Маг Земноморья

Ле Гуин Урсула Кребер

Огромная чёрная птица, Ворон с острова Осскил, подошёл к ним, важно ступая по каменной террасе, а потом по траве. Птица подошла к Архимагу и остановилась. Вся чёрная, с клювом, как огромный кинжал, и глазами, как горный хрусталь, она недоверчиво покосилась на Джеда. Три раза ворон клюнул белые складки одежды старца, пока тот не пришёл, наконец, в себя, не улыбнулся и не сказал, обращаясь к Джеду: «Поди, поиграй, малыш». Его отсылали, как мальчишку! Джед снова преклонил колено пред старцем, чтобы проститься, а когда встал, того уже не было. Только ворон недоумённо смотрел на Джеда, приоткрыв клюв.

— Терренон уссбук! Терренон уссбук оррек! — сказала птица на непонятном языке. И после

этого — неожиданно исчезла.

Джед направился к выходу, толком не зная, куда же ему всё-таки идти. При выходе, под сводами арки, повстречался ему высокий юноша, который весьма вежливо приветствовал Джеда лёгким поклоном: «Я — Морион, сын Энвита с острова Хавнор. Я весь к Вашим услугам и готов показать Храм и ответить на все вопросы. А как Ваше имя, сэр?»

Всё это показалось странным и оскорбительным для Джеда, деревенского парня, который в своей жизни никогда не встречал детей богатых купцов и дворян, кроме той девицы на лугу. Ему показалось, что над ним издеваются, обращаясь на «Вы», да ещё предлагая какие-то там «услуги», поэтому он процедил сквозь зубы: «Перепелятник», — и отвернулся.

Юноша подождал ещё минуту, немного обескураженный столь грубым ответом, но, сделав вид, что ничего не произошло, пошёл вслед за Джедом. Был он высоким, года на два-три старше Джеда, и поступь его была мягкой и лёгкой, как будто он не шёл, а делал танцевальные па. Была на нём серая мантия с капюшоном, и первым делом он повёл Джеда в кладовую, где тот, как студент, мог выбрать себе такую же мантию. Джед подобрал себе по размеру тёмно-серый балахон, и Морион воскликнул: «Теперь Вы стали одним из нас, сэр». Морион улыбался, когда говорил, и Джеду казалось, что за этой подчёркнутой вежливостью скрывается издёвка.

— А разве только одежда делает тебя магом? — не удержался он.

— Конечно, нет, сэр, — последовал ответ. — Но манеры делают всё. Куда теперь?

— Куда хочешь.

Морион повёл его нескончаемыми коридорами, показывая бесчисленные внутренние дворики и крытые залы, Хранилище Книг и Великий Очаг, вокруг которого вся школа собиралась по праздникам. Потом они поднялись наверх и посетили различные башни с кельями для учителей и учеников. Сейчас они стояли в Южной Башне, и окно выходило прямо на море над крышами соседних домов. Как и другие кельи, эта была без какой бы то ни было мебели — только соломенный матрас лежал в углу.

— Да, уважаемый Перепелятник, — начал Морион, — живём мы здесь скромно. Надеюсь, это не стеснит Вас?

— Нисколько. — Джед хотел показать этому аристократу, что он не хуже его. — А что, уважаемый Морион, спать на соломе после мягких домашних перин было не очень удобно?

Мориона как обожгло, и он взглянул на Джеда так, будто хотел убить его: «Да тебе ли знать, что мне, сыну Лорда Домианского с острова Хавнор, будет удобно или неудобно». Но вслух Морион всё так же вежливо промолвил: «Следуйте за мной, сэр». Тем временем, пробил гонг, и нужно было спускаться вниз, к дневной трапезе за Большим Столом, что был накрыт в общей зале, где собралось одновременно около сотни учеников и наставников. Каждый обслуживал себя сам, и, перебрасываясь шутками, ученики подходили к большому чану с едой, накладывали в тарелку что-то дымящееся, а потом устраивались где кому было удобней за единым столом. «Говорят, — продолжал неутомимый Морион, — что стол этот волшебный, и за ним всем хватит места, сколько бы ни собралось народу». И действительно, хватало всем: и шумным компаниям юнцов, и одиноким старцам с посеребрёнными сединой волосами, которые даже за едой не могли оторваться от своих долгих дум. При этом никто не нарушал их покой — от шумных компаний их отделяло какое-то непроницаемое пространство. Морион

