Магическая таверна
Шрифт:
— Ты был готов растерзать Кьюрсон, представительницу знатного рода между прочим, — рыкнул отец. — Не думал, что это осложнит ситуацию? Ты был как безумный.
— Был бы безумным, растерзал бы.
— Хорошо, что Гэллаис спас бедную девочку.
— Её проблемы, если она не успела уйти достаточно далеко.
Лицо императора вытягивается.
— Ты настолько очарован своей избранной?
Уже лучше. Нику почти официально признали избранной. А я могу сознаться себе, что стал полным психом, как овладел Никой. После наших чувственных упражнений, когда я брал её как хотел, а она отвечала мне, связь с моей стороны укрепилась, вцепилась в душу тысячей крючков. Осталось дождаться, когда тоже самое случится с Никой.
Мы продолжаем с отцом сверлить друг друга взглядами, и он сдаётся первым, расслабляется. Должно быть увидел что-то в моём лице, ощутил настрой. В конце концов он тоже дракон, ему такие эмоции понятны.
— Увидев, как мой сын весьма страстно целует девушку, я впервые остро почувствовал, насколько он вырос, — грустно улыбнулся отец. — Поздравляю, сын. С избранной.
На мгновение он стал простым, доступным, не окутанным официозом драконом, без всесильных замашек императора. Но через мгновение взгляд царственно затвердел, наполнился взыскательностью.
— Кэнстин, теперь ты обязан пойти на уступки.
— Мои отношения — моё личное дело.
— Никакие отношения принца не могут быть личным делом, даже если он отказался от трона. Не мне тебе объяснять!
От разгоревшихся препирательств мы оба звереем. Отец в раздражении сдавил пальцами переносицу:
— Меня всегда занимала мысль почему ты настолько упрям! Это невыносимо! Невозможно объяснить одной только драконьей кровью, ибо такая несговорчивость в вопросах наследования противоестественна. Мы, драконы, мы же все очень… — император крутит рукой, подбирая слово, — рачительные. Любим свить собственное гнездо, найти для него домовитую хозяйку и сами окунуть лапы в дела не прочь. Держать слуг в строгости, само хозяйство в порядке, устраивать торжества к подходящим случаям. И лишь тебе нравится бегать по лесам.
— Считаешь, мне пора потеснить тебя на троне? — съязвил я.
На некоторое время в кабинете ректора повисла тишина.
— Ты прибудешь во дворец, — весомым тоном заключил родитель. — Не отказывайся.
И вот теперь я меряю шагами комнату, вспоминая случившийся разговор. Уже день, Ника отсыпается после бессонной ночи у себя в комнате, предварительно отсидев лекции, а я метаюсь из угла в угол, сожалея, что не могу пойти к ней — не хочу тревожить. Люди не такие крепкие как драконы, Нике нужно отдохнуть. А так рядом с избранной я успокоился бы гораздо быстрее.
— Дан, у меня уже от тебя голова кружится, — сообщает Лэйд.
— Рррр… — вместо ответа вырывается у меня.
— Содержательно.
Друг рядом, он выслушал все ночные злоключения — я рассказал ему многое, а о чём не рассказал Сэмион сам догадался — и теперь этот водный дракон довольно улыбается, глядя на мои попытки вытоптать в полу дорожку.
— Каждой ночи необходимо своё меню, — язвит он. — Ты нашёл лучшее.
— Я тебе крылья оторву.
— Попробуй. Да ладно, Дан, улыбнись! Улыбка делает мужчину не таким ужасным, каким он кажется изначально. Забавно же видеть, как ты носишься, получив избранную.
— Точно оторву.
Я внушительно покосился на него, но друг не впечатлился. Опасаюсь представить, о чём он там думает, говоря так. Сэмион тот ещё ловелас.
— В любом случае, теперь всё ведёт к одному логичному, самому страшному для мужчины результату, — притворно вздохнул он. — Скоро я потеряю своего друга. Но с другой стороны это лучше, ведь безбрачие наиболее неестественное из извращений.
— У тебя не только крылья лишние?
— Пф! Дан, но зато ты обрёл избранную.
Обрёл. Тёплая волна радости и нахлынувших ночных воспоминаний омыла тело. Я остановился и завис, купаясь в них.
— Аж завидно, — пробормотал Лэйд. — Но в одном твой отец прав, — посерьёзнел он. — Вас с Никой в покое не оставят. У него повод.
— Он император в первую очередь. И как никто знает, что любое деяние имеет две стороны. Хочешь добиться успеха — поддерживай обе. Отец политик. Меня готовили на трон, учили тем же приёмам, и я знаю, как он думает. Он обязательно попробует всучить мне то королевство.
— А ты резко против.
Сэмион не спрашивал. Эту тему мы обсудили уже давно, едва познакомившись, встав друг напротив друга как стражи.
Прерывая наше многозначительное молчание дверь в комнату рывком распахнулась, едва не сорванная с петель и внутрь ворвался Тео. Он загнанно дышал, глаза лихорадочно блестели. Захлопнув за собой дверь, он даже навалился на неё, подпирая телом.
— Спасите! — прохрипел ректорский сын.
Не спится. Точнее, несколько часов я проспала, словно провалившись в яму без дна, едва коснувшись головой подушки, а затем пробудилась, рывком сев в постели. Поразительно, но за пару часов сна организм успел набраться бодрости, словно у него не было бессонной ночи полной любви со страстным драконом, погони по тёмным улицам незадолго до этого, и последующих утренних лекций, которые я героически высидела, клюя носом. Сосредоточившись, я сообразила, что меня разбудило смутное беспокойство, касающееся Даэля. Оно терзало, вызывало учащённое сердцебиение, сообщало будто Танар'ри… плохо. Он нервничает, спорит и жаждет видеть меня, чтобы успокоиться. Чувство нахлынуло, сводя с ума и отпустило.
Опрокинувшись на подушки, я обвела взглядом комнату. Н-да, что-то я погорячилась со сравнением, что ночи любви «не было». Была, ещё как была! И какая! Мышцы стонали, а меня тянуло разнежено улыбаться. Хочу. Ещё хочу. Всегда хочу. Меня накрыло персональное блаженство по имени Даэль. Не вставая с постели прижала пальцы к губам. Губы горели при воспоминании как Даэль сминал их своими губами, как прикасался. То, что он творил… весьма… впечатляет. Не удержавшись, хихикнула. Представила, как вспыхнут глаза моего дракона, если я скажу ему о своём удовольствии. А ведь ему только повод дай поприжиматься! Мгновенно воспользуется ситуацией.
В хрупкой тишине по коридору кто-то промчался с топотом, разнося моё разнеженное состояние вдребезги. Я вскочила, судорожно закутываясь в покрывало. Выглянула в коридор, но никого не увидела. Пожав плечами, закрыла дверь и начала одеваться. Раз сна ни в одном глазу, то нет смысла прохлаждаться. Учёбу никто не отменял! Лекции на сегодня закончены, но в академии была принята система дополнительных занятий, а также многие студенты любили выполнять домашние задания в аудиториях, расположившись на привычном месте за рабочим столом. Оно как-то стимулировало что ли. Сама атмосфера пропитанного науками зала, сдобренная гудением тихих голосов, бубнящих и повторяющих материал, располагала.