Маг для бастарда

Чиркова Вера Андреевна

Святая пентаграмма, торопливо пряча на место и коробочку, и амулет, ворчал я на себя, снова опускаясь на лежанку, чтото я стал медленно соображать. Ведь теперь я больной, а больным полагаются сиделки. И я знаю одну очень подходящую… и законный способ заполучить ее в свой дом.

Однако судьба снова вмешалась в мои планы, и произошло это уже через десять минут.

– Иридос, – заглянул в шатер мой учитель, – ты уже поставил накопитель?

– Нет, – честно признался я, – вы ведь влили мне энергию из амулета… к утру резерв и так будет полный.

– Я могу, конечно, – лицемерно

вздохнул он, – сходить на плато и привести менталов, но тогда можно будет сразу снимать эту личину. Дроу и так на меня косятся, хотя Гуранд им объяснил, что это мне друг подарил особый кристалл с записью новых заклинаний. Но ты мой лучший ученик, и мы оба знаем, что никто из остальных менталов не справится лучше.

– Извини, – подавил я разочарованный вздох, доставая коробочку, – сейчас вставлю. Просто не думал, что там чтото сложное. Создай мне пока крепкий бульон, я все же оборотень.

– Вот, – большая глиняная кружка глухо стукнула донышком о столик, – а заклинание не то чтобы сложное… а просто неизвестное. Он или самоучка, или изобретатель, но такого сплетения повиновения и выносливости я еще не встречал.

– Треснутая пентаграмма, – выдохнул я, махом выпивая густой душистый бульон, точную копию того, в каком варилось не менее пяти самых питательных сортов мяса, – идем. Тото его заклинания работали както странно.

– На повозке, где он ехал, – подхватив меня, как раненого, под руку, сообщил магистр, – Гуранд нашел кучу пустых колец и амулетов. Очень дорогих и мощных. Так что держался ты хорошо, и правильно сделал, что вынес людей. Он перед уходом плеснул на повозки негасимый огонь.

– Скотина. – Я попытался оглянуться, но он меня удержал.

– Не переживай. Мы погасили… а все, что сгорело, правитель велел возместить втройне. Сейчас главное – поднять людей, целители скоро придут, дроу готовят большой портал. И здесь, и в твоем Зеленодоле.

– Проклятая пентаграмма, – от этого удара я даже приостановился, – вы хоть сказали там, что все живы?

– Ну не дураки же, – с преувеличенной обидой вздохнул он и откинул полог большого шатра.

Длинный рядок лежанок, на которых лежали волки, барсы и рыси с резко впавшими боками и потускневшей шерстью, резанул мое сердце болью, жалостью и чувством вины. Не дома мне нужно было строить, а сопровождать обоз, тогда бы удалось избежать этой беды, ругал я себя, опускаясь рядом с некогда смоляночерным волком.

– Март… – Моя шапочка снова скользнула в сторону, а пальцы легли ему на виски, и я увидел запутанное плетение чужого заклятия, неопрятным пучком лежащее на темени оборотня.

Несколько минут я честно пытался развязать странные узелки и петли, означавшие, что выплетавший их маг ставил кучу условий и усилений, потом начал звереть.

И как это случалось со мной в таком состоянии все чаще, в голову пришла простая идея. А зачем я, собственно, буду их распутывать, если заклинание не впитывается в разум, как бывает с мощными заклятиями нашей школы, а просто перекрывает обычный выход эмоций неизменным щитом, вроде моей шапочки? Ведь я умею ее сдвигать и, если бы захотел, смог убрать навсегда. Почему бы мне не попытаться сделать нечто подобное и тут?

Тонкое щупальце моего ментального поисковичка осторожно поддело край чужого щита, и Март болезненно застонал.

– Потерпи, дружок, – шептал я, с огорчением понимая, что, если мне удастся убрать эту гадость, вся боль измученного и голодного тела сразу обрушится на оборотня, как лавина.

– Что ты делаешь? – почемуто шепотом поинтересовался следивший за мной учитель, но я только отмахнулся.

– Потом. Готовьте бульон, мясо и питье, они ехали так не один час.

– А на них были амулеты? – так же тихо спросил он, и на этот вопрос я мог только пожать плечами.

– Я выдавал… не мешай.

Поисковичок двигался медленно, и с каждой секундой оборотень кривился все сильнее, а один раз даже зарычал.

– Март, это я. – Я прижал к оскаленной пасти руку, и он с какимто облегчением ее лизнул и заскулил обиженно и тихо, как маленький кутенок.

А еще через пару минут, когда напоенный магией поисковик оплел снизу вражеский щит и осторожно снял его с разума парня, Март распахнул расширенные от боли глаза и хрипло выдохнул:

– Отец…

– Я. Снимай кокон, мой хороший, врагов тут нет, а тебе нужно поесть и отдохнуть.

– Ага… – Он послушно сбросил звериный облик, и я невольно скрипнул зубами: на парне не было ни одного амулета или кольца. Да даже пояса с деньгами и оружием, который он в пути носил не снимая, и того не было.

– Пей. – Лангорис поднес ему к губам кружку и терпеливо ждал, пока трясущийся от голода Март глотает целебный бульон.

А я тем временем, не обращая внимания на укоризненный взгляд учителя, кастовал на друга регенерацию и восстановление.

– Эти заклинания у меня мало магии берут, – пояснил я Лангорису позже, когда рассказывал, как мне удалось справиться с подчинением, – а я растворил щит и впитал его энергию. Да и лекарейдроу чтото пока не видно.

– Они скоро будут, сейчас помогают раненым в Палере, – только теперь признался он, направляясь к ближайшему оборотню, – маги Гуранда и Изиренса попытались взять всех, кто ждал вас в засаде, в плен.

– И ты там был? – догадался я, чем магистры были заняты в то время, пока мы мирно ехали навстречу обозу.

– И я был, бросил сон и подчинение, – учитель рассказывал так, словно мы равны с ним по статусу, – но на двоих, самых сильных, были очень мощные амулеты. Скорее, артефакты, и теперь правителю хватит головной боли, чтоб выяснить, откуда они взялись. Вот и пришлось нам повоевать. Но погибших нет… только раненые и обожженные.

Крохотная вспышка огня и коснувшийся моей драконьей шкуры отголосок высвободившейся энергии свидетельствовали о том, что магистр не стал возиться со снятым щитом, а просто сжег его, и я, подумав, последовал его примеру. Заманчивая идея немного поболеть нравилась мне все больше и еще вполне могла осуществиться.

Мы провозились почти дотемна, процесс снятия мерзкого заклинания невозможно было каклибо ускорить, и вокруг нас уже давно сновали лекари и магидроу. Даже Гуранд промелькнул невдалеке, но рассмотрел распростертые на лежанках тела моих парней и мгновенно испарился.