Магацитлы
Шрифт:
ЗЕМЛЯ-прим – МАРС-прим
Мыш перенес бросок по «струне» трансгресса гораздо хуже, чем его хозяин. Точнее, он просто не восстановился как интеллектуальный виртуальный объем, обладающий запасом информации. Для Тараса встряска тоже оказалась значительнее, чем он себе представлял, и очнулся молодой человек от холодной струйки озонированного воздуха: инк уника пытался доступными средствами привести его в чувство.
– Живой? – послышался хрипловатый голос Насти; она тоже пришла в себя не сразу. – Каковы ощущения?
– По
– Конечно, нет. Дед и отец неоднократно использовали трансгресс и никогда не жаловались. Наверное, мы попали на какой-то нештатный режим. Предупреждал же инк трансгресса, что нужный нам инвариант располагается в «наросте» – в топологической складке Древа.
– А ты уверена, что мы попали, куда надо?
– Сейчас проверим. Дай обзор! – потребовала девушка, обращаясь к инку аппарата.
Стенки «голема» растаяли. Пассажиры повисли в бескрайней черной пустоте, пронизанной лучами звезд. Невесомости не было, аппаратура «голема» поддерживала в кабине привычную для людей силу тяжести.
Тарас повернул голову и тут же отвернулся: справа сияла огненная дыра Солнца, окруженная волокнами протуберанцев.
А «внизу» – под ногами – медленно, тяжеловесно вращался серебристо-серый, испещренный тенями, ущербный шар Луны. Земля – голубовато-зеленый глобус – висела над головой.
Инк трансгресса, или, как он называл себя сам, – «дежурный императив», выполнил пожелание пользователей с похвальной точностью – высадил их возле Луны, всего в шестистах километрах от ее поверхности.
– Отлично! – обрадовалась Настя. – Мы на месте. Видишь, как все просто? Главное – не дрейфить и добиваться своего.
Тарас промолчал, сомневаясь в оценке подруги насчет «все просто». Он не был уверен, что их экспедиция закончится благополучно.
– Пройдись над Луной! – скомандовала Настя. – Пониже, километрах в пятидесяти.
«Голем» послушно пошел вниз, разогнался, выходя на низкую орбиту над поверхностью естественного спутника Земли. Стали видны трещины, разломы, горные цепи и россыпи мелких и крупных кратеров. Луна этого инварианта не была обжита людьми, как в родном мире путешественников, и производила довольно унылое впечатление.
Что-то блеснуло под лучом солнца в одном из кратеров.
– Дай увеличение!
Кратер скачком приблизился: инк включил систему дальновидения.
На склоне центральной горки кратера лежало смятое ударом металлическое яйцо с соплом, обвитым спиралью.
– Ракета! – не удержался от возгласа Тарас.
– А я что говорила? – торжествующе посмотрела на него Настя. – Мы у цели! Это именно тот инвариант, где живет инженер Лось и марсиане. Надеюсь, доказательств больше не потребуется?
– Может быть… хотя я бы все-таки слетал на Землю, проверил, есть ли на Ждановской набережной Невы мастерская Лося. Неизвестно же, где он сам сейчас. Вдруг уже умер?
– Это еще почему?
– От старости. Ведь темпы времени
– Хорошо, проверим, – легко согласилась девушка. – Я и сама хотела побывать на этой Земле, посмотреть, как здесь живут люди. Неси нас к Земле! – последняя фраза адресовалась уже инку.
«Голем» перестал описывать круг над Луной и устремился прочь, к Земле, включая режим шпуга [4] . Ровно через двадцать две минуты он вошел в атмосферу Земли над Европой и снизил скорость.
– Нас не засекут? – пробормотал Тарас, чувствуя нарастающее волнение.
– Во-первых, мы в «антизеркале» [5] , во-вторых, во времена Лося на Земле не было систем наблюдения за пространством. Я не уверена даже, что уже существовали радары. Если ты помнишь, Толстой упоминал лишь о радиотелеграфе.
4
Шпуг – режим двойного ускорения.
5
«Антизеркало» – особое поле, поглощающее все виды радиации, используется для создания режима «инкогнито».
– А телескопы?
– Телескопы наверняка у тутошних землян есть, но вряд ли астрономы торчат возле них днем.
– Логично.
– Спасибо. Будем садиться. Выбирай место для посадки. – Настя решила проявить демократичность.
– Можно финишировать на набережную… – нерешительно сказал Тарас. – Хотя нет, нас могут заметить при выходе. Лучше на Неву.
– Лучше уж прямо на территорию мастерской Лося. Если он там, сразу же и познакомимся. Нет – никто и не догадается, что мы в мастерской.
Тарас помолчал.
– Согласен.
– Ну и отлично! Снижайся. Район финиша – город Петроград, там, где Нева впадает в Балтику.
«Голем» мягко провалился в атмосферу Земли, никому не видимый и никем не слышимый.
На высоте пяти километров над Невой он завис, пока аппаратура искала на набережной дом, похожий по описанию на мастерскую инженера Лося. Дом нашелся, рядом с пустырем с кучами мусора и давно развалившимися халупами. «Голем» опустился ниже, и путешественники убедились, что огромный сарай с дырой в крыше, приспособленный Лосем под мастерскую, пуст.
День был не по-летнему хмур, затянутое облаками небо грозило пролиться дождем. Народу на набережной почти не было. Да и на территории мастерской, за забором, не отмечалось никакого движения. Лишь в небольшом сарайчике, прилепившемся к мастерской, где когда-то стояла ракета Лося, возился угрюмого вида бородатый мужчина.
– Его здесь нет! – прошептал Тарас, имея в виду Лося. – И ракеты нет!
– Значит, он на Марсе, – безапелляционно заявила Настя. – Предлагаю расспросить аборигена – для подтверждения, это, наверно, помощник Лося, Кузьмин или Хохлов, и полетим на Марс.