Маг волей случая
Шрифт:
– Салом алейкум, ака! – обратился я к извозчику по-узбекски, чтобы сэкономить время. Конечно, можно было и по-русски, но водила не выглядел полиглотом. К тому же, еще до моего отъезда в Москву, в Узбекистане начались большие напряги с взаимопониманием. Пару раз лично видел узбеков, свободно говорящих на английском, французском и немецком, но не знающих ни слова из «великого-могучего». Так что, лучше уж сразу говорить понятно для собеседника.
– Вай! – раздалось из салона, – Узбекча биласизми? 3
3
Ого! Знаете узбекский? (узб.)
– «Фрегат» кафесига канчадан булади? 4 – не поддался я на его филологические восторги.
– Беш минг сум 5
Ни
4
Сколько (почем) будет до кафе «Фрегат» (узб.) – корявая, но стандартная при общении стаксистами фраза
5
пять тысяч сумов (сум – денежная единица Республики Узбекистан) (узб.)
– Арзонрок-чи? Икки минг бераман 6 .
– Ладно, садись, брат, сумка у тебя тяжелый, понимаю. Вон, мокрый весь уже.
Я автоматически глянул на свою поклажу. Нигде не капало, наверное, водила имел в виду испарину, которой я уже успел покрыться. А что вы хотите, отвык я от ташкентских температур. А водила, похоже на меня обиделся. Такую личную неприязнь испытывает – аж кушать не может. Даже обращается на «ты», хотя по-узбекски мне «выкал». С чего бы это? А, ну, понятно: таксист, видимо, недавно из провинции и желает блеснуть знанием русского. Я с таким уже сталкивался однажды на базаре. Подошел к прилавку с соленьями, квашениями и маринадами и спросил у продавца, почем тот продает огурцы. На вопрос «Неч пул бодринг?», тот хмуро поглядел на меня и прежде чем назвать цену, заявил: «Слушай, уважаемый, я по-русски тоже понимаю». Вот и это дитя гор, вероятно, посчитало себя обиженным. Ну, мне с ним не пить, доеду, и пусть катит со своим отношением. Это даже очень хорошо, что контакт прервался, терпеть не могу бесед с извозчиками. Хорошего ничего не скажут, а вот убить настроение нытьем о низкой зарплате – это они завсегда и с полным ихним удовольствием. Но этот оказался неразговорчив и уже через десять минут молчания я входил в свою квартиру. Никакой пыли, паутины и прочих прелестей заброшенного жилья, что странно, там не обнаружилось. А, ну да, мама же договаривалась с соседкой о регулярной уборке, за которую и перечисляла той по пятьдесят долларов в месяц. Вот что бакс животворящий делает, заходи и живи, пол блестит, нигде ни пылинки, даже окна – и те вымыты. Красота!
6
А дешевле? Дам две тысячи (узб.)
От неожиданного решения уборочной проблемы настроение резко скакнуло вверх и я, сгрузив продукты в холодильник и шкаф, решил отметить прибытие ничегонеделанием, сроком до вечера. Разве что обзвоню знакомых, да искупаюсь. Скинув одежду прямо в кухне, залез в ванну и с полчаса постоял под душем. А выйдя, решил уже не одеваться, допить кальвадос и посмотреть, чем меня порадует местное телевидение. Растянувшись на диване, я щелкнул кнопкой пульта. Ностальжи, елы-палы! Ни черта не изменилось за несколько лет: песни, танцы, все сверкает и все радуются жизни. Как будто и не уезжал никуда. Так, с этим разобрались, а что у нас по другим каналам? Ничего? Как так? Непорядок! Ага, «Глухарь» по НТВ. По РЕН ТВ какая-то порнушка. ОРТ (или как его сейчас обзывают, дай Бог памяти), кажет очередные сопли с сахаром, в смысле, сериал про любовь.
Больше ничего интересного телевизор предложить не мог, несмотря на двести спутниковых каналов. – И стоило ли тратиться на спутниковую антенну, – в очередной раз подумал я, вырубая телик, – Лучше обзвоню приятелей, приглашу на вечер.
Предложение вызвало дикий восторг у всех, так что посиделки обещали удаться. Какой же русский не любит быстрой халявы? К тому же, все приглашенные работают журналистами. Если это вам ничего не говорит, значит, вам (в отличие от меня) крупно повезло, и вы никогда не были сотрудником ташкентских СМИ. Если предоставляется возможность поесть задаром, то любой мой бывший коллега вцепится в нее самой мертвой из всех своих хваток. Плюс, общечеловеческая страсть к дармовщине. А в результате имеем перспективу приятного вечера в хорошей компании. Красота! Надо только проследить, чтобы бывшие коллеги не слишком фанатично предавались пороку пьянства. Есть же и другие, не менее приятные пороки, в конце концов!
