Маг для бастарда
Шрифт:
– Гуранд, а может, сначала вы хоть чтото объясните мне? – ядовито осведомился я, приземляясь напротив. – А то все время пользуетесь моими услугами, моей помощью, моими способностями, моим доверием и терпением, даже не задумываясь, что будь на моем месте любой из ваших учеников, он давно бы прибил вас как осу. Вам все не нравится, все непонятно, вы устанавливаете на меня ловушки и требуете объяснить, почему я в них не попался, приставляете к нам шпионок и удивляетесь, почему мы уходим из вашего дворца? Вам непонятно, почему старый магистр мне рад, а допустить, что он имеет на это основания, вы не желаете.
– А откуда вам все это известно? – Пронзительный взгляд магистра скользил по моему лицу, а его руки тем временем чтото быстро плели.
– Да оттуда, что вы из меня уже параноика сделали! – рассмотрев эту уловку, всерьез начал свирепеть я. – Не ем и не сплю, все плету следилки и защиту да пытаюсь понять ваши интриги. А вы так привыкли во всем видеть шпионов и врагов, что никак не хотите осознать простую вещь: ни ваши секреты, ни вся ваша Дройвия мне и даром не нужны. А вот настоящих бандитов почемуто покрываете. Еще немного, Гуранд, и я совсем перестану верить тем словам, что вы сказали мне, когда прикинулись нищим странником, о желании вашего правителя дружить с человеческими странами. Я ведь только ради этих слов вас тогда пожалел… и не добавил неприятных минут, как вашим ученикам.
– Какие интересные подробности, – мрачно заявил Изиренс, появляясь изза куста, и мне пришлось срочно изображать потрясение, чтоб доказать, что я не почувствовал загодя его приближения, – похоже, вы мне не все рассказали, учитель.
Увечная пентаграмма, ну, конечно же учитель! Как я сам не догадался! Вот теперь мне понятна и их дружба, и доверие, и единомыслие. Да я сам верю своему учителю едва ли не больше, чем собственному отцу. И значит, мне нужно немного пересмотреть свои взгляды и выводы. Но позже, сейчас мои следилки засекли быстро бегущего в нашу сторону дроу.
– Ваше величество, – запыхавшийся лакей вызвал почти откровенную досаду на лице повелителя и это заметил, потому что залепетал както виновато: – Сенгар велел доложить, что они поймали… беглеца.
– Скажи, пусть подождут, я сейчас приду, – процедил Изиренс и, проследив, как стремительно удаляется несчастный прислужник, повернулся ко мне. – А вам я желаю задать только один вопрос: почему вы не учитесь в академии?
– Я не попал в десятку лучших, – честно ответил я, и почемуто впервые за два года воспоминание об этом факте не вызвало в душе никакого разочарования или огорчения.
– Намного? – Ирония, скользнувшая в его голосе, была мне непонятна, но не задела так, как задела бы раньше.
– Я был одиннадцатым.
– Но ведь вы могли написать прошение?
Как хорошо ему известны, однако, наши порядки. Да, я мог написать прошение, и те сотые балла, на какие я отстал от десятого избранного, мне бы простили. Просто издали бы указ, и в этом году академия получила на одного ученика больше. Однако сама мысль о том, что я буду учиться как бы из милости, доводила до белого каления и пугала меня гораздо больше мысли о практике. Вот и пришлось выбрать двадцать лет работы на людей.
– Не мог, – честно выговорил я, но в голосе поневоле прорвался отголосок звериного рыка.
– Вот оно что.
Теперь они оба смотрели на меня, как на неизвестный науке минерал.
– Мне, к сожалению, нужно идти, дела, – нехотя поднялся правитель, и вдруг магистр тоже встал:
– Я пойду с вами. А вы, маглор Иридос, не желаете присутствовать?
– Где?! – насторожился я.
– На допросе Даверлиса. Это тот дроу, что дарил цветы ее высочеству.
Глава 8
Я думал долго. Точнее сказать, непозволительно долго, на лице повелителя даже начало проступать откровенное разочарование, и лишь для того, чтоб его стереть, пришлось спросить:
– А моя подопечная? Я не имею права бросить ее без присмотра.
Разумеется, мы предусмотрели некоторые хитрости и на тот случай, если я волей случая или правителя окажусь слишком далеко от Мэлин, и волновало меня сейчас вовсе не это. Я был наслышан о том, какими методами ведутся допросы в королевстве и прочих государствах, и не желал принимать участия в этой мерзости. Но с другой стороны, было очень заманчиво услышать его оправдания, и вот это и заставило меня так долго колебаться.
– Но у вас же есть с собой ктото из друзей, – хитро ухмыльнулся магистр, – пусть пока последит вместо вас.
– А господа… – я покосился на сидевших на веранде дроу, – не будут шокированы? Он ведь не станет изображать из себя лакея.
– Ну, во всяком случае, они промолчат, – отозвался Гуранд, следя, как я снова достаю зеркало.
– Аган, я иду посмотреть на допрос, иди посиди на веранде.
– Иду, – коротко отозвался парень, и я спрятал зеркало.
– Вы им все объясняете? – шагая впереди меня, недоверчиво бросил повелитель.
– Они мои друзья, – вздохнул я, въедливые проверки каждого сказанного слова начали надоедать.
– Где эта веранда? – стремительной тенью выскользнул изза куста Аган, и дроу дружно схватились за рукоятки кинжалов.
– Смотри вперед, видишь? Только садись подальше от Мэлин.
– Я же не враг себе, – буркнул оборотень и сделал вид, что только теперь рассмотрел правителя и мага, – доброе утро, ваше величество!
– И этот оборотень, – задумчиво протянул магистр и уставился на меня.
– Я предпочитаю говорить – человек, – отозвался я непримиримо, – и не вижу ничего особого в том, как этот человек использует магию. Подожди, Аган, я замаскирую твою ауру.
Он широко улыбнулся и картинно застыл перед нами, ожидая, пока я добавлю в ореол ауры синевы, скрывающей его родную зелень.
– Всё, иди.
– Ваша собственная аура тоже подправлена? – заинтересовался магистр, но отвечать честно на этот вопрос, по моему мнению, было несколько рановато.
И Гуранд, и сам правитель пока не доказали мне, насколько можно на них положиться и с какими намерениями они так настойчиво выпытывают мои тайны.