Маг
Шрифт:
— Я бы тоже за своих умер.
— Тебе повезло заполучить таких друзей, — вздохнул магистр Ной. — Я вот, к примеру, не сразу понял, что полноценный, физически и психически здоровый шайен может возникнуть только в случае соединения или родственных душ, или же в присутствии третьего участника, который смог бы уравновесить и сгладить конфликт первых двух.
«Ули?»
— Ули, — подтвердил Шэд, бесцеремонно считав мои мысли. — Он стабилизировал твою связь с нурром. Если бы не он, рано или поздно ты бы сошел с ума.
Великий магистр снова вздохнул.
— Мне, к сожалению, не так повезло. Я и «барьерником» не стал, потому что не хватило знаний, и шайеном в полном смысле этого слова не
— Откуда вы его взяли? — полюбопытствовал я.
— Получил по наследству, — криво улыбнулся маг. А когда я недоверчиво прищурился, понимающе хмыкнул. — Да, я тоже до поры до времени не знал, что у нас в семье сложные корни. Но сам понимаешь — даже при очень большом желании всех «барьерников» Ковен не сумел бы уничтожить. Лишившись большинства артефактов, книг и учителей, они выживали кто как мог. Зачастую уходили в тень. Отказывались от использования изнанки. Осваивали новые профессии, занимаясь тем, чем маги их положения ни за что не согласились бы делать раньше. Кто-то даже сумел приспособиться. Кто-то сохранил остатки прежних знаний и пытался продолжать работать. Но таких быстро находили. Поэтому вскоре даже самые упертые предпочли залечь на дно. Однако я хотел сказать совсем не об этом, — спохватился маг, поняв, что разговор ушел в сторону. — Еще в то время, когда на «барьерников» началась охота, выяснилось, что улишши при определенных условиях способны менять хозяина. Для этого сам хозяин должен быть при смерти или готовым умереть, а рядом должен находиться человек, способный его принять. Ну и наконец, все это должно происходить исключительно на добровольных началах.
— Как ты понимаешь, даже среди людей таких желающих нашлось немного, — вполголоса обронил сборщик душ.
— Но они были, — возразил магистр Ной. — Поэтому, хоть мы и растеряли свое наследие, память о нем все-таки уцелела.
Я замер.
— Ее сохранили улишши?
— Да. Но в верхнем мире их, к сожалению, осталось немного. Долгое время я считал, что остался один. Ведь без сборщиков душ улишши больше не могли сюда проникнуть, а Ковен сделал все, чтобы сделать для них барьер непроницаемым.
— Откуда же вы взяли своего Нари?
— Отец передал, — устало прикрыл глаза магистр Ной. — Мне было семнадцать. Отец был болен и больше не мог сменить матрицу. Нари не сумел ему помочь, поэтому в конце концов мне было предложено его забрать. И я согласился. Мы с улишшем поладили. Он многое мне показал, хотя и без расшифровки. Так я узнал правду об отце. С кем он дружил. С кем встречался. Что видел. Жаль только, что это были всего лишь видения. Но Нари помог мне выжить. С его же помощью я попал в семью магов, поначалу — в качестве простого служки. Там я какое-то время жил на общий началах. А через несколько лет, уже будучи в Гоарском магическом университете, наследник семьи Ной был тяжело ранен на магической дуэли.
— Вы заняли его место? — догадался я.
— Мне показалось, это будет уместно, — не открывая глаз, кивнул великий магистр. — Оставаясь слугой, что я мог сделать? Поэтому я решил продолжить учиться. Занял место убитого хозяина. Умолчал о его смерти, спрятал тело. Закончил вместо него университет. Сделал себе имя. А потом начал интересоваться странными смертями и чудесными с виду выздоровлениями, за которыми мог скрываться такой же, как я, изоморф.
— Вы кого-нибудь нашли? — осторожно поинтересовался я, когда маг снова умолк, переводя сбившееся дыхание.