подвёл Джеда к огромному парню по имени Дрок, который, не проронив ни слова, с жадностью продолжал уплетать свой обед, не обращая на них никакого внимания. Был он прост, как и Джед, и, видно, не очень заботился о своих манерах. «Фу, — сказал он, съев всё до конца, — наконец-то здесь нет обмана. Кашу я прямо опрокинул в желудок». Джед не понял, что он хотел сказать, но сам парень ему явно понравился.

После обеда они все вместе пошли в город. В бесконечных улочках и проходах без труда можно было заблудиться. Живя бок о бок с магами, простые жители тоже кое-чему научились, и здесь никого не могло удивить, например, неожиданное превращение человека в рыбу или поднявшийся в небеса дом.

Выйдя за садами из городских Ворот, трое юношей перешли реку Твилберн по деревянному мосту и взяли курс на север через пригородные леса и пастбища. Извилистая тропинка то поднималась на холм, то вновь опускалась. Потом они прошли дубовую рощу, и слева от неё была ещё одна рощица, но тропинка как-то замысловато сворачивала перед ней, предлагая им совершенно иной путь. Джед никак не мог определить породу деревьев. Дрок уловил его взгляд. «Это роща Имменент. Нам ещё нельзя входить в неё...»

В лучах солнца красные цветы на ветвях пылали, как раскалённые угли.

— Искромётное семя, — сказал Морион. — Деревья эти появились здесь, когда ветер занёс сюда пепел с Илиена, во время битвы между Эррет-Акбе и Повелителем Огня.

Он подул на увядший цветок, и семена его разлетелись, как искры затухающего костра.

Тропинка вела вокруг подножия зелёного холма, который Джед заметил ещё с моря, когда «Тень» только входила в заколдованные воды Острова. И здесь Морион сказал:

— Ещё дома на острове Хавнор я много слышал о гонтской магии, и всегда только восторженные отклики. Неудивительно, что я с нетерпением ждал случая познакомится с этим искусством поближе. Перед нами — самый настоящий гонтец, и мы — у подножья Скалы, которая, как говорят, берёт начало в самом центре Земли. Заклятия здесь обретают особую силу. Покажи своё искусство, Перепелятник. Каков твой стиль?

Джед не ожидал такого начала и просто не знал, что сказать.

— Может, потом, Морион? — вмешался Дрок. — Дай ему осмотреться хотя бы.

— Нечего ему осматриваться. Он и так хорош. Бездарность привратник просто бы не пропустил. Какая разница, сейчас или потом, правда, Перепелятник?

— Ты прав, я не бездарен, — промолвил, наконец, Джед, — но покажи сначала сам, на что ты способен, и что за магия тебя интересует?

— Иллюзии, конечно, трюки, игры какие-нибудь. Ну, например...

И, вытянув указательный палец, Морион произнёс несколько непонятных слов, а там, куда он указал, среди травы появился маленький источник: вода всё прибывала и прибывала, и, наконец, ручеёк превратился в горную речку, бегущую вниз по склону. Джед опустил руку в источник и попробовал воду: она была холодна, но жажды не утолила — такова суть иллюзии: скользить по поверхности, не проникая вглубь. Произнеся ещё одно слово, Морион иссушил источник, и трава стала по-прежнему густой и без единой капли росы.

— Теперь ты, Дрок, — произнёс Морион с холодной улыбкой.

Дрок почесал в голове: был он явно озадачен, но всё-таки взял кусок земли в руку и начал что-то петь над ним, разминая землю чёрными от грязи пальцами. Наконец, он вылепил какую-то форму, шлёпнул-плюнул, и маленькое существо, похожее на шмеля, взлетело с ладони и растворилось в воздухе.

Джед стоял как заворожённый. Как вывести бородавку, приворожить коз да склеить горшок — вот всё, что он знал. Ему, с его деревенским колдовством, делать здесь было нечего.