаса, — там никогда не натолкнешься на такое.
— Ты, как я, любишь маленькие городки. Слышал когда-либо о Преск-Айл?
— Нет.
— А следовало бы полюбоваться — какие там зимы. Снега — выше головы.
— Звучит неплохо.
Генди засмеялся.
— Мне там нравится, — сообщил он. — Мы что, заворачиваем? Ты уверен, что нам направо?
— Это единственный способ, чтобы выехать на встречную полосу.
— Ох, да. Следующий поворот направо, а потом уж надо сделать круг. Я и забыл, что здесь одностороннее движение.
Следующий поворот, однако, мало что изменил. Встречная улица допускала движение только в том направлении, в котором они уже ехали целый квартал до поворота. Паркеру удалось вовремя проскочить еще квартал, прежде чем их тормознул светофор. Женщины в зимних одеждах, с коробками, в которые были упакованы покупки, хлынули на переход и сгрудились вокруг машины как стадо. Был еще не декабрь, но началось уже украшение витрин к Рождеству, Все еще оставались некоторые декорации со Дня благодарения, но никто, однако, не удосужился их убрать.
Зажегся зеленый свет, и Паркер свернул направо. Но следующая пересекающая улица была еще одной, которая пропускала движение в ту же самую сторону.
— В
— Может быть, одна или две. Там можно прожить всю жизнь, даже не зная об этом.
— Возможно, я заеду туда в один прекрасный день.
— Тормозни возле столовки, и я сварганю тебе отличную яичницу.
— Благодарю!
И только следующая улица позволила им, наконец, двигаться в нужном направлении.
— Печально, но факт, — вздохнул Генди, — но мне хотелось бы знать кого-нибудь в Буффало, тогда бы мы могли не колесить по этому городишку, а просто миновать его.
— В Буффало будет не легче с движением.
— Да, но мы уже были бы там.
— После того как наладишь связи, мы двинем из города север, уже по верной дороге, и остановимся в мотеле. Я уже устал крутить баранку. Можем попасть в Буффало и завтра все равно у нас достаточно времени.
— Окей, тогда ладно. Припаркуйся где-нибудь.
— Попробую.
Но и здесь не оказалось мест для парковки. Они уже миновали нужное здание, а новой стоянки все еще не встретили. Обочина Соут-Сэлина-стрит справа, на протяжении целой половины квартала, была свободной от машины, но вся пестрела знаками “Стоянка запрещена!”. Паркер и хотел бы вернуться к началу квартала, но, чтобы сделать такой маневр, ему бы вновь пришлось исколесить полгорода, поэтому он вырулил на запрещенную зону и заглушил движок. Пусть только попробуют всучить ему квитанцию на штраф! В любом случае машина была не его. И гонять эту тачку Паркеру осталось неделю, от силы — две. Как только дело будет завершено, он избавится от “олдса”. Поэтому пусть себе записывают номер водительской лицензии в свои блокноты и облепят капот квитанциями как снегом.
Они выбрались из машины. Паркер запер дверцы, и на своих двоих оба отправились в обратную сторону к нужному зданию — двое высоких мужчин в охотничьих куртках и кепи среди толпы невысоких и казавшихся толстыми из-за зимних одеяний женщин, с руками, полными пакетов и свертков.
Это было старое, с оштукатуренными стенами здание, выкрашенное в грязно-зеленый цвет. Из двух лифтов работал только один. Так как время приближалось к шести, старик лифтер сидел на своем стуле уже в пальто, чтобы перевезти нескольких последних трудяг и после сразу же отправиться домой. Поэтому нахмурился, когда увидел Паркера с Генди, зная, что они заставят задержаться одного из работающих — а следовательно, и его — тоже.
— Все уже разошлись по домам, — буркнул он, надеясь, что ему поверят и отправятся восвояси.
Однако Генди успел еще раньше дозвониться сюда из Бинг-хемптона.
— Тот, кто нам нужен, еще здесь. Нам на третий этаж.
Человек Генди был неким Эймосом Кли, и на указателе между лифтами значилось: “Эймос Кли. Конфиденциальные исследования”.
Кли являлся лицензированным частным детективом, но если бы он попытался заработать себе на жизнь частным сыском в таком городке, как этот, да еще с офисом в таком здании, то через месяц умер бы от голода. Кли же оказался обладателем бесценного блага, позволяющего ему уплачивать ренту и постоянно находиться при деньгах. Этим благом стало его разрешение на оружие. Штат Нью-Йорк выдал ему три листка бумаги, каждый из которых позволял Кли — в силу специфики работы — приобретать, владеть и носить с собой, пистолет. Три листка бумаги — это три пистолета. Кли, как правило, имел в своем распоряжении от пятидесяти до ста пистолетов, но на виду никогда не держал больше трех.