Занятый этими приятными мыслями, я набрал последний номер. Катю Скворцову из «Молодежной газеты» всегда лучше оставлять напоследок: во-первых, ее телефон постоянно занят, а во-вторых, разговаривать с ней довольно проблематично. Девушка патологически болтлива и вываливает на собеседника такой воз информации, что тот начинает жалеть об опрометчиво сделанном звонке. Правда, на этом недостатки Катюши заканчиваются и начинаются достоинства. Уже за одно чувство юмора ей можно многое простить, как гаранту отличного настроения в любой компании. К тому же девушка имеет приятный голос и иногда поет под гитару. Правда, играет плохо, и обычно музыкальным сопровождением занимаюсь я. В общем, нужная на празднике девушка. Кроме того, я по ней просто соскучился. Поэтому, когда она попросила помочь – согласился без разговоров. Для хорошего человека не жалко.
Через полчаса я уже стоял перед зданием редакции. Как и положено уважающей себя женщине, Катя появилась минут через десять после назначенного времени. Оказывается ответственный секретарь посчитал нужным дать ей дополнительные ЦУ. Раз в две недели «Молодежка» клеймила кого-нибудь позором. Под раздачу могли попасть продавцы, не додающие сдачи, сотрудники ТЧСЖ, не угодившие жильцам и тому подобная мелочь. Называлось это – «критические материалы» и за них платили чуть более высокие гонорары. Поэтому каждый журналист старался за неделю раскопать подобный казус. Иногда таковых не находилось или случались повторы и тогда уже чесать репу приходилось руководству. Чаще всего задания были из разряда «то, чаво на белом свете вообче не может быть». 7 (например, мне дали задание найти предпринимателя, довольного государственной налоговой системой), но иногда случалось начальникам придумать и что-то поинтереснее. На сей раз, было решено пригвождать пером шарлатанов от экстрасенсорики, высасывающих последние деньги из сирых – бедных обывателей.
7
(С) «Сказка про Федота-стрельца…» Л. Филатова.
– Не самая свежая тема, надо сказать. Я как раз с нее и начинал писать, а это уж сколько лет назад было.
– Да знаю я! Но лучше уж такой материал, чем никакого. Забыл наши планерки?
– Ага, щас! Они мне до сих пор в кошмарах снятся, —ответил я, нисколько не преувеличив. Планерка в редакции «Молодежки» забьет любой ужастик по всем статьям. Состояла она из двух частей: хвалебной и ругательной. Причем, того и другого было много. Нет, МНОГО. Первые полчаса присутствующие делились своими впечатлениями от прочтения номера. Как бы описать этот процесс понятнее? Вообразите себе конкурс «Кто лучше слижет сироп и мед с задницы товарища». Получилось? А теперь возведите результат в десятую степень. Честное слово, фраза «А вот Обноров как всегда в своем репертуаре», с которой меня начинали критиковать, звучала для меня райской музыкой. Душой отдыхал, ей-богу! Затем шеф указывал мне на недостатки в работе, пенял за несдачу нормы по знакам 8 и на этой оптимистичной ноте начиналась вторая часть планерки. Тут уже обсуждались недостатки: качество и количество фото в номере, пропущенные дежурным редактором опечатки и прочее. А последние десять минут отводились планам на следующий номер. И вот тут начинался мой персональный кошмар, так как ни одна из предложенных мной тем редактора не устраивала. Оказывается, нашу молодежь не интересуют свежие новости, интервью с артистами, материалы о премьерах театра и кино, психологические и правовые консультации, а желает она стройными рядами вливаться в ряды общественного молодежного движения. Аж повизгивает от вожделения! А я должен оной молодежи в этом способствовать, агитируя их со страниц издания. От этого становилось совсем кисло, так что грянувшее вдруг увольнение меня только порадовало. А вот Катя продолжает рожать свежие бредни о ништяках, доступных лишь членам ОМД и ей можно посочувствовать. Я пошел еще дальше и поинтересовался, чем я могу помочь.
8
Во многих редакциях объем статей, которые литсотрудник должен предоставить в номер (или в несколько номеров) подсчитывается по количеству печатных знаков (примечание для не журналистов).
– Сходи вместо меня к колдунье одной, пожалуйста. А то я одна никак не успею. У меня интервью в Молодежном театре, с главрежем. Это надолго, сам знаешь, а без критики меня на планерке спрягать будут.
– А что за ведьма, где живет? Я ее не знаю?
– Да недалеко от тебя, на Чиланзаре, третий квартал. Держи вот ее визитку и деньги на такси. Съездишь – целую неделю тебя вечно любить буду.
– Две. И ни днем меньше!
– Тогда с тебя фотографии, вымогатель, – улыбнулась Катя, протягивая мне цифровую «мыльницу».
– Спасибо, у меня аппаратура своя – продемонстрировал я подруге свой NIKON. Успеешь по своему мероприятию отписаться до вечера?
– Успею, там заметка на полсотни строк нужна. Так что, жди.
– Попробуй не прийти, я тебе лысым сниться буду!
– Нельзя быть таким жестоким, Рома. Как я после этого работать буду – заикающаяся и с дергающимся глазом?
– Да я и так удивляюсь, как ты работаешь…
– Как ты был полным раздолбаем, так и остался, – шумно вздохнула девушка, – Езжай уже, любезный ты наш!