Магацитлы
Шрифт:
– Рискнем, – решила Настя. – Помоги очистить корзину от костей.
– Их бы похоронить… – заикнулся Тарас.
– Тогда придется хоронить пол-Марса, а мы не работники ритуальной конторы.
Кости, скелеты и лохмотья одежды сложили холмиком у фермы. Столкнули клеть с обрыва.
– Кто-то должен крутить ворот, – сказал Тарас. – Это не автоматический лифт.
– Придумай что-нибудь.
Он обошел ворот, разглядывая нехитрое устройство.
– Если сюда вбить клин – получится притормаживающее приспособление. Размотка троса замедлится. Но трос может оборваться под нашей тяжестью.
– Оборвется – включим антигравы. А ты молодец. – Девушка похлопала его по плечу. – Не технарь, а голова соображает.
– А то! – расправил он плечи.
Нашли кусок твердого, как базальт, скрученного спиралью дерева, сделали клин. Опробовали – работает. С трудом разместились в корзине.
– Удача улыбается храбрецам! – рассмеялась Настя.
Безумству храбрых поем мы песню, вспомнил Тарас строчки белых стихов древнего поэта, но промолчал.
Барабан начал раскручиваться, платформа с седоками поехала вниз, скрипя и раскачиваясь.
Солнце скрылось за внешним валом кратера, корзина подъемника нырнула в тень. Однако через минуту глаза адаптировались к медленно угасающему над головой дневному свету, стали различать детали исполинской – более полукилометра в диаметре – шахты. Настя притихла, внезапно осознав ее масштабы. Трудно было представить, чем пробита эта дыра в горных породах Марса. Разве что выхлоп ходового генератора какого-нибудь древнего космолета мог проделать что-либо подобное, или выстрел из мощнейшего «глюка». Во всяком случае никакой астероид не смог бы проплавить достаточно ровную круглую дыру в планетарной коре. Астероиды при падении способны создавать лишь конусовидные или куполовидные кратеры без дыр в центре.
Мимо проплыло неровное черное пятно – выход горизонтального тоннеля.
– Они и сюда добрались? – покачала головой Настя.
– Кто? – не понял Тарас.
– Строители тоннелей. Что заставляло их проделывать такую тяжелую работу? Весь Марс продырявили.
– Возможно, в прошлом была война, и побежденные ушли под землю. Мы же ничего не знаем о Марсе, кроме того, что написал Толстой. Лось находил в развалинах какие-то поющие и рунические книги. Хорошо бы и нам найти библиотеку или архивы местных властителей и спецслужб.
– Неплохо бы, – согласилась Настя.
Светлый кружок шахты над головой совсем съежился. Темнота стала плотной и осязаемой, как черная ткань. Настя включила фонарь, посветила во все стороны. Луч до противоположной стены не доставал, как и до дна провала, высек искры из слоя какого-то минерала в метре от скользящей вниз корзины. Проплыла мимо еще одна дыра – выход горизонтального штрека. В свете фонаря мелькнули какие-то металлические стойки, трубы, серебристые диски, холмики праха.
Тарас поежился, представив, сколько человек погибло вокруг этого таинственного места и внутри его, пытаясь дойти до Посоха бога Хао и определить, что это такое. Что же заставляло их идти на верную гибель? Любопытство? Познавательный интерес? Или меркантильная жажда наживы?
– Вот он! – приглушенно воскликнула Настя.
В луче фонаря глубоко внизу сверкнул металл.
В то же время платформа дернулась и остановилась. Еще раз дернулась, словно кто-то вверху пытался разорвать трос, и полетела вниз, набирая скорость.
– Вира! – скомандовала Настя.
Тарас включил антиграв, повис в воздухе с заколотившимся сердцем.
– Тормоз соскочил?
– Может, тормоз, а может, и кто-то обрубил канат. Закукливаемся. Дальше пойдем невидимками.
Тарас послушно зарастил шлем и включил систему маскировки уника, превращавшую его с помощью поляризационно-интерферирующих красок в почти невидимый призрак. Настя, висевшая чуть ниже, исчезла. Лишь на локте замерцал крылышками светящийся «мотылек» опознавателя «свой-чужой». Такой же «мотылек» должна была видеть на месте спутника и она.
– Не нравится мне это… – раздался в наушниках шлема ее голос.
– Мне тоже, – сказал честно Тарас. – Никого мы здесь не найдем.
– Я о другом. Шахта должна была охраняться на всех уровнях. Если внешняя система защиты работает исправно до сих пор, даже наш «голем» сбила, то почему никто не сторожит непосредственно саму дырку?
Тарас подумал.
– Прошло очень много времени, а техника не вечна. Какие-то сторожевые системы еще работают, а какие-то уже сдохли.
– Посох, наверное, представляет собой такую ценность, судя по всему, что его создатели или хозяева должны были предусмотреть все случайности. Ведь не смогли же Магацитлы добраться до него в свое время.
– Почему ты так уверена?
– Потому что история Марса пошла бы по другому пути. Во всяком случае Лось до него не долетел бы, его бы сбили.
– Почему?
– По кочану, – рассердилась девушка. – Когда он отправился в первую экспедицию вместе с Гусевым, зенитных систем у марсиан не было. Они появились чуть позже. О чем это говорит?
Тарас помолчал.
– Аборигены наконец добрались до древних схронов…
– Правильно, молодец. Началась разгерметизация древних знаний. Тускубу стало нечего терять, вот он и открыл своим военачальникам часть засекреченной информации. Из подземелий были извлечены зенитно-ракетные комплексы, локаторы и кое-что еще, о чем мы не догадываемся. Но незадолго до этого момента должно было произойти одно важное событие.
– Какое?
– Кто-то отключил почти все уровни защиты ракетных шахт и схронов. Централизованно. Кто-то очень смелый взломал защиту и проник…
– В святая святых Марса…
– В центр управления всей древней техникой, оставшейся от предшественников Магацитлов, коих олицетворяет бог Хао.
– Ты думаешь, это… Лось?
– Да что ты в самом деле! Лось здесь ни при чем. Разгерметизация знаний произошла уже после его отлета с Гусевым на Землю. Но кто это сделал – вопрос.
– Тускуб. Только он владел полным пакетом знаний о прошлом.
– Или кто-то другой, не менее осведомленный. Хорошо бы встретиться с отцом Аэлиты и поговорить по душам.
– Иха упоминала противника Тускуба…
– Хусана. Он тоже может знать, – согласилась Настя. – Ладно, пошли дальше, все равно данных для точных выводов не хватает. Хотелось бы их получить в ближайшее время.
Они начали опускаться в провал, пользуясь многодиапазонными видеосистемами уников, включающими приборы ночного видения. Вскоре в поле зрения разведчиков попали странные пустоты, ниши, огромные каверны и оплавленные шрамы в стенах шахты. Впечатление было такое, будто в этом месте что-то взрывалось и горело, проплавив и уничтожив часть стен. В одной из каверн диаметром в полсотни метров и глубиной метров десять торчал иззубренный металлический шип, похожий на гипертрофированно увеличенный хвост скорпиона.