— Нет, мальчик. За всю свою жизнь я так никого из себе подобных не встретил. Но не исключено, что кто-то еще остался. Просто, как и мы с Нари, утратил способность менять форму и теперь доживает жизнь в той личине, которую подарила ему судьба. Да, — подтвердил магистр, открыв глаза и посмотрев на меня слезящимися глазами. — Мне это умение уже недоступно. Я слишком стар. И слишком слаб, чтобы взять себе новую матрицу.
— Человеческое тело хрупко, — невесело улыбнулся сборщик душ. — Поэтому даже при наличии сильного улишша у вас не так много возможностей сменить личность. У кого она всего одна, у кого три или даже пять. Редко — больше. Ну а когда ваши резервы подходят к концу, вы застываете в одной форме и обречены жить в ней до конца своих дней.
— Трансформация требует много энергии и еще больше физических резервов, — снова проговорил маг, немного отдохнув. — Настолько много, что даже молодое тело не может усвоить их в нужном количестве. Но тебе повезло, мальчик. Тебе досталось прекрасное тело: выносливое, сильное и способное усвоить любой материал, который только найдется.
Я машинально погладил ластящийся хвост.
— За это надо сказать спасибо Шэду. Это он меня сюда привел.
— Чужая душа? — едва заметно вздрогнул великий магистр. А потом так же быстро расслабился. — Что ж, я всегда подозревал, что за пределами изнанки есть и другое пространство, причем не исключено, что обитаемое. И рад, что не ошибся. Хотя, конечно, соединять в единое целое душу нурра и душу человека…
— Было опасно, — кивнул Шэд. — Но маг, которому я подсказал эту идею, был в достаточной степени безумен, чтобы в это поверить. И оказался достаточно талантлив, чтобы рискнуть это осуществить.
Я покосился на него с неодобрением, хотя, конечно, в моем положении грех было жаловаться. Все-таки с Изей мы быстро нашли общий язык. Он был так же молод. Ему, как и мне, не хотелось умирать. И он точно так же страдал от одиночества, поэтому мы, можно сказать, оказались близки по интересам. В то же время его способность безраздельно поглощать неорганические материалы и достраивать из них собственное тело, оказалась для меня настоящим спасением. Благодаря ей я смог гулять на изнанке не пару ун, как «барьерники», а сутки напролет. Из-за нее же я мог менять личины сколь угодно долго. Я был почти не ограничен в резервах. И меня не смущало обилие требований к строительным, так сказать, материалам.
— Ты еще и стареть долго не будешь, — тихонько подсказал Шэд. А великий магистр вдруг хрипло рассмеялся.
— Не надо преуменьшать свои заслуги, мастер Шэдоу. Если способностями нурра этот мальчик овладел в полной мере, то он, может, вообще никогда не умрет.
Я навострил уши.
Чего-чего?
Бессмертие, говорите?
— А ты думаешь, за что так в действительности ценят нурров? — снова раскашлялся маг. — Еще никто и никогда не видел старого или больного нурра. Никому и никогда не удавалось дождаться естественного старения у этих зверей. Они умирают в неволе от тоски и истощения, потому что отказываются принимать пищу из чужих рук. Их можно ранить или убить. Но еще никто не видел, чтобы они умирали естественным путем. Вытяжка из органов нурра, его крови и костей ценится на вес золота именно потому, что многие верят — она способна отсрочить приход смерти.
— Вы в свое время тоже так делали? — недобро прищурился я.
— Нет, — прокряхтел старик. — Я же сказал, что заключил сделку с мастером Шэдоу. И получил в награду целых двадцать лет полноценной жизни, срок которой истекает как раз этой ночью.
— Сейчас ты, наверное, спросишь: что от этой сделки выиграл я? — едва слышно буркнул собиратель душ.
Я, подумав, качнул головой.
— Дай угадаю: ты уже давно планировал свести меня… или моего предшественника… с кем-то из Ковена. Так что, когда магистр Ной выпросил для себя возможность пожить еще, именно ты, полагаю, посоветовал ему взять на обучение молодого и талантливого артефактора?