Магическая сделка
Шрифт:
Я снова промолчала.
Ирэнарн мрачно добавил:
— Самое паршивое заключается в том, что все это оказалось правдой. И такой же неприглядной правдой является то, что иногда да, драконы едят людей. Обыкновенно фрагментарно, в смысле руку или ногу отхватить могут в пылу боя. Но я не знаю ни одного случая, когда была съедена представительница женского пола.
— Почему? — почему-то спросила я.
— Потому что у нас нет продажных женщин, Милада. Ни один род никогда не согласится отдать свою дочь, пусть даже за самые внушительные деньги, поэтому драконы женятся, и довольно рано. А женитьба предполагает долгие ухаживания, обязательно — взаимность со стороны девушки,
Не то чтобы до конца понимала, но появился вопрос:
— Мне не совсем понятно, как при жестких правилах создания пар у драконов существует такое понятие, как наири, и в целом вся история с подарком, перевязанным золотой лентой?
Ирэнарн вздохнул, прошел к стене, словно собирался сесть, осознал, что садиться больше не на что, и потому объяснил стоя:
— Наири — иной разговор. Это не временная пара, не наложница и не любовница. Что касается золотой ленты, здесь все достаточно просто. Как ты понимаешь, в любом обществе есть те, кому позволено немного больше, чем предписывают правила, традиции и даже законы морали. К примеру, боевые драконы, у которых есть возможность пересекать границу Долины, не стремятся к ранним бракам, так как для них получение доступа к женскому телу вовсе не требует заключения семейного союза. Примерно в той же ситуации высшие слои населения, власть и деньги позволяют им претендовать на большее, чем то, что могут позволить себе простые драконы.
— А боевые, значит… — начала было я.
— Обычно содержат любовниц за пределами Долины, чаще эльфиек, реже — человеческих женщин.
Следующего вопроса Черный дракон ждал. Не желал его услышать и, вероятно, был зол на себя за то, что вообще поднял эту тему, но ждал. А я не могла не спросить:
— Вы… тоже?
Несколько долгих секунд Ирэнарн молчал, затем нехотя произнес:
— У меня не было женщины с того момента, как ты заставила к себе прикоснуться.
Дракон, сказав это, даже не шевельнулся, но по всей спальне словно потянулась тяжелая тьма, холодком плохого предчувствия пробежавшись по моей спине.
— Полагаю, этот разговор стоит закончить, — после недолгого молчания решил Ирэнарн. А затем ледяным тоном спросил: — Ты довольна?
— Я напугана… — честно призналась.
— Напрасно. На твоем месте открыто торжествовала бы даже драконица золотых кровей, что уж говорить о… — заканчивать фразу он не стал.
Просто молча ушел, впустив в спальню суетливо засеменивший шкаф, и, уходя, приказал:
— Одевайся. Если ты все еще хочешь в Университет Стихий.
Когда за Черным драконом закрылась дверь, я обессиленно оперлась о стену, к которой, оказывается, благополучно успела приблизиться за время этого тяжелого разговора. И даже не заметила этого.
Из вернувшегося на свое место шкафа вылетел довольный дух и принялся раскладывать на кровати ученическое платье, чулки, белье, мантию, перчатки, шляпку, шпильки, белый кружевной воротничок, бутоньерку из крохотных белых цветов.
Отрешенно проследила за тем, как он суетится, с ужасом осознавая все, что услышала. Безумно потрясло то, что драконы… не едят
«Ты довольна? Напрасно. На твоем месте открыто торжествовала бы даже драконица золотых кровей, что уж говорить о…»
О безродной человеческой сироте, каковой я являюсь.
— Одеваться, одеваться, одеваться! — нетерпеливо потребовал дух.
Для Ирэнарна это постыдная связь и постыдное признание в собственной слабости, сделала закономерный вывод я.
Легче от этого не стало. Как, впрочем, и от осознания, что виноватой в своем желании дракон так же считает меня. Не удивлена, мне не привыкать быть без вины виноватой, просто горько очень. Оно, может, и не было бы так, но после воспоминания о том сладком поцелуе, теперь безумно горчило на губах.
— Только платье и мантию, никаких украшений, — тихо сказала я духу.
— А шляпка?! А перчатки?! А пряжка на ботиночки?!
Ни шляпку, ни перчатки я надевать не стала, сверкающую золотую пряжку сняла с ботинок, и так они стали выглядеть обычной добротной обувью.
— Но как же?! Как же?! — продолжал возмущаться дух.
Застегивая ворот мантии, я вышла из комнаты, на пороге все же заставив себя поблагодарить духа. Все же он старался и очень помог, и как бы мне ни было трудно говорить сейчас, слова благодарности все равно сказать следовало.
Планировка Крепости была проста и понятна, поэтому я без труда нашла лестницу вниз и спустилась на первый этаж, где стоящие у входных дверей стражники указали мне на трапезную, сообщив, что Главнокомандующий там.
— Ничего, я тут подожду, — тихо сказала стражам.
К сожалению, услышали меня не только они.
Тяжелая дверь в столовую распахнулась, и обнаружившийся на пороге Ирэнарн мрачно уведомил:
— Гхарарг приготовил завтрак.
— Я не голодна. — Почему-то говорить было все еще сложно.
Словно горло сжало спазмом, и он никак не отпускал.
— Потрясающе! — раздраженно прокомментировал дракон. — И в чем проблема на этот раз?
Я промолчала, опустив взгляд.
— Знаешь, — в голосе Ирэнарна прозвучало столько ярости, что задрожали мощные стекла витражных окон, — я мог бы тебя в принципе не выпускать из спальни!
— Знаю, — прошептала я.
Дракон развернулся и ушел обратно, хлопнув дверью так, что она сломалась, жалобно повиснув на петлях. И снес ее напрочь, вернувшись через секунду и на ходу надевая черную куртку. Грохот пролетевшей через весь холл и разбившейся о стену двери прозвучал одновременно со вспыхнувшим порталом.
— Мне нужно к маме, забрать плащ, и в Любережь — отдать карту магистру Аттинуру, иначе ребятам не засчитают практическое задание, — торопливо проговорила я.
В доме бабушки Осаи было шумно. Ходили какие-то драконы, мне не знакомые, во дворе был накрыт стол, слышался гул тревожных разговоров… ровно до нашего появления.
Отойдя от Главнокомандующего, я поклонилась всем присутствующим, выражая уважение и почтение к старшим, подойдя, обняла бабушку Осаи, схватила поднявшуюся мне на встречу бледную маму за руку и молча увела за собой в дом, в пустующую сейчас гостиную. Папа и древний пришли сами, оба остановились, едва зайдя, и вопросительно посмотрели на меня. Хатор нервно мял захваченное с кухни полотенце.