Магические безобразия
Шрифт:
Чистый, тонкий голос завораживал, околдовывал, отчего Кирилл не мог ни пошевелиться, ни двинуться с места, ни моргнуть. Голосу вторили звуки фортепиано, нежно лилась флейта, ему казалось, ноты проникают прямо в голову. Ветер подхватывал стройные линии нот, унося их над школой, развевая длинные волосы, резво ими играясь, окутывая пространство сладкой дремой. Голос затих, и Кирилл вырвался из оцепенения. Нечасто приходилось ему слышать чье-то пение, но это говорило о большом таланте. Он тихонько шевельнулся и покинул крышу.
Сцена, о которой ему поведал Одуванчиков, так же, как и Варя, находившийся в толпе и ставший невольным свидетелем, заставляла Колесова морщиться от холодного
После уроков, когда школа постепенно опустела, Игорек, Толик, Варя и Лена дежурили по классу: поднимали стулья, мыли доску, поливали цветы и готовились искать пропавшее кольцо. Шут развил бурную деятельность, мечтая поскорее приступить к более веселому времяпрепровождению. Он несколько суетился, размахивал руками и быстро, точно автоматная очередь, выстреливал словами. Говорил Игорек о чем-то совершенно нелепом, ничего не значащим, совсем не задерживающимся в голове. Толик с прытью меланхолика вставлял пару-тройку слов, скорее по инерции, чтобы хоть немного поддерживать беседу. Он между делом зевал, громко клацая челюстью. Сон для рыжего подростка всегда был желанным плодом. Лена молчала и сосредоточенно убирала стулья. Девочка помнила о своих снах и разных необычных происшествиях, но никак не могла найти подходящего времени для объяснения с подругой.
Дежурство заняло двадцать минут, Игорек облегченно выдохнул, довольно потер ладони и приступил выдавать распоряжения. Первым делом ребята направились на вахту, чтобы поинтересоваться, не находили ли технички каких-либо мелких дорогих предметов. Получив отрицательный ответ, Шут хмыкнул и повел друзей в учительскую, по дороге осматривая каждый уголок, каждую батарею, каждый подоконник. Осмотр результата не принес, и ребята завались в учительскую, которая почему-то была открыта и пуста. Уроки закончились, но оставлять беспечно дверь, где хранятся классные журналы, не следовало. Однако сейчас им это только в плюс.
– Ты думаешь, кольцо где-то тут? – спросил Толик, разглядывая шкафы с папками, полочки, столы и диван.
– Да, я уверен, – ответил Игорек, прищурившись. – Я осмотрел все места, где побывал Викторович, кроме учительской. Оно могло закатиться куда-нибудь.
– Может, его уже кто-то прикарманил себе, – бросила Лена.
– Возможно, – пожал плечами Игорек, – но я верю своей интуиции. Если бы кто-то нашел, наверняка не упустил случая нашептать приятелям о своем везении. Послушав за целый день разных личностей, я ничего полезного не вычленил.
– Ладно, давайте искать, – сказала Варя. – У нас мало времени.
Ребята прекратили перепалку и принялись исследовать учительскую. Варя облазила весь пол, ударилась о ножку стула лбом, потирая больное место, она вытянулась, отметила перепачканные пылью коленки, и тоскливо посмотрела в окно. На подоконниках зеленели цветочные горшки, а на улице начался дождь. По оконному стеклу стремительно неслись водные дорожки, по ржавому навесу барабанили тяжелые капли, у мимо проходящих ветер вырывал зонты. Девочка вспомнила, что забыла и шапку, и зонт. Перспектива вымокнуть до нитки замаячила на горизонте.
– Нашел! – неожиданно громко произнес Толик, вылезая из-под столика и сдвинутого в сторону дивана. На его руке лежал старинный перстень из золоченого металла с каким-то красным камнем.
– Отлично! – отдувая от гордости щеки, воскликнул Игорек. – А сейчас бежим отсюда. Завтра отдадим кольцо Викторовичу,
Он поспешил вытолкнуть друзей из кабинета.
9
В субботу Игорек преподнес Роману Викторовичу находку, лучась довольством, аки начищенный самовар. Учитель географии так обрадовался, что забыл выпытать, откуда ученики прознали о его проблемах. Потом была физика, которую Варя совсем не понимала, но любила, как и все в школе, потому что этот предмет вел Пряжкин Прохор Игнатьевич – дедушка восьмиклассницы Оли, весельчак с седыми волосами, щегольскими усами и хитрыми умудренными голубыми глазами. На информатике, сдав опрос по теории, весь класс бездельничал, играя в игры оставшееся до звонка время. Последним уроком стояла физкультура, ребята сдавали нормативы. К Рину Измайлова в этот день не пошла, так как все еще немного обижалась, хотя, по сути, в этом не было никакого смысла. Третье воскресение для Вари пролетело в домашних делах и готовке борща к приезду дяди.
В понедельник девочка проснулась за пять минут до будильника. Необычайная бодрость наполняла отдохнувший организм. Варя оттаяла, испарив свою обиду на мага, такую мелочную и необъяснимую. Ей все равно нужно, чтобы Рин учил ее. Впрочем, девочке хотелось подружиться с ним, но он ловко уходил от вопросов, пресекая на корню и не желая рассказывать о себе. У него была привычка хмурить лоб, когда что-то не нравилось либо, когда в голове вертелась некая мысль. Еще он постоянно ел сладкое, утверждая, что таким образом поддерживает магическую энергию. Что именно за энергия Варя так и не узнала.
День начался с урока русского языка. Измайлова пришла в школу вовремя, даже прихватила зонт, но погода радовала сухостью и лишь многочисленные голубиные ванны напоминали о двухдневных непрерывных дождях. Фиолетовый лак, множество тоненьких косичек на голове, которые ей помогал плести Джо (удивительно, как он умудрился это сделать!), голубые джинсы и вязанная кофта из приятной темно-синей шерсти, резко контрастировали среди четкой черно-белой гаммы девичьей половины класса. Варя довольно скривилась и уселась за вторую парту рядом с Леной. На подруге было строгое платье в клетку кофейно-коричневых тонов. Света Копейкина отметила появление двух несносных девчонок и мстительно сузила глаза, не собираясь оставлять явное нарушение собственных правил без внимания.
Алина Николаевна впорхнула в кабинет, словно птичка. На стенах мятного оттенка висели портреты писателей: Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Толстого, Гоголя. Впереди зеленела болотным цветом доска, с написанной датой. В конце кабинета высились книжные шкафы, стол учительницы ломился от бумажек, тетрадей, методичек и пишущих принадлежностей. С напряженным и несколько суровым выражением лица Алина Николаевна написала на доске тему: «Употребление устаревшей лексики и неологизмов».
– Итак, – начала она, вытерев пальцы о мокрую тряпку, и села за стол, – архаизмы – это слова, вышедшие из употребления и замененные новыми. Например, лицедей – актер. Так, товарищи на последней парте, я не мешаю вам дискутировать?
10 «В» пораженно замер. Похоже, молодая учительница за три недели пообтерлась и больше не боялась несносных детей. Копейкина сморщила нос. Катя Дмитрова завертела головой, чтобы рассмотреть к кому она обращается. Четверо постоянных троечников – Конев Паша, Мышкин Денис, Крышкин Сережа и Ручкин Дима – что-то с увлечением обсуждали. Они говорили о новой игре, вышедшей недавно от известной компании. Когда к ним обратилась учительница, ребята замерли и, изобразив на лице раскаяние, принялись внимать уроку.