Маг-менестрель
Шрифт:
С этими словами хозяин распахнул двери и вихрем промчался по дому, торопливо рассказывая про то, какой его предок и когда пристроил то или иное крыло, оснастил дом теми или иными удобствами, нарисовал картину или слепил статую.
Казалось, этот человек не ведал усталости и совершенно забыл, что его гости устали с дороги. И когда наконец они попали в комнату для гостей, Мэт повалился в кресло с тяжким вздохом.
— Все! Теперь я знаю, что такое агрессивное гостеприимство! — Он жадно глянул на медный умывальник, но сказал: — Паскаль, ты, пожалуй, мойся первый.
— За обедом, — ответил Паскаль. Он уже сбросил половину платья. Движение его стали суетливыми и дергаными. — Не могу дождаться, Мэтью! Прошло больше года, наконец-то я снова увижу ее!
— Понятно, — откликнулся Мэт. Ему хотелось верить, что парень не зря проделал такой долгий путь.
— Вашему величеству ни в коем случае нельзя ехать! — воскликнул доктор. Его седая борода дрожала от волнения. — Я прочел руны, я смотрел в чашу, куда капнул каплю вашей крови, — сомнений нет! Я видел дитя, что зреет внутри вас! Вы носите в себе дитя и поэтому не должны рисковать им, отправляясь в поход!
— Если я смогу избежать риска, я избегу его, — отвечала Алисанда с непоколебимой решительностью. — Но я должна ехать, ибо в противном случае дитя рискует остаться без отца!
Лицо доктора превратилось в трагическую маску.
— Тогда... поезжайте хотя бы в портшезе! — умоляюще проговорил он.
— Что?! — возмутилась королева. — Чтобы воин ехал на битву в носилках? Кто же такого воина станет уважать?
— Я слыхал, что раненые рыцари, бывало, управляли боем с носилок, укрепленных на спине у коней.
— Я не ранена!
— Не ранены, но будете ранены, если не позаботитесь о себе. Ваше величество, ну хотя бы не верхом, хотя бы в дамском седле!
Алисанде нестерпимо хотелось одарить доктора гневным взглядом, но она не могла так поступить с человеком, который проявлял столь искреннюю заботу о ее здоровье. Она опустила глаза.
— Хорошо, господин ученый доктор. Я поеду в дамском седле. До битвы.
— А на битву-то вам зачем? — всплеснул руками доктор. — Не надо на битву! На что тогда нужны полководцы?
Алисанда, сверкая глазами, уставилась на доктора.
— Разве королевы не обязаны быть и полководцами?
— Обязаны, ваше величество, но не тогда, когда они готовятся стать матерями.
— Я пока еще не мать, — пробормотала Алисанда, потупив взор.
Однако доспехи она надевала с тяжелым сердцем. Она так и не надела их до конца. Вынуждена была снять — доспехи не сходились на талии.
Когда она в конце концов облачились в походное платье, фрейлины вздохнули и пошли за королевой к дверям, сокрушенно покачивая головами и понимая, что все их увещевания бесполезны.
Как только королева появилась во внутреннем дворе, воины тут же подтянулись и приветствовали свою повелительницу криком. На королеве был плащ с капюшоном и легкая кольчуга, на голове блестела боевая корона. Мгновение Алисанда смотрела на свое войско, и в груди ее шевельнулась былая гордость. Потом она повернулась
— Воины мои! Наш верховный маг мог попасть в беду, ибо он движется к югу, дабы узнать, что за черные дела творятся в королевстве Латрурия. Мы поскачем на юг, дабы быть наготове на тот случай, если он узнает что-нибудь ужасное! Будет война или будет мир, но мы не можем ждать, покуда это за нас решат латрурийцы.
И снова двор замка огласился могучим кличем. А потом седеющий сержант завел куплет боевого марша. Королева улыбнулась и подхватила марш.
Но как только отзвучали последние слова, во двор на верховой дамской лошадке выехала леди Констанс в легкой кольчуге и плаще с вышитыми родовыми гербами. Королева удивленно воззрилась на свою фрейлину.
— Миледи! Что это значит?
— Если вы решили ехать, ваше величество, когда вам ехать нельзя, значит, я должна ехать с вами, — ответила леди Констанс. — И не пытайтесь меня отговаривать! Я все равно поеду с вами, хотите вы этого или нет! Должна же быть рядом с вами хотя бы одна женщина в такое-то время!
Алисанда чуть было не приказала фрейлине вернуться в замок, однако слова приказа так и не сорвались с ее губ: она вспомнила, что в поощрении верности своих подданных есть смысл. Услуги леди Констанс отвергать не стоило. В конце концов Алисанда — владыка, но не деспот. В итоге королева заставила себя улыбнуться, то есть она так думала, что заставляет себя улыбнуться, а улыбка вышла искренней и радостной.
— Но вам, миледи, вряд ли стоит подвергать себя таким опасностям.
— Если вы, ваше величество, собираетесь подвергать себя опасностям, то и я с вами.
— Что ж, с радостью принимаю ваше общество! — воскликнула королева с сияющими глазами. — Ну, в путь!
Итак, королева отправилась в поход в дамском платье, чего раньше не делала никогда. Поверх платья — только легкая кольчуга, и на голове — походная корона. Правда, позади седла была приторочена кольчуга более плотного плетения, поверх которой лежал шлем. Королева ехала в дамском седле, но ехала гордо, высоко держа голову, и ее белокурые волосы развевались по ветру, словно знамя. Рыцари и пехотинцы приветствовали свою повелительницу радостными криками, а после, пропустив ее вперед, тронулись следом и завели древнюю походную песню.
Войско выехало изворот, преодолело подъемный мост, прошагало по извилистой дороге на равнину и дальше, дальше... Воины распевали походные песни. Минул примерно час, когда войско Алисанды добралось до невысокой цепи Холмов, замыкавших долину, и королева увидела на фоне неба одинокого всадника, закованного с ног до головы в латы. Он не трогался с места и поджидал войско. Сердце Алисанды радостно забилось. Они подъезжали все ближе к всаднику. Вот уже стали видны черты его лица, однако доспехи рыцаря оставались черными, на них не было никакого герба. Алисанда поняла: это он!